найдут реальных участников, то прямой резон заняться единственной ниточкой. Труп спишут, а из живой дуры будут добывать информацию, кто поручится, что ей нужно верить на слово?"

Алла закрыла форточку, потому что самые резвые снежинки начали залетать в окно и садиться на плечи махрового халата. Затем, медленно прихрамывая, она направилась на кухню сварить кофе для дальнейших размышлений. Кофе вскипел, остыл и был выпит, но как не хотелось Алле браться за телефон и наводить справки у свидетеля ее алиби, вернее, никакого не алиби, потому что она к несчастью попала в ненужное время на ненужное место.

Однако Александр Иванович Костин, только он сможет подтвердить, что Алла Барсова пришла в его рабочий кабинет сама по себе, а люди в масках явились отдельно, буквально через десять минут. И прихватили Аллу Кирилловну, как заложницу, потом передумали и произвели в соучастницы для отвода глаз. Александр Иванович им слова не сказал, мало того, что добыл чемодан денег, он позволил увести свою знакомую. Хотя как он мог им не позволить, разрешите спросить? И что стало с ним? Алла Кирилловна напрочь не помнила, где был и что делал Шура Костин в момент их отбытия, после того, как деньги были получены. Отнюдь не исключено, что его усыпили хлороформом или стукнули прикладом по голове. В этом случае заверить ее неучастие будет сложнее, если Александр Иванович Костин недееспособен или ничего не помнит. После недолгой паузы в рассужениях Алла Кирилловна решила, что появляться на поверхность она станет не раньше, чем свяжется с Шурой Костиным и получит подробные инструкции. Или информацию о его дальнейших действиях после бандитского налета на его контору. При том стоит заметить, что ее никто не искал и о ней не беспокоился! Значит, Шура Костин не может говорить или не доложил, что террористы умыкнули его знакомую. Не в силах осмыслить ситуацию, Алла Кирилловна проконсультировалась с Аллочкой Трехглазкой, та дала совет меньше думать, просто позвонить Шуре Костину.

Алла Кирилловна вздохнула, взялась за телефон и очень скоро выяснила, что на рабочем месте главный инженер отсутствует, его местопребывание составляет служебную тайну. Впрочем, это немудрено, имея в виду вчерашние феерические события на этом самом рабочем месте. Скорее всего, главный инженер пребывает в тех местах, где интересуются подробностями, тем более, что забава обошлась в крупную сумму казенных денег. Для очистки совести Алла набрала домашний номер инженера, но вместо ожидаемых долгих гудков ее ожидал сюрприз. Алла представилась и спросила, как ей отыскать хозяина, а женский нервный голос вдруг выдал тираду.

– Знаю я, какая ты учительница! Ты кого-нибудь другого этому самому учи, кошка драная! Повадилась звонить, стыда и совести нет! Я его жена, а тебя чтобы я больше не слышала! Проваливай! – сказали скороговоркой.

– По-моему, произошла ошибка, – предположила Алла, но вступать в объяснения с нею не стали, назвали ее нехорошим словом и шмякнули трубку с сердцем.

Поступившую информацию Алла осваивала долго и со смешанными чувствами. Главным из которых было громадное облегчение. Что бы ни случилось после, а в краткие минуты, предшествовавшие бандитскому налету, Алла Кирилловна застенчиво мялась и не успела сообщить инженеру Костину, что заявилась экспромтом в его служебный кабинет для того, чтобы ответить согласием на предложение руки и сердца. Доведись ей довершить глупость, то Бог ты мой, как было бы сейчас стыдно, даже представить трудно! Ранее Шура Костин заявлял, что живет с женой раздельно и фактически находится в процессе развода со вздорной женщиной. Оказалось, что ничего подобного, жена уверена в своих правах и бойко отвечает на телефонные звонки.

Идея брака с благополучным и добропорядочным инженером с самого начала вызывала у Аллы чувство сопротивления. Но она дала себя уговорить. Здравый смысл и подруга Галина наперебой твердили, что случай упускать не следует. Это называется устроиться, обрести мужа, не думать о деньгах и не быть одиночкой с двумя детьми. Хотя сказать по правде, никакого одиночества Алла не ощущала и в помине. Но в минуту смятения ума решила пройтись по проторенной дорожке и попробовать устроиться. С тем срочно помчалась объявить кандидату в мужья, пока не передумала. В результате напоролась на бандитский налет, хорошо, что сказать ничего не успела.

"Хорошо, очень удачно," – размышляла дальше Алла. – "Идея с браком по расчету полностью себя исчерпала. Об этом теперь думать противно, да и Шура, милейший инженер Костин, по всей видимости, передумал и позвал жену обратно. Или он лежит в больнице, оправляется от потрясения, а супруга воспользовалась случаем утвердиться в правах. А в сущности совершенно неважно. Ясно, что после таких приключений ни о каком разумном брачном союзе думать не приходится. В экстремальных обстоятельствах выявилось, что друг о дружке никто из нас не вспомнил."

Расправивишись одним махом с брачными надеждами и планами, Алла постановила, что думать о криминальных обстоятельствах можно неспешно, и стала размышлять о делах насущных, о своей повседневной жизни. Раз никто не спрашивает, лучше не соваться, не то в следующий раз сбросят под поезд прицельней и с большим успехом. А что до господина Костина, то каковы ни были мотивы его неинтереса к судьбе похищенной Аллы, то пускай поварится в собственном соку. Она, Алла всегда может заявить, что у нее отшибло память по известному принципу: поскользнулся, упал, очнулся – гипс. Вернее эластичный бинт на щиколотке. Пускай кто-нибудь попробует доказать обратное.

Оставалось последнее соображение. Номинально Шура Костин, пока не напросился в женихи, числился у учеником по части английского разговорного, они беседовали на светские и технические темы регулярно раз в неделю за неплохую сумму денег в твердой валюте. Супружеский союз, Бог с ним, но уроки прекратятся, это жаль! Валютные поступления служили подспорьем к жалкой зарплате. Кроме Шуры учеников было четверо, но никто не платил так хорошо.

Алла вздохнула и подумала, что судьба ее подстерегла, от перевода "фэнтэзи" теперь не уйти. Чтобы заделать брешь в бюджете, придется переводить роман, и для ускорения работы покупать компьютер. В знакомом издательстве Аллу заманивали давно, знали, что ее английский не оставляет желать лучшего, и с русским все в порядке. Деньги платили неплохие, смущала потогонная система работы, полтораста страниц в месяц – вынь да положь! На пишущей машинке Алле с таким объемом не сладить, от стрекота голова начинала раскалываться на третьей странице.

Модная машина, то бишь компьютер, обещала тишину, удобства в работе и многочисленные усовершенствования. Дети давно пытались внушить Алле, что с покупкой компьютера их жизнь волшебно изменится к лучшему. Она сможет зарабатывать переводами, они освоят