— Серьёзно? — наверно, слишком удивлённо спросила Ия, а может в её голосе прозвучало слишком явное облегчение, потому что Марат психанул, узел лёг неровно и поспешно сорванный с шеи галстук тоже полетел на кровать.

— Что у тебя за привычка говорить под руку, — рванул он ворот рубашки.

Чтобы не видеть его перекошенное злобой лицо, Ия отвернулась к окну.

Там у бассейна уже стоял специальный пылесос и мускулистый мужик в шортах на голое тело, прилаживал щётку на длинную трубу, чтобы чистить дно и стенки.

Ия невольно залюбовалась красивым торсом, покрытым татуировками, скользнула по стройным волосатым ногам, подтянутой заднице, узкой талии, широким плечам и едва не подскочила, когда взгляд упёрся в римский профиль, с таким характерно выпуклым лбом, горбинкой носа. Сердце ощутимо ткнулось в рёбра. Тело покрылась липким потом.

«Этого же не может быть!» — убеждала она себя. И даже с облегчением выдохнула, что зря так разволновалась, глядя на короткий ёжик темных волос. Но в этот момент мужчина опустил трубу пылесоса в воду, и она увидела змеящийся по шее узор.

— Анастасия, я к тебе обращаюсь, — вывел её из оцепенения злой голос мужа. Полным именем он называл жену только в моменты крайнего раздражения. Она с детства была не Настя, не Стася, а именно Ия, так уж повелось. — Ты словно привидение увидела, — хмыкнул Марат и двинулся к окну.

— Давай помогу, — подскочила она, повинуясь неосознанному порыву не допустить, чтобы муж выглянул. Но пока поднимала сползший на пол галстук, пришла в себя. — Не хочу показаться тебе наивной оптимисткой, но мне кажется всё будет хорошо и без этого проклятого контракта, который свернул тебе всю кровь.

Она потянулась к воротнику тонкой хлопковой рубашки мужа и заметила, что он тоже вспотел. Повесила на шею галстук, погладив его подтянутый живот, подравняла концы. Красивые рельефные мышцы на груди напряглись, когда он расправил крутые плечи.

«Мой красавец!» — вытерла она капельки пота, выступившие на лбу, прошлась пальцами по коротко стриженным вискам, но взъерошить идеально уложенные русые волосы не рискнула. Не в том он был сегодня настроении. Впрочем, как и вчера, и позавчера, и за два дня до этого.

— Ну конечно, это же не твоя забота, — фыркнул он, перекрикивая музыку. Тонкие ноздри презрительно дёрнулись. И от ледяного взгляда его светло-серых, как небо в шторм, глаз по спине пробежал неприятный даже в такую жару холодок. — Тебе же не надо думать, чем мы будем платить за дом, за частную школу для девочек, за твои массажи и тренировки, за дорогие тряпки, за еду, наконец, если моя компания не получит этот контракт.

Это было несправедливо. Особенно про массажи и тренировки. Ия отказалась от услуг и тренера, и массажиста с начала лета, как только у Марата начались неприятности. В конце концов в доме был свой спортзал и каждое утро она бегала. Да и одежду себе покупала подешевле, чем мужу, которому приходилось соответствовать, ведь он общался в кругах людей состоятельных и влиятельных. Но Ия промолчала.

— Это же не твоя забота — кормить семью, — продолжал Марат, пока она воевала с узлом. — Не твоя — думать сколько мы платим прислуге, — он хотел её оттолкнуть и снова сорвать галстук, но глянул на часы — ровно в семь он должен выехать из дома — и его рука только недовольно вцепилась в её запястье. — Сам. Завяжу, — выдохнул он Ие в лицо и слегка, но всё же её оттолкнул, убирая руку.

— Марат, мой отец… Я могу… — заглядывала она в чужие глаза мужа, стараясь увидеть в них того, ради которого отказалась от всего. Карьеры, друзей, личных интересов. Кто был её первым и единственным мужчиной. Которого до сих пор она любила до дрожи в коленках, до щенячьего восторга радуясь, когда он вдруг становился прежним. Заботливым, ласковым, любящим.

— Я тебя умоляю, — отвернулся он. — Твой отец оставил тебе такие крохи, что мне даже стыдно смотреть на эти деньги на счёте, не то чтобы их взять. Мне пора, — подхватил он папку с документами и вышел не попрощавшись.

— Марат, — прошептала она, зло ткнула в стереосистему, отключая музыку. И в оглушительной тишине после завывания скрипок без сил опустилась на кровать. Прокручивая в голове обидные слова мужа, минут пять просидела в оцепенении. А потом вспомнила… и подскочила к окну.

Мираж не рассеялся. Тот, кто засел в памяти щемящим воспоминанием. Тот, о ком она зачем-то думала все эти долгих восемь месяцев как ни в чём ни бывало, насвистывая, чистил её бассейн.

Ия прижалась к стене, ничего не понимая. Но стрелки часов упрямо отстукивали минуты, а у неё сегодня ещё столько дел. И вести себя как обычно, наверно, было самым разумным решением.

Ия привычно развесила брошенные вещи, сложила в корзину мокрые полотенца и грязное бельё, рассортировала вещи в прачечной, запустила стирку и, нацепив на голову махровую повязку, а на шею полотенце, уже собралась на пробежку до того, как проснуться девочки, как делала это каждый день. Но, встретив в кухне только что приехавшую экономку, задержалась.

— Доброе утро, Анастасия Павловна, — приветливо поздоровалась та, раскладывая по ящикам продукты: крупы, макароны, консервы, соль, масло, салфетки — весь тот обязательный запас, следить за наличием которого входило в её обязанности. — Когда только закончится эта жара? Стопроцентная влажность при такой температуре просто невыносимы.

— Натэлла Эдуардовна, — не поддержала Ия разговор о погоде. — Скажите, мужчина, что чистит наш бассейн…

— А, Марк, — оживилась экономка, выглядывая в окно.

— Марк? — удивилась Ия.

— Точнее, Марко. Так он представился сам. А Марат Аркадьевич назвал его Марк.

— Марат?! — рискуя оказаться полной дурой перед прислугой, ошарашено уставилась на женщину Ия.

— Его нанял Марат Аркадьевич для разных работ по дому. Чистка бассейна, стрижка газонов, колка дров для камина. Для разных тяжёлых работ… — замерла экономка с пачкой чая в руках, глядя на Ию и добавила: — Так называемого неквалифицированного ручного труда.

— А с каких пор у нас Марат Аркадьевич нанимает прислугу? — отобрала у неё Ия чай и сама поставила на полку.

— Простите, Анастасия Павловна, я не знала, что вы не в курсе. Но Марат представил его лично, — торопясь пояснить, опустила она отчество, — в воскресенье. Вы как раз уезжали с девочками к маме и…

— Да, я знаю, где я была в выходные и когда вернулась, — разозлилась Ия. — Но откуда его знает Марат?

— Простите, я, — опешила Натэлла, не привыкшая видеть всегда уравновешенную и доброжелательную хозяйку дома раздражённой.

Ия примиряюще подняла руку, закрыла глаза, выдохнула, успокаиваясь.

— Да, простите, конечно, я сама спрошу у Марата. На него сейчас столько всего навалилось. Он ещё от похорон отца не отошёл, тут эти неприятности на работе. Он наверно закрутился, забыл. А кто должен заплатить этому Марку за чистку бассейна? На сколько его наняли? На день, два? — Сдвинула Ия повязку по лбу. Она ещё и бегать не начала, а та уже промокла.