Сексуальные отношения – часть нашей работы. Ничто не поднимает самооценку женщины, как желание мужчины и физическое доказательство этого желания. Только после хорошего траха женская сущность просыпается, толкая на изменения, на расцвет положительных эмоций.

- План уже есть? - вырывает из раздумий Пашка, перетянув часть бумаг себе. – С такой мышью и такой оплатой придётся попотеть. Она, скорее всего, целка. Клиент не оговаривал сохранение её целостности?

- Нет. Борис изъявил желание увидеть через полгода сексапильную красотку, которая сможет покорить возвращающегося из Лондона жениха.

- Оооо. Так это спецзаказ под конкретного чувака. Заманчиво, - тянет Эд, изучая фотографии картин, написанных мышью. – Обычно, «сделайте что-нибудь», а здесь болванка и конкретные параметры на выходе.

- Ну так что с Кискиной? – леплю пирожки по горячему. – Берёте?

- Ладно, беру, - театрально вздыхает Паха. – Напомни ситуацию по ней.

- Да там всё просто. Единственная дочь колбасного производителя, потерявшая себя на почве первой любви и нашедшая успокоение в церкви. Пока девица ходила туда на службы и пересматривала взгляды на жизнь, успокоившись и перестав лить слёзы, родители поддерживали её, надеясь, что отпустит, а когда девчонка безапелляционно заявила, что уходит в монастырь, папаша засуетился.

- И как она? – окончательно теряет запал друг.

- Маленькая, кругленькая, с прыщами на лице, - стараюсь сдержаться и не сморщить нос. Кискина Любовь совсем не тянет на свою нежную фамилию. Вот её мамаша вылитая киса. Маленькая, гибкая, пушистая. А Любе не повезло. Копия отец, словно через копирку рисовали, лысины только не хватает.

- Да, друг, удружил, - совсем поникает Пашка. – Возьму одну фотку блондинки, буду стимулировать дружка.

   Мы ржём, не обращая внимания на поворачивающиеся к нам головы с соседних столов. Время обеда, из деловых центров повылезал офисный бомонд, чопорно ковыряющийся в бизнес-ланчах. Их смущают фразы, долетающие от нас, а теперь нервирует громкий смех. Нам, конечно, пофиг, а у нашей официантки, почему-то, на щеках разливается румянец.

- Нам пора менять кафе, - поднимаю кверху руку, прося счёт. – Здесь считают, что мы трахаем баб за деньги.

- Так мы и трахаем баб за деньги, - скалится Эд, произнося как можно громче, чем вызывает косые взгляды исподтишка и давящийся кашель с пары столов.

- Здорово, - развожу в стороны руками. – Теперь ощущаю себя проституткой.

- Между прочим, сексуальная терапия очень развита в психологии зарубежных коллег. У некоторых в штате проверенные жрицы любви, работающие с клиентами по рекомендации, - добавляет свои пять копеек Павел, закончивший в этом году магистрат и готовящийся к аспирантуре.

- Ладно, - отмахиваюсь. – Какие планы?

- Я в офис. Ознакомлюсь с делом Кискиной, - лениво поднимается со стула Паха и с укором смотрит на меня.

- А я за цветами. Поеду встречать объект номер два, - закатывает рукава рубашки Эдик и расстёгивает две верхние пуговицы. – У нас сегодня культурная программа. Идём в оперу.

- Ну, а мне предстоит тяжёлый вечер. Покажу Владовой, какой я мудак.

   Больше всего не люблю такие дни. Видеть в глазах объектов разочарование, брезгливость, сожаление - так себе ощущение. Но разочарование, самая действенная таблетка при расставании. Надо всё время контролировать поведение и чувства мышки, чтобы поймать ту тонкую грань между лёгкой влюблённостью и больной привязанностью. Поймать и вовремя сыграть на противоречии и гормональных скачках.

   Татьяну Владову заказала её сестра, беспокоящаяся за засидевшуюся деву дома. Тридцатилетняя тихоня шарахалась от мужчин, как от огня, носила неприметную серость, похоронив себя в бухгалтерии пенсионного фонда, где мужские особи появлялись редко, и то в обнимку с вениками и совками. Тихо, спокойно, безопасно.

- Вы ей только пинок поддайте, ну и избавьте от возрастных тряпок, - озвучивала требования старшая Владова, привыкшая командовать огромным штатом в крупной компании. - А я через два месяца её на море вывезу, познакомлю с удовольствиями и зажигательными мужчинами.

   Проблема у Тани оказалась легко решаемой – она всю жизнь жила в тени сильной сестры, подавляющей своей аурой с самого детства. Разница в два года давала право старшей руководить младшей и втягивать ту в шалости, за которые в равной степени по жопе получали обе. Со временем Таня стала избегать Веркиных светлых идей, забиваясь в угол комнаты и развлекая себя книгами.

   Много читать, конечно, хорошо, но только если книги полностью не вымещают здоровое общение с окружением, а у Татьяны выместило, причём сделав жизнь серой и безрадостной. Пока Вера порхала яркой бабочкой и строила карьеру, Таня куталась в неприметные наряды, втягивала зализанную в пучок голову в плечи и мелкими перебежками неслась на нелюбимую работу, страдая от болезненной зависимости от книг.

   В одну из таких перебежек я её и поймал, заменив линзы на толстую, роговую оправу, напялив клетчатую рубашку и прилизав волосы на ровный, косой пробор. Вот такой додик предстал перед Таней Владовой, обтекающей после очень удачного проезда по луже машины, за рулём которой сидел Эдуард.

   От помощи безобидного молодого человека мокрая и грязная Татьяна отказаться не смогла, приняв огромный, клетчатый платок и предложение проводить до дома.

   Жизнь удивительная штука. Оказалось, что молодой человек работает рядом и заканчивает в тоже время. Каждый вечер я стал провожать её домой, беседовать и втираться в доверие. Кажется, столько Таня не говорила за всё своё существование, у неё, словно прорвался словесный поток.

   Через две недели я пил в её квартире чай с вафлями, а ещё через неделю неумело кувыркался в кровати, приобщая к тайнам человеческих страстей. На совместных прогулках стеснительно оборачивался вслед симпатичным, хорошо одетым, женщинам, толкая к следующему шагу – заняться своим внешним видом.

   Тут, как раз, в игру вступила вездесущая сестра. Вера протащила Татьяну по салонам красоты, преобразив девушку стильной причёской, добавлением рыжины в волосы и яркого макияжа, обнесла несколько бутиков, упаковав гардероб под завязку.

   Татьяна Владова шла на свидание со мной с гордо расправленными плечами, ступая ещё неуверенной походкой, но уже привлекающая мужские взгляды. Прихорашиваясь для меня, она не ожидала столько внимания от противоположного пола.

   Немного занудства с моей стороны, несколько приглашений поужинать от других, большая порция комплиментов, и Таня начала сравнивать прилизанного, стеснительного очкарика с более яркими самцами. Сегодня осталось вбить последний гвоздь в наши отношения и отпустить её с чистой совестью.

- Танюш, я зарплату получил. Давай сходим в бар, - преданно смотрю на неё, капая слюной желания. – Давно никуда не ходил. Мужики с работы хвалят «Бухру». Говорят, пиво там хорошее и атмосфера интимная.