Слышу позади себя смешок, и этот… поравнявшись со мной, вырывается вперёд. Следую за ним, пока Зорин не останавливается возле чёрной Audi. Открывает багажник, а там… идеальная чистота и полный порядок. Вот это дааа! Да он педант.

Загрузив пакеты в машину, Никита захлопывает дверцу багажника и интересуется:

– Что с конкурсами? Обсудим сегодня вечером?

Вот ещё! Уж с этим я и без него справлюсь. На крайний случай, попрошу помощи у Юлича.

– Спасибо за участие, – выдавливаю из себя и натянуто улыбаюсь. – Но я уже подготовила развлекательную программу. Награждать победителей конкурсов будем призами, которые остались с прошлого года. Мы же в прошлый раз так и не провели никаких игр, помнишь? – задумываюсь и жалю, смотря прямо в его подлые глаза: – Хотя, откуда тебе об этом знать? Ты же всего два месяца в нашей команде.

Никита, уже в который раз за последний час, приподнимает в удивлении брови. Ой, вот только не нужно этого притворного непонимания!

– Барбариска, если ты хочешь мне что-то сказать, говори.

Фыркаю. Что об этом говорить? Всё уже решено. Да и спокойно поговорить навряд ли получится. Итог будет один – мы поругаемся. А новые полномочия теперь дают ему возможность без проблем исключить меня из «Лаборатории». А я люблю то, чем занимаюсь, и не хочу прекращать проектную деятельность. И потому… первая отвожу взгляд. Сколько можно играть в гляделки?! Да и нужно возвращаться на работу. Мне по жизни не достаётся всё так легко, как некоторым…

– Всё, до пятницы. Встретимся в то же время и в том же месте. Я побежала! – бросаю на ходу и резво шагаю в сторону банка.

Искренне верю, что за два дня, оставшихся до встречи, не увижу Зорина. В четверг собираюсь на запланированную ещё неделю назад, видео-конференц-связь с центральным аппаратом по вопросам моего проекта. Размещаюсь в одной из переговорных и, включив монитор, настраиваю связь. Подключаюсь, и экран демонстрирует высшее руководство банка и… Зорина. Уже и туда приполз. Гад ползучий!

Весь такой находчивый, заинтересованный в результате моего проекта. Как всегда сыплет своими новаторскими идеями. И когда никто не видит, улыбается мне. Вот что за человек?! Сделал гадость, и как ни в чём не бывало!

А если задуматься, сделал ли он гадость? Вот если бы мне предложили должность, я бы думала о других? О тех, кто, возможно, достойнее меня… Абсолютно точно, нет. Я бы вообще долго не раздумывала. И без зазрения совести приняла бы это заманчивое предложение. Вот только… мне его не сделали…

В пятницу, ровно в назначенное время, стою возле проходных. Однако Зорина не видно даже на горизонте. Звонить принципиально не хочу. Подожду ещё десять минут и пойду одна.

Никита так и не появляется. Выбор без выбора – иду одна. Рынок, в отличие от супермаркета, находится чуть дальше, но всё так же в шаговой доступности. Всю дорогу, буквально, спиной чувствую чужой взгляд. Но держусь, не оборачиваюсь. Если он действительно идёт за мной, не хочу, чтобы он решил, будто я в нём нуждаюсь.

Мясом на рынке торгуют в отдельном павильоне. Но мне ещё нужен репчатый лук для шашлыка, поэтому дойдя до торговых рядов, я сворачиваю.

В обед здесь полно народу: покупатели толкаются, высматривая товар и цены в палатках, продавцы пытаются завлечь покупателей, выкрикивая, что только у них всё самое свежее.

С приходом весны снег стремительно начал таять, образовывая между рядами кашу и лужи. Но сотрудники рынка нашли решение – деревянные поддоны. Теперь чтобы не угодить по щиколотку в воду, покупателям приходится прыгать с поддона на поддон. Что ж, хоть так…

Вижу на развальчиках фрукты, овощи, орехи и сухофрукты. Ммм… Новый год давно прошёл, а я всё не могу успокоиться и уйти с рынка без мандаринов. Предвкушая угощение, покупаю килограмм и перехожу на другой поддон, перехватывая пакет с цитрусами в другую руку. Поворачиваю голову и вижу, уверенно пробирающегося сквозь толпу, Зорина.

Стою и не могу оторвать от него взгляда. А он… не знаю, куда он смотрит, ведь на нём опять солнцезащитные очки.

Когда ему остается до меня всего несколько шагов, чувствую толчок в плечо, теряю равновесие и оступаюсь на поддоне. Вынужденно схожу с него прямо в лужу, и, одновременно с этим, попадаю в мужские крепкие руки. Поднимаю глаза на Никиту, всматриваюсь в затемненные стёкла очков. В них угадывается направление его взгляда. Он смотрит… смотрит на мои… Кажется, я бормочу что-то протестующее. Но мужчина игнорирует, улыбается уголками губ и склоняется… мучительно… невыносимо медленно… Его мягкие губы легко… нежно касаются моих, будто боясь спугнуть. Дыхание перехватывает. Закрываю глаза и просто стою, не шелохнувшись.

– Ни стыда ни совести! Стоят посреди рынка! Растопырились, людя́м пройти не дадут! – слышу скрипучий старческий голос.

Резко распахиваю глаза, и солнечный свет мгновенно ударяет в лицо, заставляя щуриться. Картинка рябит, тёмные пятна скачут. Это что сейчас было?.. Надо же такому привидеться…

– Аля, всё в порядке? Тебе плохо? – взволнованно спрашивает Никита, склонившись и удерживая меня за плечи.

Лицо серьёзное. Напряжённое. Ой, можно подумать, он за меня переживает!

– Всё в порядке, голова немного закружилась, – бессовестно вру я, быстро-быстро моргая.

Чувствую, как его наглые руки медленно спускаются с моих плеч ниже, словно изучая контуры. Отталкиваю.

– Ты что делаешь? – возмущённо.

– Прости, Барбариска, не удержался, – а в глазах ни капли раскаяния. – Просто ты как принцесса в лучах солнца, вся светишься, – улыбается.

– Ага, мы все здесь принцессы. Приласкай и остальных! Особенно твоим объятиям обрадуются оголодавшие бабушки! Но не я! – невозмутимо вышагиваю из лужи и обхожу его.

Смеётся. Гад!

– Барбариска, куда ты так несёшься? За тобой не угонишься. Что-то в супермаркете я не заметил за тобой такой прыти, – догоняет меня Зорин.

Терпи-терпи-терпи.

Иду, пыхчу, но ни слова не говорю. Выхожу из торгового ряда и стремительно сворачиваю на дорогу, проходящую вдоль трамвайных путей. Рывок, и меня хватают за шарф, вынуждая сделать шаг назад и упереться спиной в твёрдое мужское тело. Успеваю только моргнуть, как под громкую весёлую музыку мимо нас пролетает белая «шестёрка».

От осознания, что именно могло сейчас произойти, у меня даже дыхание замерло. Но голова-то работает! И мозг посылает импульс: «Зорин уже минуту держит меня в своих руках», а я стою и вроде как даже сама прижимаюсь к его груди.

Нет, как мужчина он мне нравится. С самого первого дня знакомства. Но, он же… он же гад!

– Мне уже ничего не угрожает, Никит. Отпусти, – дергаюсь в попытке высвободиться, но его сильная рука, перехватившая меня за талию, держит крепко.

На улице оживлённо: вокруг снуют люди, машины… И всё же, сквозь весь этот шум я различаю слова.