Дакс поднял руку и осторожно погладил амулет, на радость Лидии, поскольку прежде он не обращал никакого внимания ни на игрушки, ни на другие ее подарки. Она приняла это за доброе знамение.

- Теперь все будет хорошо, - сказала она, потрепав его волосы. Она крепко сжала его руку, и они шагнули во мрак Алтаря Атрея.

* * *

Как только они вошли в пещеру, их ушей достиг гул далекой реки, и мальчик резко остановился, склонив голову набок, словно прислушиваясь. Пещера была чистой и пустой, словно из нее вымели все камни и песок. Серый свет входа скрылся спустя несколько ступеней, и Лидия остановилась, выискивая в мешочке свечу, которую она прихватила вместе с монетами.

- Должно быть, алтарь чуть ниже, - прощебетала Лидия, но ее радостный тон звучал искусственно даже для ее собственных ушей. Она знала одно простенькое огненное заклинание, единственное, на которое она была способна. Распалив свечу, она повела сына глубже во тьму, и гул реки становился все громче с каждым их шагом. Пламя трепеталось на фитильке, но оставалось крошечным, едва заметным, словно страшась быть замеченным. Неожиданно, окружающая тьма стала походить на сжимающийся кулак, и она в нерешительности остановилась посреди туннеля. Впервые с того дня, как она увезла Дакса из Мелетиды, сомнение окутало ее. Оно опустошило ее и поглотило ее стойкость. Что она здесь делала, одна в этой пустоши? Если все величайшие умы Мелетиды не смогли исцелить ее сына, что она ожидала найти в диких землях? Слезы накатились на ее глазах, под удушливым осознанием тщетности всего этого путешествия. Ее резкая смена настроения была работой Эреба, но Лидия слишком мало ведала о божественной природе, чтобы понять это. Эреб нашептывал всем: Покоритесь страданиям. Таковым было учение хранителя мертвых.

- О, Дакс, - сказала она, присев на пятки и обняв сына свободной рукой. Он подался к ней, кок он делал, будучи младенцем, в поисках тепла холодными ночами. – Я дура, да? Все чего я хочу, это жить с тобой в нашем саду. Каким бы ты ни был; Что бы ты видел, или не видел. Я бесконечно люблю тебя, ты ведь знаешь это,верно?

- Асфодель, - четко произнес он. В своей ладошке он протянул стеклянный цветок, который она повесила на цепочке ему на шею. Лидия была настолько поражена первым словом ее сына, что ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что он верно опознал вид цветка, растущего в полях ее родового гнезда.

- Правильно, - пробормотала она, прижимая его ближе. Крошечное пламя свечи было подобно хрупкому пузырьку, и она заметила движение в окружающей чернильной темноте.

Ее сын отодвинулся, встав прямо перед ней. Он взглянул на нее с мудростью, превосходящей его юный возраст. Выражение лица Дакса казалось проницательным и печальным, как у сфинкса, которого она видела однажды в Мелетиде. Блеск его глаз, который она прежде принимала за слепоту, теперь отражал звезды Никса. И в это мгновение она поняла, кем был ее сын. Не глухим или немым, но видящим вещи далеко за гранями ее восприятия.

Дакс был оракулом.

От осознания у Лидии перехватило дух. Он заговорил снова, но голос, раздавшийся из его уст, был сложным и необъятным, подобно тысяче голосов, говорящих в унисон. Он был подобен голосам оракулов, которые она слышала в Мелетиде – говорящим на языке, который она себе представляла сверкающими звездами.

- Твоему сыну здесь грозит опасность, - произнес голос из уст ее сына. В апофеозе многоголосья звучал женский голос – голос Караметры, богини матерей. – Ты должна бежать отсюда.

Как только Лидия поднялась на ноги, она заметила точку света, стремительно приближающуюся к ним. Свет потустороннего фонаря Атрея возник из глубин пещеры. Лидия уставилась на своего прекрасного сына и спросила себя, Где была его душа? В нем, все это время.

- Он видит божественное более ясно, чем любой оракул до него, - произнес божественный голос. – Твоя смертная жизнь, лишь тень в сравнении с величием богов.

Поток затхлого воздуха ударил в лицо Лидии, как только Атрей бросился вверх по туннелю, к ним. Позади призрачного света она услышала крики, доносимые ветром – стоны тех, кто ожидал переправы через реку, в земли мертвых.

- Атрей, Слуга Мертвых, идет за твоим сыном, - произнес божественный голос. – Повелитель Подземного Царства желает этот сосуд. Эреб попытается заполучить твоего сына.

Дакс был глашатаем божественных слов, пророк, смотрящий сквозь звездную вуаль. Он был желанным подарком для любого бога. Всхлипывая, Лидия схватила его на руки и сломя голову бросилась к входу в пещеру. К этому времени Эреб уже разузнал, что происходит из глубин, за пределами мира смертных. Щупальца его изорванного плаща походили на цепкие пальцы, хватающие Лидию, замедляя ее бегство, но он мог удержать ее. Дакс вскричал в ужасе голосом богов.

* * *

Благодаря своему божественному зрению, Дакс знал, что Эреб услышал его голос, и запомнит его навсегда. Он почувствовал, как Эреб поднялся со своего трона. Бог Подземного Царства гнал Атрея ближе к свету дня. Атрей отказался выходить за пределы своей мрачной пещеры, но его кривой посох мог достать дальше, чем Линда могла сбежать. Поскольку он мог чувствовать всех богов, Дакс слышал, как Атрей тянулся к нему сквозь петляющие проходы. Он желал схватить Дакса и доставить его Эребу. Дакс пытался предупредить мать, но слова, срывавшиеся с его уст, не несли никакого смысла ее смертным ушам. Несмотря на темные намерения богов, Дакс слышал шепот надежды. Караметра признала безграничную любовь Лидии к Даксу и сжалилась над женщиной. Дакс слышал легкую, быструю поступь небесного создания, несущегося к ним с матерью. Караметра выслала собственного питомца, гигантского соболя, чтобы тот оградил Дакса и не позволил Атрею вырвать его из объятий матери. Но проворный соболь опоздал всего на мгновение. Атрей поймал мальчика огромным крючковатым посохом, и уже тянул его вглубь пещеры. Дакс чувствовал, как Эреб алкал заполучить его, как он протягивал свои когтистые пальцы, предвкушая собственный телесный сосуд, способный касаться мира смертных.

Несмотря на сильные руки Лидии и помощь Караметры, Дакс выскальзывал из объятий матери. Ни секунды не раздумывая, Лидия поменялась местами с сыном. Посох не могу уйти пустым, поэтому она втиснулась в его крюк и вытолкнула сына в безопасное место. Соболь Караметры юркнул в пещеру, и Лидия стала умолять его вынести сына на солнечный свет. Затем она позволила утащить себя за темные