В углу на журнальном столике стоял небольшой цветной телевизор «Горизонт», у другой стены — диван, застеленный ковровой накидкой. Кресла в квартире отсутствовали, вероятно, за неимением свободных квадратных метров. И несмотря на явную тесноту, квартирка выглядела очень мило.

Наташа раздвинула полупрозрачные шторы, которые были задернуты во время Юлькиного сна, и указала мне на диван:

— Садитесь, Таня.

Я присела на диван, а Наташа извлекла из шкафа детские вещи и стала одевать Юльку.

— Пожалуйста, подождите минутку, Таня. Сейчас я закончу.

— Ничего, ничего, не торопитесь. У меня сегодня все равно день визитов.

Наташа облачила Юльку в платьице, натянула колготки и опустила девчушку на палас. Затем принесла ей с кухни печенье.

— На, моя сладенькая, пожуй пока.

Юлька занялась печеньем, с любопытством изучая меня. В ее огромных голубых глазах еще стояли слезы.

— Юля — хорошая девочка. — Это была робкая попытка с моей стороны наладить контакт с девочкой. Ничего умнее я придумать не могла: навыка общения с малышами у меня, к сожалению, не было. И первый такой опыт мне явно не удался: девочка громко разревелась.

— Юлька, ну ты чего это хулиганишь? Ну, смотри, какая тетя хорошая. Это тетя Таня. На тебе лялю. Смотри, какая ляля.

— Ляля, — повторила девчушка и улыбнулась. Я улыбнулась тоже и цокнула языком. Девочка расхохоталась.

— Гас, — сообщила мне малышка, ткнув куклу пальцем в глаз.

— Да, это глазик. А где у ляли носик?

Малышка указала местонахождение последнего и, улыбаясь, уставилась на меня.

Пообщавшись со мной еще немного, Юлька наконец-то занялась игрушками. И мы с Наташей получили возможность заговорить о деле.

— Так что за историю вы хотели рассказать мне, Наташа?

Наталья порывисто вздохнула.

— Пожалуй, будет лучше, если я покажу вам бабушкины фотографии и расскажу, какой она была. А уж потом о событиях, которые произошли совсем недавно. И вы сопоставите. Ведь, не имея представления о человеке, труднее предположить, на что он способен.

Рассудительность Натальи мне понравилась, и я одобрительно кивнула.

— Хорошо. Давайте так, если вам удобно.

Наталья поднялась и направилась к стенке. Встав на стул, она достала несколько альбомов. Затем снова села рядом со мной.

Наташа открыла первый альбом и, перелистав несколько страниц, сказала:

— Здесь бабушке восемнадцать лет.

Я взглянула на черно-белое фото. На нем в полупрофиль была изображена белокурая, как Наташа, девушка в маленькой шляпке. Из-под шляпки выглядывала уложенная колбаской коса.

И глаза такие же огромные, как у Наташи и Юльки, обрамленные загнутыми вверх длиннющими ресницами. Девушка мило улыбалась.

— Симпатичная у вас бабушка, Наташа. А вы с Юлькой из родни в родню, обе на нее похожи.

Наташа улыбнулась.

— Да нет, это вы Валерку не видели еще. Юлька — копия его.

Малышка поднялась с паласа и, подойдя к матери, стала тянуть у нее из рук альбом.

— Дай, дай, — лепетала она.

Я вдруг поняла, что такими темпами мы, пожалуй, лишь через месячишко до сути дела доберемся. И меня осенила грандиозная мысль. Ленке все равно делать нечего. Пусть повышает свой профессиональный уровень. И я внесла предложение:

— Наташа, а может быть, Лену попросить с Юляшкой посидеть? А то мы не сможем сосредоточиться.

— Хорошо. Я сейчас попробую.

Наташа поднялась и направилась к двери. Девочка, хныкая, увязалась за матерью.

Я подхватила ее на руки и закружила по комнате:

— Самолетик, самолетик, у-у-у.

Она захохотала. Наташа вернулась с Ленкой, и подруга взяла у меня из рук ребенка.

— Юленька, пойдем к тете в гости. Тетя тебе кису покажет. Пойдем, мы с тобой чай пить будем. Я тебе наку дам.

Малышка радостно заулыбалась.

Наташа накинула Юльке на плечики байковое одеяльце, и Ленка, забрав девчушку, отправилась повышать свой профессиональный уровень.

Я облегченно вздохнула. Конечно, я обожаю детей, но представить себя вот так полностью связанной по рукам и ногам мне трудно. Поэтому я предпочитаю любоваться чужими детьми — и то не слишком долго и в свободное от работы время.

Мы снова уселись с Наташей на диван. Я перевернула страницу альбома, а Наталья продолжила свой рассказ:

— Она у меня закончила вокальное отделение сначала в музучилище, а затем в консерватории. Она солисткой в театре была до аварии.

— Какой аварии?

— Это потом. Я тоже вам расскажу. Сейчас просто хочу, чтобы вы поняли, какой была моя бабушка. Это была интеллигентная женщина в самом лучшем смысле этого слова. И меня любила до безумия. Кроме меня, у нее никого не было. Дедушку я не помню. Он погиб на фронте.

— Солидная была у вас бабушка, — я рассматривала фотографию, на которой была снята сцена из «Травиаты»

— Да, это верно. Раньше ее весь Тарасов знал. Но я, к сожалению, не видела ее на сцене. Мне было два года, когда мы всей семьей попали в автомобильную аварию.

А дело было так: мы возвращались с моря, и наша машина столкнулась с грузовиком. Родители погибли сразу. Бабушка тоже сильно пострадала: черепно-мозговая травма. Она несколько лет была на инвалидности. И тем не менее продолжала меня воспитывать. Бабушка была сильным человеком.

Она прочитала где-то о системе Бутейко и стала усиленно заниматься. Ей это здорово помогло: инвалидность сняли. Бабушка вернулась к работе. Но уже не пела, а работала в консерватории преподавателем по постановке голоса. Работала практически до глубокой старости. Когда мы поженились с Валеркой, она сама настояла, чтобы мы разменяли трехкомнатную квартиру на две однокомнатные.

Я листала альбом, продолжая знакомиться с историей Наташиной семьи.

— Так вот, моя бабулька была добрейшим, умнейшим человеком. Нас всех троих просто обожала. И терпеть не могла обременять окружающих ее людей. А полгода назад у бабушки случился инсульт. Для нас это было ударом. Я не ожидала, честно говоря. Но врачи говорят, что это последствие травмы. Мы сразу предложили ей съехаться. Но бабуля в этом вопросе была непреклонна.

«Рано вы меня на берег списываете. Я еще вас на Юлькиной свадьбе перепляшу. Обузой никогда никому не была и не буду. Найдите мне сиделку. Ваше дело молодое. Мешать вам я не буду», — сказала она мне тогда и еще Пушкина процитировала… Насчет «ему подушки поправлять». «Живите, — говорит, — как живете. А умру — все вам достанется». Одним словом, съезжаться она категорически отказалась.

Мы с Валеркой обратились в «Маму-плюс», наняли медсестру. Очень приятная девушка. Бабушка была очень довольна. Ну и сами по мере возможности помогали ей, чем могли: стирка, глажка, уборка. Готовить я к ней бегала: Юльку под мышку — и вперед.