спора, ссоры, просьб? А Мира просто уже прикидывала, сколько времени займет обратный путь домой.

— Так что, — подытожила ректор, — вы трое должны немедленно освободить территорию Академии!

Повернулась резко, метнув длинным подолом ступеньки, и двинулась наверх. За ней следом направилась так и не проронившая ни слова пара: дородная полная женщина в белом чепце и переднике поверх черного сатинового платья и лысоватый длиннолицый мужчина, слегка смахивающий на лошадь, тоже в черном (униформа здешних преподавателей?). Когда ректор вздернула голову, от окон разом отлепились лица и руки наблюдавших за этой сценой студентов. Ух, значит, она не только на новичков страх наводит!

Глава 3

Вечеринка на крылечке

Оказавшийся старостой златовласый проводник, обронив на ходу: «не отчаиваемся!», легко взбежал по лестнице за удалившимся начальством. Следом неспешно, посматривая через плечо на непоступивших, ушел и чернявый студент. Опоздавшие переглянулись. Слишком пораженные, не промолвили ни слова, но и выполнять приказ грозного ректора не спешили. Постояв в обнимку с корзиной, Мира и вовсе опустилась на широкие ступени крыльца. Вытянула ноги, промолвила, ни к кому не обращаясь:

— Ух, устала-то как… И проголодалась. Перекусить, что ли?

Зашуршала, вытаскивая из корзины сверток с жалкими остатками дорожной снеди. Помедливший крепыш присел поодаль, поставив между колен заплечную торбу. Мира отломила половину подсохшей лепешки, протянула ему.

— Хочешь?

Парень торопливо привстал, отвесив поклон:

— Хочу, госпожа, спасибо, госпожа!

Цветочная баронесса пренебрежительно фыркнула:

— Госпожа!

Не обращая на нее внимания, парень продолжил:

— Меня зовут…

Жуя лепешку, лесовичка кивнула:

— Я слышала, ты говорил свое имя Воротам. Шазр Гаррх Рорих Ррунг из Рории. Я Мира.

Явно впечатленный ее памятью (ведь редко кто может выучить гномьи имена с первого, да и с десятого раза тоже!) парень поклонился еще ниже.

— Благодарю, госпожа Мира! — Наконец вновь опустившись на ступени, покопался в своей сумке и неуверенно протянул металлическую фляжку. — Отведаете? Это дорожный напиток…

Он даже не успел договорить, как Мира выхватила у него флягу.

— Конечно! — Еще бы не отведать! Она ведь столько слышала о придающем силы, заменяющем не только питье, но и еду гномьем дорожном зелье! Правда, глотнула все же с осторожностью, покатав на языке, мазнула по нёбу. Если и были в напитке травы, то наверняка особые гномские, подземные — ни одну не опознала. Горько-затхлый; густой, как кисель; щиплется. — Уф. Спасибо.

Метавшаяся перед крыльцом, словно злая собака на цепи, баронесса внезапно остановилась и воскликнула:

— Нет, папаша меня точно убьет!

— Отчего ж ты так задержалась? — Мира протянула лепешку и ей, девушка раздраженно отмахнулась. Нетерпеливо оглядевшись и поковыряв носом лаковой туфельки ступеньку, тоже присела, заняв пышными юбками сразу треть лестницы.

— Просто решила навестить свою столичную кузину, хотела последний раз повеселиться и прикупить приличных нарядов, прежде чем отправиться в эту дыру!

— А из-за чего тебя из Алмазной Академии поперли?

Баронесса сверкнула янтарными глазами. Отчеканила:

— Не поперли, а исключили! Да потому что заправляют там точь-в-точь такие же старухи и старики! Не понимают, что девушка не может бездарно тратить всю свою юность над пыльными дурацкими свитками и склянками с зельем!

Вместо учебы вечно убегала на танцы и свидания, перевела для себя Мира. Да еще наверняка по делу и без козыряла своим баронством и деньгами папы. Но столичная Алмазная Академия Магии для многих богатых-родовитых — мечта хрустальная, претендентов пруд пруди, вот и не стали там с ней цацкаться.

Баронесса внезапно сдулась, потеряв прямую осанку и горделивый вид. Повторила убежденно:

— Папаша теперь точно меня убьет! А потом еще и всех денег лишит!

Мира не нашла ничего лучше, как протянуть ей в утешение гномскую флягу. Шазр дернулся перехватить, но Амариллис уже решительно присосалась к горлышку. С каждым глотком и без того круглые глаза ее делались все больше. Наконец оторвавшись от напитка, баронесса сунула флягу соседке (та немедленно передала хозяину), заявив с отвращением:

— Что за гадость вы пьете!

Да и ты тоже, подумала Мира, наблюдая, как парень встряхивает фляжку, заглядывает внутрь и в конце концов с отчаянным видом выливает в рот последние капли — понял, что на обратную дорогу точно не хватит. Может, как и сама Мира, вышел еще в середине лета…

— А что у тебя в пути за неприятности приключились, Шазр?

Тот ответил просто:

— Меня пытались убить. Следы путать приходилось.

— А? Кто? — одновременно выпалили девушки. Парень пожал плечами, как на само собой разумеющееся:

— Родственники.

— Чем же ты им так насолил?!

— Считают, если я буду учиться здесь, опозорю наш род.

Амариллис вздернула тонкие плечики.

— Я, конечно, знаю, что здешняя Академия безнадежно провинциальна, но что она настолько ужасна?..

Гномы обычно предпочитают учить своих чародеев в собственных Школах магов. А если уж отправляют в чужие, это означает, что либо дар им неподвластен, либо… Мира склонила голову набок, заново рассматривая рыжего.

— Так ты полукро-овка…

Шазр вздрогнул, побурел лицом. Вымолвил, пряча серые глаза:

— Да. Так… заметно?

— Нет, я просто догадалась, — утешила Мира. И на самом деле, не услышь она его имени, сроду бы не поняла, что парень — гном. Гномы очень ревностно относятся к чистоте своей расы, полукровки (коли избежали уничтожения в колыбели) считаются неполноценными изгоями, а уж если такой осмелится выйти в белый свет и поступить учиться в межрасовую Академию…

— Так что, — парень сглотнул, — назад мне ходу нет.

— Ну, раз ты ухитрился добраться живым аж досюда, всё и дальше сложится! — подбодрила Мира.

Баронесса передернула плечами.

— Убивать лишь за то, что