— Интересно, сможет ли и здесь сработать принцип, враг моего врага — мой друг? — задумчиво протянул Джаред, глядя, как я подключаю Варди к зарядке. — Мисс Флоренс, здесь есть дело на Крэса?

— Сейчас посмотрю. А кто такая Катарина Висконти?

— Известная во всём криминальном мире воровка, но, не думаю, что это она скрывается под маской Сольды. Давайте начистоту, Катарина Сорэнта всегда была сумасшедшей. Поэтому она могла пойти на столь рискованный эксперимент и согласиться стать подопытной, ради получения силы и власти. А Висконти просто везучая и хитрая лиса, но своей шкурой она бы не стала рисковать. К тому же, на руках этой мисс нет крови. Висконти принципиально избегает убийств.

— Что ж, уже неплохо. Тогда одна наша догадка пока подтвердилась.

— Пока, — уточнил Джаред, — но, когда мы вернёмся с обыска складов, нужно будет очень внимательно изучить абсолютно все записи Амира. А сейчас давайте бегло пройдёмся по основному. Алонзо и его заместитель Гарсия, Крес, Сольда, Итан…

— Записи касательно «Биокаанты» и «Ариадны», — продолжила я.

— Именно.

— Кстати, а что вы имели в виду, говоря об ошибке начинающих следователей? — вспомнила я. — Ну, когда сказали, что я допустила типичную ошибку новичка?

— Вы принимали во внимание только свершившиеся факты, — усмехнулся Джаред, — вы решили, что раз Итан ещё не продал компанию дяди, то там не может быть ничего интересного.

— Ну да, — кивнула я, открывая досье Креса.

— А мы туда идём не за уликами, мы отправляемся оценивать возможности, открывающиеся перед Алонзо при покупке «Ариадны». Официальные документы я уже изучил и теперь хочу поискать тайники, секретные ходы-выходы…

— Припрятанные грузы, — усмехнулась я, догадавшись куда клонит Джаред.

— Да, но вы снова упустили главное. Лерик Озерри сам долгое время сотрудничал с Геррой, значит на складах «Ариадны» могут быть остатки поставок из Визии. Последний корабль с визийским грузом пришёл как раз через день после смерти Лерика. И он до сих пор стоит опечатанный.

— Почему вы сразу этого не сказали?

— Я хочу, чтобы вы сами начали мыслить, как следователь, — улыбнулся оборотень, — а для этого вам придётся, в первую очередь, научиться задавать правильные вопросы.

— Хорошо, тогда начну прямо сейчас, — рассмеялась я, — вы хотите узнать, что Амир собрал на Крэса?

* * *

— Сгораю от нетерпения, — сказал Джаред, бесцеремонно усаживаясь на край моего стола.

— Даже так? — протянула я. — Ну, тогда не буду тянуть драматическую паузу, а сразу перейду к делу.

— Буду вам премного благодарен, — тут же мурлыкнул оборотень.

— А вашу благодарность можно будет перевести в материальное русло? — уточнила я, с надеждой посмотрев на джезву и баночки со специями.

Из-за ворона Амира и обнаруженных на кристалле документов мы так и не устроили долгожданный перерыв. А зря… без кофе и еды думалось намного хуже.

— Можно, — милостиво кивнул двуликий, спрыгивая со стола, — тогда, пока я варю кофе, читайте вслух.

— Хорошо! — оживилась я, вспомнив, что в холодильном шкафчике ещё оставался салат и бутерброды.

Всё же такая напряжённая работа требовала более существенного перекуса, чем чашка кофе и парочка конфет.

— Амир пишет, что Орест и Алонзо что-то не поделили. Подробности ссоры ему выяснить не удалось, но он считает, что это как-то связано с экспериментами Лекса Штольдмана.

— Возможно, я смогу пролить свет на ситуацию, — сказал Джаред, задумчиво покрутив в руках джезву, — но для начала посмотрите, есть ли в этих документах упоминание, кто первым нанял Лекса и на кого он работал на самом деле?

— Минуточку, — я подключила к кристаллу второй монитор, оставив дело Крэса открытым, и принялась искать досье на Штольдмана, — так-с, Орест! Как мы и предполагали, первым Лекса нашёл именно Орест Крэс. И работал он вначале только на него, хотя потом действительно начал играть на обе стороны.

— В таком случае, логично предположить, что альфа волков давно был одержим идеей создания идеального двуликого. И, думаю, именно он подкинул эту идею дону Герре.

А самому Оресту эту идею подкинула я… пускай и невольно, но…

Спасая его сына, я не просто показала Крэсу, на что способна биоартефакторика, а и на практике продемонстрировала все потенциальные возможности таких экспериментов. И если до этого он мог просто мечтать, что когда-нибудь двуликие смогут использовать магию, то после лечения Сальвы Орест поверил, что это возможно.

А что может быть страшнее монстра, одержимо мечтающего о чуде? Только безумец, готовый воплотить эти мечты в жизнь, не считаясь с ценой, которую придётся заплатить.

— Я бы мог сейчас сказать, что вы ни в чём не виноваты, — неожиданно сказал Джаред, словно прочитав мои мысли, — но не буду этого делать. Просто по себе знаю, что это бесполезно и вас это не утешит. Каждый раз теряя напарника, я поминутно, посекундно вспоминал обстоятельства его гибели и цепочку событий, приведших к такому финалу. И каждый раз пытался найти фрагмент, где я ошибся, что упустил… переигрывал всё снова и снова, пытаясь понять, мог ли я хоть что-нибудь изменить и не допустить случившегося?

Инспектор замолчал, а я едва сдержала полузадушенный всхлип. Да… всё было именно так, как он говорил… вереница бесконечных сожалений, раскаяния, попыток понять, был ли шанс, что всё сложится по-другому?

— Знаете, что самое странное? — продолжил Джаред.

— Что? — тихо просила я.

— Иногда, меняя что-либо в цепочке событий, предшествующих гибели напарника, я понимал, что тогда он мог бы выжить. Но тогда погибли бы другие полицейские или маньяк остался на свободе, или я умер бы во время задержания… Каждый раз всё равно что-то бы шло не так, как мне хотелось.

— Я кажется понимаю, что вы хотите сказать, — прошептала я.

— Дело даже не в том, хороший или плохой я следователь, или, что погибшие недостаточно хорошо знали свою работу, — продолжил Джаред, — просто не существует идеальных решений и стратегий. В жизни всегда что-то идёт не так, как ты спланировал. И даже если в результате одного решения всё сложилось не в твою пользу, далеко не факт, что ты мог получить желаемое, поступив иначе.

— Я понимаю, что из любых ошибок нужно делать выводы, но нельзя тратить жизнь на бесконечное самокопание, только…

— Вы не могли предвидеть, что Орест Крэс окажется безумцем, — перебил меня Джаред, — Вы хотели помочь Сальве, и вы помогли. А к тому, что его отец решил продолжить эксперимент и свёл парня в могилу, вы не имеете никакого отношения.

— Спасибо, — я слабо улыбнулась, пытаясь отвлечься от застарелых болезненных воспоминаний.

Сколько лет эти мысли разъедали мою душу и разум, лишали сна, разрушали изнутри, заставляя вновь и вновь вспоминать горящую лабораторию и умирающего Сальву…