Радоваться не приходилось. Новости, поступавшие с проклятого острова, были неутешительны. Месяц назад Филипп одним из первых узнал о казни Марии Стюарт, а теперь он к тому же понял, что Елизавета совершенно не собирается раскаиваться и просить прощения. Всю вину она свалила на секретаря, которому якобы дала указания не отправлять подписанный приговор суда до отдельных распоряжений. А тот взял да и дал ему ход. Елизавета посадила несчастного в Тауэр, но что-то подсказывало Филиппу: просидит секретарь там недолго.

Давно вынашиваемые планы об отправке к берегам Англии мощного флота начинали обретать конкретные очертания. Казнь Марии явилась последней каплей. Ранее Филиппа раздражала помощь Елизаветы голландским повстанцам, ее поддержка протестантов в Шотландии. Королева не прекращала отправлять войска и выделять деньги, как она выражалась, «братьям по вере». Английские пираты беспрестанно грабили испанские корабли, груженные деньгами, пряностями и драгоценностями. Даже те деньги, которые Филипп отправил в Нидерланды по земле, через Англию, Елизавета попросту велела конфисковать и отдавать их категорически отказывалась.

Нужно было образумить королеву-еретичку. Завоевать остров? Присоединить его к своим обширным владениям? Не исключено… Но по большому счету подобной задачи перед собой Филипп не ставил. Вот заставить подписать унизительное соглашение, по которому в первую очередь в Англии бы снова установилась власть папы римского, а соответственно и католицизм, заставить уйти из Голландии, освободить от своего навязчивого присутствия моря и океаны — другое дело.

Филипп вновь просмотрел разорительные планы Санта-Круса.

— Бюджет Испании этого не выдержит, — вздохнул он, — на бумаге выглядит прекрасно: такой флот несомненно выйдет победителем в любой войне. Но для победы над Англией хватит куда меньших сил и затрат. С нами Бог. Он поможет в схватке с теми, кто предал истинную веру.

Прикрыв уставшие от длительного чтения глаза, Филипп откинулся на спинку кресла. Неожиданно в памяти всплыла картина из далекого прошлого: он идет по коридорам дворца в Лондоне, а навстречу ему — невысокая, рыжеволосая девушка двадцати трех лет в тяжелом, бархатном платье. Елизавета… Как он был тогда в нее влюблен! И дело не только в его ужасном браке со стареющей, некрасивой и неприветливой сестрой Бэт. Просто Елизавета чем-то манила, заставляла обращать на себя внимание. И Филипп никак не мог отделаться от этого наваждения.

«Дело не в еретиках, населивших остров, — король вдруг услышал внутренний голос, громко и отчетливо зазвучавший в его голове. — Дело в том, что после смерти сестры, ты сделал Елизавете предложение, а она тебе отказала. Ты до сих пор ее любишь и не способен простить».

— Это не так! — Филипп грохнул кулаком по столу и вздрогнул от сказанных вслух собственных слов, — это не так, — повторил он чуть тише, — наверняка, вопреки всем слухам, она превратилась в уродливую старуху. Если бы я увидел ее, а не портреты, нарисованные услужливыми художниками, восхваляющими давно увядшую красоту Елизаветы, я бы тут же забыл тот юный образ. А война — война будет вестись за веру. Крестовый морской поход во славу Господа, — он перекрестился и опять обратил взор на пестревшие цифрами бумаги.

Часть денег ссудит папа, часть кораблей придет из других стран. Тем не менее бюджет кампании не потянуть. Оставшееся до рассвета время Филипп потратил на расчеты. Количество кораблей, людей, а соответственно и связанные с ними расходы были урезаны немилосердно. Герцог Пармский обеспечивал поддержку со стороны Голландии, выйдя навстречу Армаде и объединив свои сухопутные силы с флотом Санта-Круса. Герцог тоже просил денег.

Но и урезанный бюджет выглядел устрашающе. Филипп в победе не сомневался. Полный решимости выступить против Елизаветы, он начал истово молиться в часовенке, примыкавшей к кабинету.

Когда через три часа он оттуда вышел, то был полностью уверен: Господь поддерживает его планы. Филипп велел позвать к нему Санта-Круса и герцога Пармского:

— Срочно! Они должны явиться в Эскориал по делу, не терпящему ни секунды проволочки.

Помощники короля знали, им следует разыскать обоих безотлагательно, даже если придется вытаскивать их из-под земли. Посыльные с приказом поскакали в разных направлениях, но одинаково быстро. Ждать и терпеть Филипп не привык. Он из дворца практически никуда не выезжал, но соответственно своему прозвищу раскидывал гигантскую паутину на такие расстояния, что попадавшие в нее порой и не догадывались, кто их в нее заманил…

* * *

Санта-Крус был разочарован. Его великолепный план рухнул в одночасье. Пятьсот пятьдесят кораблей превратились в несчастные сто тридцать. А главное, король велел выступать незамедлительно.

— Итак, — Филипп говорил негромко, но весомо, цепким взглядом будто впиваясь в лицо собеседника, — после казни нашей родственницы, ревностной католички, королевы Марии Шотландской мы не можем не принять ответных мер. Англия должна понять, что творимые на ее земле беззакония будут остановлены. Выступаем немедленно. Какова готовность флота, маркиз? — обратился он к Санта-Крусу.

Маркизу исполнилось шестьдесят лет, всего на год младше короля. Оба — высокие и худощавые с узкой бородкой на лице. Санта-Крус говорил с королем на равных не только потому, что они были ровесниками, но и благодаря своим многочисленным победам в сражениях испанского флота.

— Нам не хватает денег, Ваше Величество. Строительство кораблей затягивается, а нанятые матросы начинают разбегаться, так как мне им нечем платить.

— Принимайте любые меры для того, чтобы удерживать людей. Корабли необходимо достроить в кратчайшие сроки. Деньги будут выделены, — голос короля звучал уверенно, а глаза горели фанатичным огнем, — Великая армада, Великолепная Армада, Наисчастливейшая — вот, что вы строите, маркиз. Не забывайте, дело, начатое нами, ниспослано свыше. Герцог, каковы ваши действия?

— Когда Армада достигнет берегов Голландии, мои войска смогут присоединиться к флоту. На море бесчинствуют голландские пираты. Гезы называют свои действия освободительными. — Алессандро Фарнезе, герцог Пармский, усмехнулся. — Если Армада уничтожит угрозу с моря, то мы без проблем высадимся на острове. С такой силой им не совладать. Лондон будет в наших руках в считанные дни!

В глубине души герцог поздравлял себя с успехом. К сорока двум годам на военном поприще он добился многого. Долгое время ему удавалось удерживать в своих руках, точнее, в руках Испании, Голландию. Темноволосый, невысокий мужчина, унаследовавший внешность отца-итальянца, был умен, жесток и уверен в себе. Если бы одобрили первоначальный план Санта-Круса, то его участие в походе против англичан подверглось бы сильному сомнению. Каждый хотел возглавлять предприятие единолично. Герцога новый план короля устраивал: его роль явно увеличивалась.

«Маркиз мечтал присвоить себе все лавры от победы над Англией, — подумал он, — не выйдет. Одним огромным флотом теперь мы не обойдемся».

— Как вы понимаете, Ваше Величество, мне тоже нужны деньги, — сказал он вслух. — Мои солдаты, как и матросы маркиза, хотят есть и пить. Им так же требуется одежда и оружие.