Взгляд Кары опустился вниз. На центральном материке, расположенном чуть южнее двух других, она стояла.

— Вы изначально заселили два материка? — спросил Итан и подошёл ближе.

— Нет! Что ты?! Все три, только вот цивилизация этого осталась на третьем уровне, в то время как две другие сделали рывок вперёд. Их почти уничтожили. Но это нам спустили, такое бывает довольно часто... — она замолчала и снова прикусила нижнюю губу. Итан закатил глаза — эта её привычка жутко раздражала.

— Значит, они делят землю и ресурсы, — заключил он.

— Верно.

— Ничего нового. Скинь мне информацию по эксперименту. Я изучу.

Он хотел было разорвать материю пространства и снова очутиться в полутьме своего особняка, но Кара его остановила:

— Итан, не всё так просто...

***

Всю ночь он провёл за подробным изучением эксперимента. Да, ему уже не раз приходилось чистить планеты от неудачных созданий. И ведь сами Первые были созданы, чтобы заселить Вселенную, найти все пригодные для жизни планеты, но каждый раз их эксперименты проваливались с треском. Как каты, которые вышли из-под контроля...

Итан помнил их, он был вторым лицом в проекте после Романи. А Романи решил пренебречь уставом и открылся катам... Дал им всё: знания, технологии, информацию... Информация — ценность. Если воспользоваться ей с умом, можно многого достичь. Каты и достигли. Прятали свою осведомлённость до поры до времени, а потом сели на корабли, которые тайно построили, и исчезли в неизвестном направлении. Фанатики, поставившие своей целью открыть глаза на мир и создателей всем экспериментальным цивилизациям. Обычно добром это не заканчивалось.

На тех планетах, где побывали каты всегда начиналась деградация общества, фанатизм. Эксперимент пытался задобрить создателей, чтобы показать, что они достойны жизни, или, напротив, начиналась гонка технологий, а как следствие расслоение общества, ведь зачастую бывало так, что всех с планеты не увезёшь, а знать, что в любой момент создатель может истребить тебя и нет спасения... такое принять невозможно. Восстания, голод, войны, и, в конце концов, за работу брался Итан. Вот к чему приводило вмешательство катов в эксперимент.

Тринадцатый сидел в мягком бесформенном кресле кислотно-зелёного цвета. Кресло приняло форму тела, он полулежал, а тага транслировала записи и протоколы эксперимента КД-56. Голограмма зависла над ним, бросая мерцающие тени на серьёзное лицо. Информацию прислал Дан, с пометкой «надеюсь, для них это пройдёт легко». Итан понимал, о чём просит Первый. Было три способа избавиться от неудачного эксперимента, не навредив планете: болезнь, которая выкашивала население, но это негуманно и не для всех безболезненно, устроить стихийное бедствие, но не факт, что погибнут все, и Алоафи — сила Первых. Быстро, безболезненно для эксперимента, но иногда забирало много сил у того, кто её направлял.

Итан поморщился. Да, снова переживать упадок не хотелось, но что поделать. Можно, конечно, отказаться, но... Потерять доверие братьев и сестёр не рискнёт. Он мысленно послал импульс на тагу. Браслет на руке пискнул и отмотал назад — к самой важной детали отчёта, которая могла помешать ему уничтожить эксперимент.

Перед ним предстала сеть спутников, окружившая планету. Её настроили на невидимку. Это осложняло дело насколько это вообще возможно. Ведь даже Первые не смогли пройти через чувствительную защиту, которую создали специально, чтобы предотвратить вмешательство в эксперимент извне. «Может быть опасно для жизни». Интересная формулировка. А главное, размытая дальше некуда.

Увы, но что-то пошло не так: один из спутников вышел из строя и заблокировал остальные, так что отключить их удалённо не получалось. А подобраться так близко, чтобы подключиться с корабля было невозможно — система создавала мощный барьер на пути ваалов, а разрушить его, не навредив планете, было нереально. Надо искать другие пути.

Итан нахмурился. Задача из разряда невыполнимых. Может это и к лучшему, меньше грязи на руках, и дыра вместо сердца не станет ещё чернее, хотя, куда уж дальше. Он уже давно заработал себе на бесконечное Забвение, впрочем, к Первым это не относилось: Он всё равно возвращал их рано или поздно.

***

Дан. Ему нужен Дан. Отчёт, конечно, хорошо, информация, на первый взгляд, полная. Но только на первый взгляд. Итан предпочитал не читать, а слушать. Улавливать интонации, смотреть на собеседника — мимика, жесты, он ловил всё, что могло дать ему более полную картину происходящего.

Итан стоял на верхней террасе своей виллы. Вниз к самому морю спускались сады с прудами, бассейнами и фонтанами. Прямо виднелась полоса Змеиного острова, отделяющая бухту Ламуа от Огатонского океана. Слева возвышались белоснежные шпили столицы Аматы. Город растянулся на побережье, сохранив песчаные пляжи и островки зелёных парков. За ним начинались леса и поля — излюбленные места для прогулок аматийцев.

Если посмотреть направо, едва ли можно было различить серый купол Центра Космических Полётов. Иногда на фоне голубого неба можно было заметить чёрные точки ваалов, которые отправлялись на стартовые позиции.

Итан глубоко вздохнул и сосредоточился на цели. Время остановилось и пространство исказилось. Он шагнул во Вселенную.

Солнце ударило в глаза, когда Первый вышел возле особняка Дана. Длинное двухэтажное здание из песочного мрамора выходило главным фасадом на оживлённую улицу, по которой сновали люди. Над головой проносились летуны, оставляя на земле продолговатые тени. Движение оживлённое, хорошо хоть бесшумное. Итан помнил ещё те времена, когда по наземным дорогам ездили машины, работающие на жидком топливе. Шум стоял невообразимый, а от выхлопных газов дышать было нечем.

Дан, в отличие от остальных, от аматийцев не прятался, напротив, любил шум и движение большого города, поэтому его особняк стоял в центре Иматры — столицы Амиаты, второй планеты, которую заселяли аматийцы.

Проходящие мимо симпатичные девушки поклонились Итану, испуганно глядя на Первого, который внезапно вышел из Вселенной, перегородив им дорогу, но тот даже не обратил на это внимания. Он подошёл к широким кованым воротам и нажал кнопку вызова. Ждать пришлось недолго. Ворота мягко открылись ровно настолько, чтобы можно было пройти, и Итан, проскользнув через них, направился вверх к особняку по прямой дороге, по краям которой росли кусты с нежно-голубыми цветами.

Здесь было не так знойно, как дома. В Ламуа климат был жарким, а влажность высокая. Тропические ливни частенько посещали столичный регион. Здесь же столица была построена в зоне умеренного климата, и летом температура редко поднималась слишком высоко.

Сейчас было хорошо — не жарко и не холодно, так что прогулка к особняку подняла Первому настроение.

На площадке перед главным входом играл бликами на солнце