Немного успокоившись, спешу на кухню. Мне срочно нужно смочить горло, желательно чаем. С лимоном. Оставляю на столе телефон, включаю чайник и засовываю свой любопытный нос в холодильник. Пока кипит чайник, пока разрывается от вибрации телефон, я думаю, из чего смастерить бутерброд. Взгляд останавливается на черном хлебе и фете. Решение принято. 

Завариваю чай, кидаю дольку лимона, быстро мастерю ленивый бутер и сажусь за стол. 

Так-так, что тут у нас…

«Снова ваши игры», — и прикрепленный сторис с Женькиной странички. 

«Ты что, есть у нее в друзьях?» 

Я начинаю негодовать, понимая, что все наши ляпы он, скорее всего, видел. И не один раз. И не два… 

«Допустим. Ты уже собрала чемодан? Написала любовный сценарий?»

«Даже не думала об этом. Я, вообще, знаешь ли, не планирую никуда ехать». 

«Идет, но учти, что тогда я всю неделю проведу у тебя дома. Твои родители, кажется, в отъезде, верно?»

Что? Откуда у него такая информация? Кроме меня, близких родственников и Женьки никто не знает. Женька, ну, конечно. Она же только и мечтает найти мне нормального парня. 

Эх, жаль ее разочаровывать. Но Арестов никак не относится к нормальным парням. 

«Чего мне ждать от твоей семьи?» — пальцы набирают сообщение быстрее, чем мозг успевает утвердить вопрос.

Про Арестовых я знаю немного. Лишь то, что их семья владеет крупным строительным холдингом. А еще старшие дети удачно пристроены за миллионерами и миллионершами. И вообще, у них просто огромная семья. Они не просто многодетные, они супер-пупер многодетные. 

«Сумасшедших каникул», — и смайлик ржущий в конце.

Ну просто замечательно. 

«А если точнее? Мало того что я продаю свою душу за годовой тест, так я еще остаюсь и в неведенье. Так нечестно».

«Только душу?» 

Он флиртует или...

«А ты хочешь больше?» — не могу удержаться и не пояснить. 

«Я бы не отказался от твоего тела. — Выплевываю чай и начинаю кашлять, глаза слезятся, когда вижу продолжение. — От тебя вкусно пахнет».

«НЕ ДОЖДЕШЬСЯ!» 

Все! На сегодня лимит моей доброты закончен. Пора и баиньки ложиться. 

— Два, пожалуйста, — протягиваю кондуктору пятьдесят рублей и обращаю внимание на Женьку, которая, уперевшись лбом в желтый поручень, совсем не тихо похрюкивает. 

— Подождите, пожалуйста, — тормозит кондуктора подруга и протягивает ей пять пятаков. — Это за меня. 

Отворачивается, снова утыкается лбом в поручень. Очередной хрюк, который Женька просто не в силах сдержать в себе, становится громким, а взгляд кондуктора недоуменным. 

Вздыхаю, решая как можно скорее прекратить этот балаган. Ну детский сад, ей-богу. 

— Я за медведя заплатила, — растягиваю губы в улыбке и хлопаю ресничками.

— За игрушку? 

— Это Миша. Он мой друг!

Черт! Как же неловко… и весело одновременно.

Бабушка, сидящая у окна в красной шапке с белыми оленями, начинает похрюкивать, к ней присоединяются несколько парней, что стоят буквально в двух шагах от нас и пялятся с нескрываемым интересом. В другой ситуации я бы, возможно, ответила на их взгляды, но точно не сегодня.

Сегодня я обязана весь день тусить с Михаилом. 

— Женщина, ну не видите, девчонке не хватает мужской ласки? Не обращайте внимания на нее, — подмигивает бритоголовый мне. Самый высокий в компании. И самый наглый. Это видно по его скиндхедовскому прикиду и заинтересованно-наглому взгляду. 

Не люблю таких. 

Хмыкаю, покрепче сжимаю Михаила под мышкой и, приподняв подбородок, впиваюсь в него ненавидящим взглядом. Я молчу, и он молчит. Так и смотрим друг на друга как два идиота. Он с интересом, а я нет. Мне просто пофиг. 

Женька не выдерживает первой. 

— Согласна. У них сегодня свидание, — кивает на свою любимую игрушку, которой пожертвовала ради моего позора, чтобы в очередной раз доказать, что не все парни козлы и не стоит зацикливаться на одном. — Надеюсь, все пройдет куда более успешно. 

У-у-у. Ну вот опять за свое.

Вот как ей объяснить, что парень, который стоит напротив меня и пожирает голодным взглядом, тот еще индюк?

Хмыкаю, отворачиваясь к двери. Я знаю, что выгляжу сегодня шикарно. И даже очень. Просто сногсшибательно. Во всем виновата погода, которая снова решила поиграть. И вместо пасмурного дня подарила солнышко. И не просто солнышко, а еще и приличную порцию тепла. 

Я давно привыкла к резкой смене климата. Закалила свой организм настолько, что, если резко начнется буран, я вряд ли замерзну где-нибудь в подворотне. До дома, по крайней мере, точно успею добраться, а там и отогреться под горячим душем.

Сегодня на мне мои любимые бежевые ботфорты, за которые я пару месяцев назад отвалила приличную сумму, коричневая замшевая юбка выше колена и бежевая кофточка с рукавами три четверти. Светло-коричневое пальто и в цвет ботфортам берет с золотой брошкой в виде бабочки. В комплекте все смотрится очень красиво и дорого. И даже как-то по-весеннему, что ли. Что уж говорить, но погода у нас непредсказуемая. Еще два дня назад было минус восемнадцать градусов, и снег валил не переставая, а сегодня плюс шесть, и солнышко греет. 

Интересно, а какая будет новогодняя ночь?

— А может, пойдешь со мной на свидание? — тихо подкравшись, шепчет на ухо бритоголовый. 

Никогда не любила таких наглых парней. Они всегда меня пугали своей непредсказуемостью и самоуверенностью. Даже мажор себе не позволяет таких примитивных подкатов, что уж говорить про его самоуверенность и наглость, которую видно за версту. О ком я вообще думаю? Черт! 

Психанув, резко делаю шаг назад. Каблуком от души топчусь на носках, к счастью, простых ботинок бритоголового и, как только открываются двери, покидаю автобус. Женька не успевает выскочить следом и отправляется дальше. 

«Так тебе и надо, подруга», — думаю злорадно. 

Радуясь неожиданному теплу и все так же сжимая под мышкой медведя, я не спеша топаю в сторону университета и не сразу замечаю, как около меня останавливается темно-синий БМВ. Красивый. Дорогой.

— Прокатимся, — слышу знакомый голос и, пожав плечами, плюхаюсь на пассажирское сиденье. А почему бы нет?

— И тебе привет, — напоминаю мажору об элементарной вежливости, на что он только хмыкает и выруливает на проезжую часть. 

— На пары хочешь? — интересуется спустя минуту, заезжая на студенческую парковку.

Медленно, будто в замедленной съемке, поворачиваю в его сторону голову и понимаю, что нет. Не хочу. Все, чего я сейчас хочу, — так это веселиться.