Много лет назад я близко знал Каэтано, отца Антонио, и далего портрет и описание его боев в романе «И восходит солнце». Все в этой книге,что происходит на арене, списано с натуры. Все, что не относится к бою быков,мною вымышлено. Каэтано знал это и никогда не протестовал против моей книги.

Наблюдая Антонио во время боя, я узнавал в нем все, чемсилен был его отец в годы расцвета. Техника Каэтано Ордоньеса была совершенна.Умело руководя своими помощниками, пикадорами и бандерильеро, он неторопливо ипродуманно вел быка через все три стадии боя к завершающему смертельному удару.

В современном бое быков недостаточно подчинить себе быкамулетой и привести его в такое состояние, чтобы можно было вонзить ему шпагу взагривок. Если бык еще в силах нападать, матадор должен выполнить рядклассических приемов – пассов, прежде чем нанести последний удар. Делая этипассы, матадор пропускает быка мимо себя на таком расстоянии, что бык можетдостать его рогом. Чем ближе к человеку проходит бык, которого этот человекзовет и направляет, тем сильней ощущения, испытываемые зрителями. Классическиепассы чрезвычайно рискованны, и матадору приходится направлять движения быкапри помощи куска ярко-красной материи, укрепленной на палке в сорок дюймовдлиной. Существует много жульнических приемов, позволяющих матадору самому проходитьмимо быка, вместо того чтобы пропускать его мимо себя, или же только пассивновстречать его движения, а не управлять ими. Самый эффектный трюк состоит в том,что матадор поворачивается спиной к быку, но, зная его повадку кидаться прямовперед, становится так, чтобы не подвергать себя слишком большой опасности. Стаким же успехом можно спокойно пройти мимо идущего навстречу трамвая; однакопублика любит эти фокусы, к которым ее приучил Манолето, – ведь ейговорили, что Манолето великий матадор, вот она и считает все это великимискусством. Пройдут годы, прежде чем публика поймет, что Манолето хоть и былвеликий матадор, но не брезговал дешевыми трюками, а не брезговал он имипотому, что публика их любит. Он выступал перед невежественными зрителями, которымнравилось, когда их обманывали.

С первого же боя Антонио Ордоньеса, который мне пришлосьвидеть, я убедился, что он может без жульничества выполнять все классическиепассы, что он знает быков, умеет мастерски заканчивать бой в должную минуту итворит настоящие чудеса плащом. Я сразу признал в нем три главных качестваматадора: храбрость, профессиональное мастерство и умение держаться красивоперед лицом смертельной опасности. Но когда при выходе из цирка один общийзнакомый передал мне приглашение Антонио прийти к нему в отель «Йолди», ясказал себе: «Только не вздумай заводить опять дружбу с матадором, да еще стаким, как этот, потому что ты знаешь, насколько он хорош и какая это будет длятебя утрата, если с ним что-нибудь случится».

К счастью, я так и не научился следовать собственным добрымсоветам или прислушиваться к собственным опасениям. Я увидел в толпе ХесусаКордову, мексиканского матадора, который родился в Канзасе, отлично говоритпо-английски и только накануне посвятил мне убитого им быка, тем самымвосстановив мою репутацию, ибо человек, которому посвятили быка в Испании, неможет быть красным (прежде всего потому, что красные не ходят на бой быков, этопротиворечит их учению). Я спросил Хесуса, где находится отель «Йолди», и онпредложил проводить меня. Хесус Кордова – славный малый и способный, толковыйматадор, и я рад был поболтать с ним. Он довел меня до самой двери номераАнтонио.

Антонио лежал на кровати совершенно голый, если не считатьполотенца, игравшего роль фигового листка. Я прежде всего заметил его глаза –вряд ли есть на свете другая пара таких ярких веселых черных глаз с озорныммальчишеским прищуром; потом мое внимание невольно привлекли шрамы на правомбедре. Антонио протянул мне левую руку – правую он сильно поранил шпагой,убивая второго быка, – и сказал:

– Садитесь на кровать. Скажите – ведь вы знали моегоотца. Я не хуже его?

Глядя в эти удивительные глаза, которые уже больше нещурились, а смотрели доверчиво, словно не было никакого сомнения, что мы станемдрузьями, я сказал ему, что он лучше своего отца, и рассказал, какойзамечательный матадор был его отец. Потом мы заговорили о его раненой руке. Онсказал, что через два дня будет снова выступать. Порез был глубокий, но незадел сухожилия. В это время зазвонил телефон – Антонио заказал разговор сосвоей невестой Кармен, дочерью его антрепренера Домингина и сестрой ЛуисаМигеля Домингина, матадора, – и я отошел, чтобы не слушать. Когда онкончил разговаривать, я стал прощаться. Мы уговорились встретиться вЭль-Рей-Нобле, я уже не помню, когда именно, и встретились, и Мэри тоже была снами, и с тех пор началась наша дружба.

Стать компаньонами – socios – мы решили в 1956 году.Сущность наших деловых взаимоотношений сводилась к тому, что я должен былзаниматься литературной частью предприятия, а Антонио – той частью, котораяотносилась к бою быков. Были и другие пункты. Испанская пресса проявлялаживейший интерес к нашим деловым проектам, которые всегда отличались большимразмахом и смелостью. Кто-нибудь вдруг присылал мне вырезанные из газетыинтервью с Антонио, из которого я с восторгом узнавал, что мы строим рядгостиниц для автомобилистов на каком-то побережье, где я никогда в жизни небывал. Однажды один репортер спросил нас, какие проекты мы намерены осуществитьв ближайшее время в Америке. Я сказал, что мы желали бы купить долину Сан-Вэллив штате Айдахо, но никак не сойдемся в цене с компанией «Юнион пасифик».

– Я думаю, Папа, у нас есть только один выход, –сказал Антонио. – Придется купить «Юнион пасифик».

Подобная быстрота решений, а также неограниченные наличныесредства, которыми мы располагали в разных странах благодаря переводнымизданиям моих книг и выступлениям Антонио в Латинской Америке, позволили намприобрести в интересах прессы крупный пакет акций «Лас Вегас», несколько медныхрудников, десяток-другой арен для боя быков, оперный театр «Ла Скала» в Миланеи разветвленную систему комфортабельных отелей в разных городах; мы такжеконтролируем производство опиума во Внешней Монголии и выпуск сигарет «Лакистрайк», а в настоящее время торгуем у семейства Дюпон контрольный пакет акций«Дженерал моторс». Этим пока наша деятельность ограничивается, если не считатьинтереса к последним достижениям в области электроники, пока еще не принявшегоопределенную форму.