Долгие годы пребывания Буссова в Ливонии — почти столь же малоосвещенный период в его жизни, как и годы детства и юности в Германии. Биограф Буссова Куник вынужден констатировать, что “мы ничего не знаем о его деятельности с 1569 по 1600 г.”[11].

В своих письмах, говоря о пребывании на службе в Ливонии у различных государей и владетельных особ, Буссов не упоминает ни одного имени. Обращаясь к хронике Буссова, Куник отмечает, что он “нигде не упоминает о Курляндии и о ее герцоге”, что “нет оснований считать, что он служил так называемому королю Магнусу”, что “в письмах Буссова не говорится также о его пребывании в Швеции и Финляндии”. Стремясь все же разгадать загадку Ливонского периода биографии Буссова, Куник. основываясь на некоторых местах Хроники, считает, что Буссов, вероятно, некоторое время жил в Лифляндии, именно в Риге (где, по-видимому, женился), а во время польско-шведской войны между Сигизмундом III и герцогом Карлом Зюдерманландским он находился на службе у Сигизмунда III. Когда же Карл в 1599—1600 гг. вторгся в Эстляндию и Лифляндию, то Буссов, “подобно многим эстляндским и лифляндским дворянам, оставил Сигизмунда и перешел к герцогу Карлу”[12].

О службе Буссова у шведов, охватывающей последний год или два перед его приездом в Россию, в источниках имеются уже более определенные данные. Важнейшим из них является содержащееся в заголовке Дрезденской и Вольфенбюттельской рукописей Буссова указание на то, что он был “королевским ревизором и интендантом его королевского величества Карла, герцога Зюдерманландского, а затем короля Швеции под именем Карла IX, завоеванных у Польской короны земель, городов и замков в Лифляндии”. Итак, Буссов занимал важный пост “королевского ревизора и интенданта” в завоеванной шведами Лифляндии. Подтверждение и важное дополнение к этим данным находится в самом тексте Хроники Буссова, в эпизоде об отказе шведского коменданта Ливонского замка Нейгаузена Отто фон Фитингофена предоставить убежище группе лифляндцев, “дворян и не дворян”, бежавших от наступавших в Лифляндии войск Сигизмунда. В Дрезденской и Вольфенбюттельской рукописях Хроники Буссова рассказ об этом эпизоде содержит следующее автобиографическое заявление Буссова: “...управитель этого замка Отто фон Фитингофен, лифляндский дворянин, которого герцог Карл назначил туда штатгальтером, отказался принять их к себе и объявил им, что в замке будто бы нет лишнего места для них, тогда как вскоре, спустя несколько недель после того, как оттуда уехал я, Конрад Буссов, около четверти года управлявший этим замком по приказанию его высочества герцога Карла, который и мою скромную персону милостивейше назначил одним из ревизоров всех отнятых у польской короны земель, крепостей и городов, у него нашлось достаточно места для поляков, которым он снова открыл и сдал этот замок, нарушив присягу, данную им его княжеской милости и достохвальной шведской короне, подобно тому, как до того он нарушил присягу, данную им польской короне” (см. стр. 87—88).

Из этого заявления видно не только то, что Буссов действительно был назначен Карлом “одним из ревизоров всех отнятых у польской короны земель, крепостей и городов” (формула, точно совпадающая с формулой в заголовке Хроники), но и то, что Буссов в течение четверти года являлся управителем (комендантом) крепости Нейгаузен. Указание Буссова, что он уехал из Нейгаузена за несколько недель до того, как его преемник на посту коменданта Нейгаузена, Отто фон Фитингофен, сдал Нейгаузен полякам, позволяет более или менее точно определить и время пребывания Буссова в Нейгаузене, и его отъезд оттуда. Нейгаузен был занят поляками в самом начале 1602 г.[13]. С другой стороны, по расчетам Куника лифляндские беженцы “появились перед замком Нейгаузен самое позднее в августе”[14] 1601 г., причем тогда комендантом Нейгаузена был уже Фитингофен. Следовательно, Буссов стал комендантом Нейгаузена в мае или июне 1601 г. Такое определение времени комендантства Буссова в Нейгаузене хорошо согласуется еще с одним известием о деятельности Буссова в 1601 г. Известием этим является отписка псковского воеводы князя А. В. Голицына царю Борису Годунову от апреля 1601 г. Отписка Голицына впервые была использована Карамзиным, а позднее опубликована Куником. Ввиду исключительной важности этого документа для биографии Буссова необходимо привести полностью ее текст:

“Государю царю и великому князю Борису Федоровичю всеа Русин холопи твои Ондрюшка Голицын, да Ивашко Полев, да Сулешко Щербачев челом бьют. Нынешнего, государь, 109 года апреля в 25 день приехал во Псков из Алыста пачковской жилец Гришка Богданов, а посылай он от нас, холопей твоих, для вестей, а из Алыста де, государь, он поехал апреля в 18 день, а в роспросе нам, холопем твоим, тот Гришка сказал, говорили де, государь, ему в Алысте свейской немчин Кондрат Бушь, да прежние алыской подстаростье Анцырихт, да юрьевской прежний же подстаростье Окоман втай, а велели де, государь, ему сказати нам, холопем твоим, что в Алысте свейских немец только тритцать человек, а иные де, государь, свейские немцы стоят по мызам. И будет де ты государь царь и великий князь Борис Федоровичь всеа Русии его Кондрата пожалуешь, велишь взяти к себе, ко государю в службу, и он де тебе государю служити рад, и город Алыст тебе, государю, отдадут. А подстаростья б, государь, Анцырихта и Окомана ты, государь, пожаловал, велел пропустить через свою государеву землю в Литву. А знают де, государь, его Кондрата гость Тимофей Выходец да Московской немчин Юстр Иванов”[15].

Из отписки Голицына следует, что в апреле 1601 г. Буссов находился в Ливонском городе Алысте (Мариенбурге). При этом хотя Голицын и не указывает должности Буссова или занимаемого им в Алысте поста, но из контекста отписки с большой вероятностью следует, что Буссов являлся начальником шведского гарнизона в Алысте и управителем (комендантом) Алыста, как позднее он стал комендантом Нейгаузена. Этим, однако, не исчерпывается значение отписки Голицына как источника для биографии Буссова. Несравненно важнее то, что она раскрывает совершенно неожиданную сторону деятельности Буссова в Ливонии. Оказывается, “королевский ревизор и интендант” находился в тайных сношениях с псковскими воеводами, через агентов Бориса Годунова в Ливонии вел переговоры о сдаче русским ливонского города Алыста (Мариенбурга) и изъявлял желание перейти на службу к Борису Годунову.

Предложение Буссова о сдаче Мариенбурга не было (или не могло быть) принято правительством Бориса Годунова, и в начале 1602 г. Мариенбург, как и Нейгаузен, были заняты поляками. Но это не означало прекращения секретных связей Буссова с агентами Бориса Годунова. Напротив, такая деятельность Буссова в пользу России продолжается до самого конца его пребывания в Ливонии. Больше того, именно этой деятельностью