– Вы представляете, что там происходит, Андрей Семенович?! Секретарь профессора отказалась записать нас на термин. Она сказала, что россиян обслуживает специально созданный для этого отдел. Я позвонил туда.

– Вам ответил, наверное, менеджер Фридман, – мгновенно среагировал Дымов.

– Откуда вы знаете?

– Да общался с этой сукой.

– А, так вы представляете, что он мне загнул? Он посмел, гаденыш, сказать, что, если мы поедем не через них, он позвонит в консульство и нам не оформят визы. Естественно, я послал его и бросил трубку.

– Все, Александр Владимирович. Я вам клянусь, даю торжественное обещание, как пионер, больше не искать никаких вариантов. И еще, мне позвонила Марина и сказала, что мы записаны на термин к профессору Майеру в Вюрцбурге 11 октября в восемь утра, а в три часа дня должны быть в Мюнхене. Главный вопрос: вы со мной едете?

– Куда же я от вас денусь, Андрей Семенович, – с легкой добродушной усмешкой ответил Жизнев. И добавил: – Слушайте, вы заехали бы на днях. Я сделаю вам укол золадекса.

– Это что такое? – встрепенулся Андрей Семенович.

– Не беспокойтесь. Просто вы гуляете с вашим плохим анализом почти два месяца. Надо затормозить дальнейшую экспансию дряни, которая в вас сидит. Но я вам со всей ответственностью говорю: волноваться не о чем. Завтра у меня операция, приходите часа в два послезавтра.

И, словно прочитав мысли Дымова, добавил:

– Только не надо завтра меня ловить где-нибудь после операции. Успокойтесь, это действительно не срочно. Иначе я попросил бы вас приехать сегодня. Ну что, правильно я прочел ваши мысли, Андрей Семенович?

– Правильно-правильно.

И оба расхохотались.

«Так, теперь Михаэль, – подумал Андрей Семенович, повесив трубку. – С работы его снять не удастся. Но напугать нужно так, чтобы хоть на какое-то время перестал травить больных людей».

Спасти от посягательств этого подонка хоть нескольких человек – это уже богоугодное дело. Дымов набрал врезавшийся в память номер телефона.

– Михаэль Фридман слушает.

Из трубки доносился голос человека, абсолютно довольного своей жизнью. В нем читался подержанный 500-й «мерседес» и милый домик в окрестностях Дюссельдорфа. Все бы ничего, если бы эти дары цивилизации не были получены за счет облапошивания пациентов.

«К делу!» – свирепея, подумал Андрей Семенович.

– Слушай, говнюк, это Дымов говорит. Узнал меня?

– Как вы смеете? – попытался взвизгнуть Михаэль, но Андрей Семенович гаркнул свое знаменитое «Молчать!!!», которому научился у Николаича на его генеральских планерках, и почувствовал, что из Михаэля выпустили воздух.

– Сейчас тебе звонил доктор Жизнев, по моей просьбе. А ты, гнида, посмел его припугнуть отказом в визе. То, что ты так сказал нам, не страшно, потому что мы бываем за границей несколько раз в год. А вот если тебе попадется неопытный в данном вопросе человек, да еще с тяжелым недугом, это плохо. Поэтому я решил наказать тебя, мерзавец.

В трубке раздалось что-то, похожее на всхлип.

– Ты слышишь меня, говнюк? – опять в стиле Николаича спросил Андрей Семенович.

– Слышу, – жалобно пропищал Михаэль.

«Удар парень явно не держит, а все потому, что подлый. Что ж, пора начинать порку на расстоянии».

– Ты уже откликаешься на говнюка. Это хорошо, а главное – самокритично и соответствует действительности. Теперь вот что я буду с тобой делать.

Дыхание в трубке становилось все более нервным и прерывистым. Отлично!

– У меня для тебя есть два варианта развития событий. Но сначала – введение. Ставлю тебя в известность, что у меня лет пятнадцать как действует контракт с «Дженерал Моторс», и они очень довольны моей работой. Курирует меня один из вице-президентов компании, с которым у нас прекрасные отношения.

До этого момента все было почти правдой, затем Андрей Семенович перешел к блефу. Для богоугодного дела не грех и блефануть!

– Так вот, я позвонил ему и рассказал грустную историю о человеческой подлости, которую ты олицетворяешь. Первое, что он теперь желает сделать, – передать эту историю президенту вашего университета. Второе, он дал мне телефон своего друга, главного редактора газеты, – Дымов назвал известное немецкое издание, – и разрешил обратиться к нему с преинтереснейшим рассказом. Его, говорят, хлебом не корми, дай разработать такую тему. Третье, он сообщил мне координаты своего адвоката. Уверен, ты понимаешь, что у него хороший адвокат. Я с ним связался, и мне уже описали замечательные перспективы твоего судебного преследования. Ведь ты посмел уравнять себя в правах с правительством страны – я имею в виду выдачу въездной визы. Понимая справедливость предъявленных мною претензий, адвокат берется за дело за символическую плату. Я в принципе занимаюсь благотворительностью, так что с удовольствием ему заплачу. Это, как я уже сказал, введение.

Дымову вдруг показалось, что из трубки повеяло общественным туалетом. Это радовало – значит, эффект есть.

«Обделался, наверное», – с радостью подумал Андрей Семенович.

– Думаю, после любого из названных действий ты вылетишь из университета, как пробка из бутылки. Что, несомненно, хорошо. Но есть и плохой момент.

Из трубки донесся робкий писк:

– Может, я лучше оплачу вам моральный ущерб?

– Ах ты, сучонок! – теперь уже по-настоящему взорвался Андрей Семенович. – Почему ты всех меряешь по лекалам своей мерзкой душонки? Ну почему, гнида? И не смей меня перебивать, твареныш! Так, на чем мы остановились? Что плохого, если тебе засадят пендаля в задницу? Ты ведь выпадешь из поля моего зрения, устроишься в какое– нибудь другое место и будешь там гадить людям. Иначе просто не сможешь. Поэтому я решил – работай. Но учти: мои знакомые будут регулярно звонить тебе с просьбой о лечении и записывать телефонные разговоры. И если ты опять попытаешься нагадить кому-нибудь, я тебя посажу. Так мне будет спокойнее, а другим мерзавцам – хороший урок. Понял? Ты почему молчишь?

– Понял, – жалобно всхлипнул Михаэль.

– Ну все, – сказал Дымов. – А теперь иди в туалет и хорошо помойся. От тебя же за две тысячи километров, даже по телефону смердит.

Андрей Семенович с отвращением бросил трубку, попросил секретаря принести чистое полотенце и пошел смывать с себя грязь человеческой души.

«Все, – решил он, – больше никаких поисков. 11 октября, в 8.00, профессор Майер. А то так можно совсем разувериться в роде человеческом. Нужно работать и переходить к решению вопросов по списку, который составил в ресторане после памятного визита к Жизневу».

После разговора с мерзавцем Михаэлем у Андрея Семеновича почему-то стало спокойнее на душе. Остаток дня он посвятил работе и обучению дочки езде на машине.

К выполнению своего плана Дымов приступил на следующий день. Времени оставалось мало: предстоящая неделя была последней перед отлетом. При этом нужно было заниматься не только личными проблемами, но и работать. Все-таки он – генеральный директор серьезной компании, обязанностей с себя не снимал и снимать не собирается. Понятно, что каждый день будет загружен до предела. «Завтра с утра еду к Анне Ивановне, вечером – к Жизневу, – планировал Дымов. – С учетом пробок, считай, день прошел. Значит, сегодня надо пробиваться к нотариусу».