– Доброе утро, Минерва, – произнес Кэл. Мин едва не задохнулась от неожиданности. – Как это тебя угораздило получить такое имя?

«Дыши, дыши глубоко, как можно глубже».

– Ничего себе! Человек, которого зовут Кэлвин, возмущается моим именем. – «Я равнодушна к его голосу, он безразличен мне». Ее сердце отчаянно колотилось, и Мин не сомнералась, что он слышит эту дробь по телефону.

– Меня назвали в память богатого дядюшки Роберта, – объяснил Кэл, – который разорился, вложив все состояние в китобойный промысел. А у тебя откуда такое имя?

– Маме нужна была богиня, – слабым голосом ответила Мин.

– Ну что ж, она добилась чего хотела, – сказал Кэл. – Беру свои слова обратно, имя тебе подходит.

– А папину мать звали Минни, – продолжала она, стараясь держаться раскованно. – Вот такой компромисс. А почему ты не Роберт?

– Я ношу его второе имя, – пояснил Кэл. – К тому же я совсем не представляю себя Бобом.

– Боб Морриси… – Мин откинулась в кресле, стараясь сохранять невозмутимость. – Свой в доску парень из отдела перевозок.

– Страховой агент, которому можно доверять, – подхватил Кэл.

– Торговец подержанными машинами, которому нельзя верить, – возразила она.

– Кэлвин Морриси – это тот старый хрен, который в 1864 году основал компанию. А в данном случае – человек, у которого твоя туфелька.

– Какая туфелька?

– С красными ремешками, фигурным каблуком и глупым цветочком.

– Моя туфелька! – обрадовалась Мин. – Я и не надеялась уже увидеть ее.

– И не увидишь, пока не придешь со мной позавтракать, – сказал Кэл. – Хочу получить за нее выкуп.

– Я съем свой ленч на рабочем месте, – ответила Мин и подумала: «О Господи, ну могу я позволить себе хоть какие-то чувства!»

– Эмилио постоянно изобретает новое меню для ленча. И он, и я – мы оба хотим тебя видеть.

– Не могу, – отказалась Мин, тогда как каждая ее клеточка вопила: «Да, да!» Слава Богу, Он не мог слышать этого крика.

– Нельзя обижать Эмилио, – не отступал Кэл. – Он тебя полюбил. Возьмем цыпленка-марсала. Пойдем, дай себе поблажку. Ну хоть ненадолго.

«Хоть ненадолго». Он знает, что она благоразумная, осторожная, предусмотрительная неудачница.

– Ладно, – согласилась Мин, и сердце ее вновь ускоренно застучало. – Я с радостью заберу свою туфлю и заодно вкусно позавтракаю.

– Мы вкусно позавтракаем, – поправил Кэл. – До ленча ты свою туфлю не получишь.

– Я запомню, – сказала Мин, чувствуя душевный подъем. Повесила трубку и вернулась к отчету. Он весь был изрисован сердечками.

– Боже! – вскрикнула она и подперла щеки руками.

Когда Мин подошла к ресторанчику, темноволосый подросток у дверей сообщил ей, что Кэлвин Морриси ожидает за ее столом.

– У меня есть свой стол? – изумилась Мин и увидела Кэла, сидящего за тем же столиком у окна, где они ужинали в прошлую среду. На миг у нее перехватило дыхание. «Я забыла, какой он красавец», – подумала она, наблюдая за ним. Кэл сидел в свободной позе, устремив взгляд на улицу и демонстрируя потрясающий профиль, машинально барабаня пальцами по столу. Руки у него были сильные и ловкие; Мин еще не забыла их тепло. Внезапно в голове мелькнула мысль о бегстве… Но тут Кэл увидел ее, выпрямился, и глаза его засияли радостью. Она улыбнулась в ответ и направилась к нему.

– Спасибо, что пришла, – сказал Кэл, отодвинув для нее стул.

Мин уселась, твердо решив быть бдительной – ведь этот человек способен на все. И тут заметила, что он смотрит вниз.

– В чем дело? – спросила она с тревогой в голосе.

– Туфли, – ответил Кэл. – Что это у тебя на ногах?

– Похоже на непристойный телефонный разговор, – сказала Мин, стараясь говорить ровным голосом. Она вытащила ногу из-под стола, так что он мог хорошо разглядеть синие сандалии с открытыми пальцами. Лак на ногтях тоже был синий.

Он покачал головой.

– Могла бы обуться и получше. Хотя туфли ничего себе.

– Это рабочие, – ответила она. Раздражение придало ей сил. – А красная туфелька у тебя. Отдай мне ее наконец.

– Получишь после завтрака. Это мой единственный козырь.

Он подвинул к ней корзинку с хлебом.

– Давно она стала для тебя фетишем?

– С первой минуты нашего знакомства.

– Приятно знать, что я для тебя – источник сильных ощущений, – произнесла Мин и с ужасом поняла, что сказала правду. Этого оказалось достаточно для восстановления душевного равновесия. «Он для меня ничто». Она отодвинула корзинку, решив проявить твердость.

– А кто этот обаятельный мальчик у входа? Ему бы у тебя поучиться.

– Племянник Эмилио. – Кэл взял кусок хлеба и разломил. – Манерами он, конечно, не блещет.

– Что, больше некого поставить у дверей? – Мин взяла в руки салфетку, чтобы не соблазниться хлебом.

– В этом семействе Брайан, можно сказать, знаток человеческих душ, – объяснил Кэл. – Его братья трудятся на кухне, где их присутствие никого не может задеть. К счастью, они умеют готовить. Я уже сделал заказ. Салат, цыпленок-марсала и никакого теста.

– Отлично, – отозвалась Мин, – а то я голодная. Ты знаешь, что сорок процентов всего мучного в мире составляют спагетти? – «Прекрати сейчас же», – подумала она, стараясь подавить в себе статистическую жилку. – Я думаю, это показывает недостаток воображ…

Подошел Брайан и швырнул на стол два блюда с салатом.

– Цыпленок будет минут через пятнадцать, – сказал он. – Вино к нему нести?

– Да, принеси, пожалуйста, – ответил Кэл. – Я думал, ты стараешься быть обходительнее.

– Только с посторонними. Вы заказали цыпленка, и вам нужно красное вино, так?

– Да, – подтвердил Кэл. – А теперь скажи, какое именно.

– То, которое наливает Эмилио, – изрек Брайан и исчез.

– Ну просто маленький солнечный лучик, – улыбнулась Мин. – Дай мне десять баксов.

– Десять баксов? – Кэл покачал головой. – Мы не спорили.

– Ты меня пригласил просто так? – поинтересовалась Мин. – Я не дам тебе денег. Только оплачу счет.

– Платим каждый за себя, – предупредила Мин.

– Ни в коем случае.

– Почему же? Я могу себе это позволить. Мы не любовники. И почему…

– Я пригласил тебя, я и плачу, – заявил Кэл, и лицо его приняло то выражение непреклонного упрямства, которое так злило ее.

– Значит, если я приглашу тебя, то я буду платить?

– Нет, тогда тоже плачу я. Скажи лучше, кто такие Диана, Мокрица и Жуть, – вспомнил он.