Помню, когда-то давно была популярна группа «Палата №6» и тема со странными именами. Чего только я там не видела. И Джек Воробей, и Платон Платонович Платонов. Иногда мне кажется, что этот мир странных людей сложно чем-то удивить, но нет… Всегда появляется какой-нибудь индивид и выдает тако-о-ое, что хоть стой, хоть падай. 

— Ваш заказ, — вырывает из раздумий Брезела. 

— Спасибо, — принимаю из ее рук стаканчик с кофе и коробочку с ватрушкой. Смотрю на девушку щенячьим взглядом и молчу. Мне стыдно произносить фразу, которая от меня мокрого места не оставит. Стыдливо опускаю взгляд в пол, смотрю на свои угги с яркими стразами. Эх, если бы это были «Сваровски», не пожалела бы с ними расстаться. Со стразами, конечно. — Тут такое дело, — мнусь, стыдно поднять глаза и взглянуть в лицо девушке, которая ожидает, что я буду оплачивать заказ. Да я бы с радостью, да только на входе стоит Женек и палит всю контору. А согласно идиотскому условию сегодняшнего задания, я обязана позавтракать за счет заведения. Как я из этого буду выпутываться, никого не волнует. Обреченно вздохнув, вспоминаю записку: «День семнадцать обещает чудеса с самого утра. Дорогая подруга, не будь глупышкой, надевай мой подарок на прошлый Новый год и шуруй в ближайшую кофейню. Тебе не помешает любимый латте и умопомрачительно вкусная ватрушка. И да — все должно быть за счет заведения. Удачи, малышка!» — А вы можете меня угостить?

Фейспалм, Лика! 

— Простите, — мямлит девушка за кассой, пытается что-то сказать, но я ни хрена не слышу. От стыда заложило уши и, кажется, рот. Я ничего не могу сказать, только и знаю, что пялиться на нее умоляющим взглядом и иногда коситься на входную дверь. 

К моему огромному счастью, Брезела оказывается смекалистой девчонкой. Задорно рассмеявшись, она пробивает чек, проводит какой-то супер-пупер картой по терминалу и отпускает меня с традиционным пожеланием «Счастливого Нового года». 

Радостная и окрыленная, я спешу на выход. Напрочь игнорируя удивленную Женьку. Нет, ну а что она хотела? Мечтала, чтобы я опозорилась, как в детстве, когда заказала в кафе огромную порцию мороженого, слопала и только потом поняла, что забыла дома деньги на карманные расходы? С того инцидента прошло довольно много времени, но страх и стыд до сих пор живут со мной. И да, со мной тогда была Женька, и мы вдвоем мыли посуду. И что-то мне подсказывает, что она решила помочь мне побороть детский страх. 

Ага, удачи. 

— Упс, прошу прощения, — вырывается у меня пискляво, когда на выходе врезаюсь в массивную фигуру парня.

«Морской бриз» моментально проникает в ноздри, со скоростью болида «Формулы-1» въедается в кровь. Только один человек так пахнет. Даже зимой не изменяет себе, гад.

— А в тихом омуте черти водятся. — Горячее дыхание опаляет щеку, мужские руки ложатся на талию и фиксируют на месте. Не позволяя не то что шевелиться, шагу сделать в сторону. 

— Арестов, какого черта? — шиплю разъяренной кошкой, когда поднимаю взгляд и вижу перед собой того… кого ненавижу всеми фибрами души. 

— Запомни, крошка. Мои родители вот этого, — показывает пальцем сверху вниз и, довольно хмыкнув, продолжает, — не любят. Подбери для уикенда что-то более приличное и сексуальное, — снова шепот на ухо, разгоняющий кровь по венам. — Для меня. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Пошел к черту!

Не могу! Ненавижу! Сил моих больше нет на него! 

Мудак неотесанный! 

Оказавшись на улице, ставлю на подоконник латте, трясущимися руками достаю из коробки ватрушку и впиваюсь в нее зубами, напрочь забывая о приличиях. Ну подумаешь, девушка в халате и с ватрушкой в зубах стоит почти на центральной улице города. Поверьте, в столице и не такие сумасшедшие водятся. А вообще, насколько я знаю, сумасшедшие люди косят под нормальных, и их сложно как-то распознать. Так что меня трудно назвать сумасшедшей. Ну, если только немножко. 

— Стесняюсь спросить, а что он снова хотел? 

Женек как ни в чем не бывало тянет лапы к моему честно выпрошенному латте, за что и получает по рукам.

— Ай, — взвизгивает, смотря на меня недоуменно.

— Прости, но я слишком многим пожертвовала, чтобы его заполучить. 

— Ок, принято. Итак, что он хотел?

— Оу, он по-прежнему настаивает на совместных новогодних каникулах. 

— Поподробнее, пожалуйста, — подхватив меня под локоть, тянет в сторону моего дома.

— В общем, хреново мои дела. Помнишь, когда Костик решил, что измена в виде поцелуя — это вовсе не измена. Этот мудак уверен, что обмен слюнями с противоположным полом — нормальное явление. И считать это за измену, особенно когда мы немного повздорили, глупо.

— Это было на вечеринке у Берсекова? — звучит недоуменно, и я пожимаю плечами. Ну да, было дело. И не только это. — Я слышала, ты тогда отожгла по полной. Зря я не пошла все-таки. 

Я залепила ему смачную пощечину и послала в пешее эротическое. Не знаю как, но я почти не плакала. Было больно и обидно, но не до слез. Правда, захотелось отомстить, что я, в принципе, и сделала. Теперь вот, — делаю жест в сторону кафе и продолжаю без энтузиазма в голосе, — расплачиваюсь. 

— А при чем здесь Арестов? — взгляд зеленых глаз впивается в меня клещами, приходится сознаться.

— Так это он и был тем самым парнем, которого я поцеловала под омелой. И не спрашивай, как эта самая омела оказалась в доме. Сейчас мне кажется, что она была там повсюду. Куда ни глянь, везде она, будто хозяин дома втайне мечтал организовать вместо вечеринки свингер-пати. 

— Аха, Лика, боже я просто не могу, — ухохатывается подруга, в то время как мне вовсе не до смеха. 

— Нас спалила его девушка. 

— Что, прости?

— Ага, — киваю и делаю глоток латте. Сладкий карамельный вкус остается языке, придает мне бодрости. — Через несколько дней я узнала, что она его бросила. Ну, это я так думаю, а он думает, что она просто игнорирует его звонки. Наивный мальчик. 

— И теперь ты должна заменить его девушку в новогоднюю ночь?

— Ах да. Кстати об этом. Я уже писала Санте, чтобы он прислал мне подробную инструкцию по мудакам. Мне кровь из носу необходимо узнать, что с ним делать.