– Димка пожал плечами и, расстегнув пиджак, сел за стол, надеясь, что хоть чай поможет ему расслабиться.

День выдался нелегким. Инвесторы прислали кучу документации, которую нужно было не только изучить к следующей неделе, но еще и перевести. Вадим с предложенным объемом в одиночку был не в силах справиться и Димка уже предчувствовал, что начиная с завтрашнего дня, сам засядет за перевод. Вспомнит так сказать студенческие годы.

Положив им в кружки, пакетики с чаем, Маша залила заварку кипятком и села за стол напротив. Димка вдохнул исходивший от напитка приятный аромат.

– Что это? – Мужчина наклонился над кружкой.

– Имбирь.

Слова Маши в который раз заставили Рожковского вздрогнуть. Его любимый чай был именно с имбирем, а Катин с земляникой. Он недавно об этом узнал, когда до этого предпочитавшая кофе, жена вдруг захотела выпить чая.

Бессознательно он посмотрел на бирку на пакетике, который себе заварила Маша. «Земляника со сливками». Рожковский закрыл и открыл глаза, но видение не пропало. Маша действительно пила любимый чай его жены.

– Печенье? – Ничего не подозревавшая Маша поставила перед Рожковским блюдце, наполненное коричневыми квадратиками.

– Да, спасибо. – Он протянул руку.

Когда чай был выпит, а кружки вымыты и поставлены на полку, Маша, выключив телевизор, вышла в прихожую. Димка вышел следом за ней, на ходу застегивая пиджак.

Зинаида Евгеньевна уже стояла с сумкой, готовая в любой момент отправиться в путь.

– Я почти готов, – ответил Димка, оглядываясь в поисках обувной ложки. Маша тут же протянула ему коричневую ложку, словно только и ждавшую его, лежа на полке. – Спасибо.

Рожковский обулся и вышел в подъезд вслед за Зинаидой Евгеньевной. Пока Маша закрывала дверь, они вызвали лифт.

– Прошу. – Рожковский, пикнув сигнализацией, распахнул перед мамой Маши заднюю дверцу. Маша сама расположилась впереди.

Атмосфера в машине всю дорогу была накалена до предела, что даже «попса» из динамиков не смогла разрядить обстановку. Одна только Зинаида Евгеньевна, похоже, этого не замечала. Она щебетала, без умолку, приоткрывая для Димки новые подробности из жизни Самойловых.

Маша сидела рядом с Димкой, но, даже боялась, лишний раз взглянуть на него. Он тоже молчал, лишь изредка поглядывал в Машину сторону.

Наконец, мама была доставлена по адресу, жизненные советы Маше от неё получены.

То ли от облегчения, а может, предчувствуя предстоящий тяжелый разговор, Маша вздохнула.

Едва они отъехали, как Рожковский сделал магнитолу потише.

– У тебя есть объяснения словам твоей матери? – Он взглянул на Машу, совсем не надеясь, что она скажет всю правду.

– Каким словам? – Она решила прикинуться дурочкой, но номер не прошел.

– Что ты и Катя знакомы. – Напомнил Рожковский.

Маша молчала. Вдаваться в подробности её с Катей знакомства она просто не могла. Врать, видимо, тоже.

Случилось то, что и должно было случиться. Их общение с Димкой зашло в тупик. У них и до этого не было будущего, а теперь его просто не могло быть. И был ли смысл пытаться говорить правду, которая больше была похожа на бред сумасшедшего?

Димка её молчание расценил по-своему.

– Почему ты молчишь? – Потребовал он ответа.

– Потому что не знаю что сказать. – Честно призналась Маша.

– Может, тогда скажешь правду? – Он остановился на светофоре и серьезно так посмотрел на неё. А потом его словно прорвало. – Ты не представляешь, как я устал от этих недомолвок, тайн, интриг. Моя жена была богата на всякого такого рода штучки, и я слишком долго все это терпел. Но всему есть предел. – Его голос был больше похож на крик отчаяния, по крайней мере, так показалось Маше.

– Прости меня. – Только и смогла выдавить из себя девушка.

– Вот только не надо у меня ни за что просить прощения. – Довольно грубо оборвал её Димка и вжал педаль газа в пол. Машу откинуло на спинку сиденья. – Мне не нужны извинения. Ты мне просто объясни несколько элементарных вещей, чтобы я, наконец, перестал чувствовать себя идиотом. И все.

– Что ты хочешь, что бы я тебе объяснила? – Маша сжала пальцами ремень безопасности, потому что скорость, с которой Димка летел по вечернему городу, была запредельной.

– Тебе еще раз повторить? – Димка хмыкнул. – Хорошо. Итак, вопрос номер один. Ты и Катя знакомы?

Он, молча, ждал от неё ответа.

– Нет. – Честно ответила Маша.

– Не знакомы? – Переспросил Рожковский.

– Не знакомы. Мы никогда с ней не встречались. – Уточнила девушка, тем самым озвучив, самую что ни на есть настоящую истину.

– Понятно. – Рожковский нахмурился. – Тогда вопрос номер два. Как объяснить, что уже несколько человек уверяют, что вы знакомы? Взять, к примеру, Ирину – доктора и твою маму.

Ну что тут ответить? Маша сжала зубы, готовая расплакаться. И зачем она только пошла на это свидание вслепую! Ну, не увиделись бы они с Димкой больше никогда! Погоревала бы Маша некоторое время, а потом начала жить как раньше. А теперь приходится держать ответ, потому что именно она заварила эту кашу по случайной воле судьбы.

– Это сложно. – Маша потупила в пол глаза.

– Ладно! – Димка резко затормозил у обочины. – Тогда, может быть, «ты» мне задашь вопрос, почему я пришел к тебе сегодня. – Рожковский повернулся к Маше. Он смотрел на неё таким сердитым взглядом, что Маше захотелось просто выскочить из машины и бежать, куда глаза глядят, только бы не пытаться ничего ему объяснять.

– И почему ты сегодня пришел? – Вместо того чтобы совершить задуманное, пролепетала Маша.

– Вот поэтому. – Рожковский взял с заднего сиденья папку с документами и достал оттуда лист бумаги. – Посмотри. – С этими словами он протянул его Маше.

– Что это? – Девушка быстро пробежала глазами по напечатанному, и подняла взгляд на Димку.

– Распечатка сотового оператора. – Пояснил он.

– А я здесь причем? – Маша пыталась понять, что это еще такое и за что на неё обрушились разом все беды.

– А ты посмотри входящие звонки за десятое число. – Посоветовал Димка.

Маша подняла глаза на нужное число, и сердце тут же пропустило несколько ударов. В машине неожиданно стало невыносимо душно и Маше захотелось выйти на воздух.

– В тот день, – Димка заговорил глухим голосом, – от меня ушла жена, а потом кто-то