Если бы ты знал, о чем я думала пару минут назад, мелькнуло у Мышки, но вслух она сказала:

— Придерживаюсь своей первой версии: муж, жена и любовник в подвале.

— Значит, любовный треугольник, — как–то невесело усмехнулся Дэниел и, хлебнув вина, полез в карман за трубкой. — Помните, вы спрашивали о моей жене?

— Вы тоже заперли ее любовника в подвале? — ехидно поинтересовалась Мышка и тут же покраснела, поняв, что сболтнула глупость. — Простите, Дэниел, я слишком разнервничалась из–за этой парочки. Да и виски развязывает язык.

Дэниел подумал было обидеться, но ее искреннее раскаяние изменило его намерение.

— Прошу вас, будьте деликатнее. Мне не так–то просто об этом говорить.

— Хорошо. И еще раз простите, — кивнула Мышка.

Дэниел раскурил трубку и продолжил:

— Так вот, я говорил о своей жене. Хотя правильнее было бы начать с матери…

— С матери? — удивленно вскинулась на него Мышка.

— Конечно, с матери, — внимательно посмотрел на нее Дэниел. — Уверен, что и ваш первый брак не обошелся не без участия донны Бри, как вы ее называете.

— Донна Бри была категорически против моего замужества.

— В этом я и говорю, — хитро улыбнулся Дэниел. — Вы вышли замуж ей назло, что лишь подтверждает мою мысль.

— Ну хорошо, — кивнула Мышка, — так что с вашей мамой?

— Моя мама была очень красивой женщиной. — Дэниел вытянул губы трубочкой и эффектно выпустил несколько колец дыма. — Настолько красивой, что мой отец сходил по ней с ума и женился на ней, хотя все вокруг в один голос твердили, что ему не стоит это делать. Сестры, родители и вся наша родня говорили, что моя мать обязательно вытрет об него ноги, но отец никого не слушал и все–таки решил жениться. Казалось бы, все шло хорошо. Уже через год после замужества мама родила ребенка — моего брата Ронни. Еще через год мама родила меня, а затем началось самое интересное. Она по–прежнему слыла красавицей, и кто–то вбил ей в голову, что из нее получится приличная актриса. Муж к тому времени ей осточертел, дети не очень–то были нужны, поэтому она сбежала из дому, ограничившись короткой запиской. В записке она ясно дала понять, что не вернется. Отец долго убивался, потом собрал все ее фотографии, закрыл их в чемодан и убрал на чердак, а нам с Ронни сказал, что мама умерла. Мы были слишком малы, чтобы все осознать и запомнить маму, поэтому известие о ее смерти не тронуло нас в той мере, в какой должно было бы тронуть. Ронни больше никогда не вспоминал о ней, а вот я… Я почему–то думал о ней и очень жалел, что у меня нет матери. Однажды, копаясь на чердаке, я добрался до чемодана с семейным альбомом и нашел ее фото. Через некоторое время на глаза мне попался рекламный ролик, который тогда крутили по телевидению. Честно сказать, я был весьма удивлен, увидев, что моя «покойная» мать рекламирует отбеливающую зубную пасту. В общем, тайна отца была раскрыта, а меня обещали предать анафеме, если я буду искать с ней встреч. Одна из папиных сестер — это была моя тетка Лайза — клятвенно пообещала, что испортит мне жизнь, если я это сделаю. Как вы думаете, стал ли я после этого разыскивать свою мать?

— Уверена, что да, — не задумываясь ответила Мышка.

— И вы правы, — кивнул Дэниел. — Только ничего я этим не добился. Несколько кислых улыбок, фальшивых мин. А я был счастлив как идиот, что вообще ее увидел. Мы встретились с ней на съемочной площадке — она снималась в очередном дурацком ролике. Это была последняя наша встреча, потому что больше она не захотела меня видеть. Конечно, все об этом узнали, был жуткий скандал. Отец, конечно, не выгнал меня из дому, но был разочарован. Тетка Лайза до сих пор не может мне это простить. Даже Ронни, который начал презирать мать, узнав, что она нас бросила, и тот отдалился от меня. Но главным было другое — ее образ с тех пор неотступно меня преследовал. Я искал ее в каждой женщине. Раньше, конечно, я этого не сознавал, понял много позже, а потому женился на точной копии своей матери: красивой, но самовлюбленной и ветреной женщине, которая бросила меня, увлекшись желторотым юнцом, пообещавшим ей какие–то заоблачные перспективы на поприще певицы. Это было ее голубой мечтой. А ведь из–за нее я ушел из полиции и открыл детективное агентство — ей было недостаточно тех денег, что зарабатывает скромный полицейский. — Дэниел задумчиво потер чашечку курительной трубки, и, глядя сквозь темно–бордовые шторы, продолжил: — Честно говоря, я знал, что так все и выйдет, но летел как мотылек на огонь. Конечно, я страдал и после этого клялся, что у меня никогда не будет женщин. Но они были — короткие непродолжительные и ни к чему не ведущие связи. А потом я встретил Джоан, о которой вы уже слышали и знаете, что было дальше. — Дэниел замолчал и налил Мышке виски, а себе вина.

— Выпьем за то, чтобы иллюзий не разбивали нашу жизнь на осколки! — произнес он, скользнув взглядом по Мышке, — Вы думали, что обретете свободу лишь в одиночестве, а в итоге стали его рабой. Я думал, что найду свою мать в одной из красивых женщин, но в конечном счете получил то, что и должен был получить, — одиночество. Не будем глупцами, Миа.

Мышка подняла свой стаканчик, но потом остановилась и, внимательно посмотрев на Дэниела, спросила:

— А вы уверены, что больше не живете этой своей иллюзией?

— Уверен, — кивнул Дэниел, гладя ей прямо в глаза.

Мышка поняла, что сейчас он не лукавит и не обманывает самого себя. Его глаза цвета пепла ничего не пытались утаить. Они пускали её внутрь, позволяя осторожно войта в его мир. Так же как и Мышка позволила его глазам проникнуть в свой собственный.

— Прошлое, конечно, вещь любопытная, — выпив, произнес Дэниел. — Но что нам делать с настоящим? Я имею в виду то, что происходит в доме моего соседа.

— Может, я попробую поговорить с ним? — предположила Мышка.

— Ну да, — усмехнулся Дэниел. — У него конечно же проснется совесть, он выпустит своего узника и сдастся полиции. Так и вижу, как все это происходит. У меня есть идея получше, правда я приберегал ее до последнего. Но, как видно, придется ею воспользоваться.

Мышка попыталась расспросить его, но Дэниел сказал ей, что она обязательно все узнает. Его загадочность в этом вопросе ей не очень–то нравилась, но пришлось смириться. К тому же у самой Мышки тоже была кое–какая идея…

В конце концов, и от миссис Мартин должна быть какая–то польза, решила Мышка и направила свои стоны к пожилой даме, чьё любопытство, выходившее за рамки приличия, могло бы хоть что–то прояснить в истории с мистером N.

Миссис Мартин, несмотря на постоянные Мышкины насмешки, которых, впрочем, старушка старалась не замечать, приняла соседку весьма радушно. Она даже напоила ее чаем и накормила домашним пирогом с черникой. Хорошо хоть не с чесноком, мелькнуло у Мышки, но она сразу же решила, что озвучивать эту идею соседке не стоит.

Мышка не ошиблась: Анджела Мартин уже успела навести справки о мистере N, которого на самом деле звали Бенджамином Краусом. Оставалось лишь отсеять зерна правды от плевел вымысла, и Мышка приготовилась верить только фактам, а не домыслам старушки.