Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я причёску закосячу-у-у, — протянула Фёкла, но всё же взяла полиэтиленовую упаковку с маской.
А потом все дружно по шлюзу переплыли в атмосферник, где капитан чуть инфаркт не хватил.
— Какая падла перегрызла стальные тросы?! — заорал он, взявшись за голову, так как по грузовому отсеку медленно дрейфовали поломанные ящики, погрызенные упаковки с запасами, осколки тары и куски крепежа. Во время бегства от червя груз бултыхался по отсеку, словно в миксере. На стенках даже виднелись отметины от ударов. Благо, аппарель не сломалась, и не произошла разгерметизация атмосферника.
— Мой айрик! — заорал княжич, бросившись к болтающемуся на одном тросике, как игрушечная машинка на верёвочке летучему устройству. На корпусе нашлись царапины, а лобовое стекло треснуло.
— Может, мыши? — тихо спросила Фёкла, которая вытянула шею. Она удерживалась на полу только на левой магнитной босоножке, словно привстав на одной ноге для лучшего обзора. — А папенька всегда вводил на грузовые корабли штатного дератизатора, — ехидно добавила она.
— Вы думаете, простые мыши могут погрызть железо? — огрызнулся Петрович, стрельнув колючим взглядом на купчиху, как на полоумную.
— Какие к чёрту мыши? — возмущённо повысил голос Иван вслед за капитаном.
— Ну, есть же легенда о стальных крысах, почему бы им не грызть железные тросы? И вообще, я вас научу грузы таскать, у меня по диплому профиль «логистика», в том числе и космическая, — самодовольно вздёрнув носик, ответила Фёкла. И капитан самым натуральным образом зарычал.
Княжич буркнул нечленораздельное, но однозначно обидное слово и стал надевать зимнее снаряжение. Выругался он не один раз, так как самым сложным в невесомости был не процесс облачения, а сделать так, чтоб один ботинок не улетел прочь, пока второй напяливаешь на ногу и шнурки завязываешь.
Затем все злые и решительно настроенные на убийство грызунов разместились в кабине. Спуск прошёл без происшествий. В отличие от земных космопортов, атмосферник подцепили опорно-силовым полем не полностью, а лишь слегка подхватили, подстраховав и вполовину снизив общий вес. Шаттл долго спускался по пологой глиссаде, как обыкновенный самолёт, и в конце приземлился на заурядную взлётно-посадочную полосу.
А счёт времени, подгоняемый праведным гневом, пошёл не на дни, а на часы.
Глава 13, очень неспешная
Нулька припала к стеклу. Она всего три раза была на поверхностях планет, так как космических духов на многие из них не пускали без длительного карантина, а у прежнего владельца времени на лишние ожидания зачастую не было. Грузы, посылки, пассажиры. И всегда срочно.
Богинька помнила разве что Плутон, где размещался пункт регистрации таких как она. Так много людей и такие большие пространства она никогда раньше не видела. Центр дознания инквизиции не в счёт. Там, глубоко под поверхностью, в обитой свинцом и серебряной проволокой, к которой подключён ток высокого напряжения и большой частоты, комнате ничего не было. Только люди в белых халатах или солдаты. Только яркий свет, видеокамеры и бесконечные тесты. Только два года томительного ожидания своей участи. Только фотография на стене с места происшествия с трупами людей, убитых ею же. Только реки горьких слёз.
Потом пришёл главный инквизитор этого отдела и предложил сделку: жизнь и относительная свобода в обмен на работу гиперпространственным двигателем. Даже на корабль её доставили в специальном контейнере без окон.
Нулька подумывала бежать, но без людей её сила погаснет, так как сейчас только с людьми богинька могла получать энергию досыта, для чего на корабле имелся особый генератор. Ещё свежими были воспоминания о нестерпимом голоде, толкнувшем тварь бездны на безумный шаг — ворваться во внутренние пределы и напасть на людей.
Выбор был невелик: или свобода, голод и одиночество, или стараться быть человеком в сытости и хоть какой-то компании. Да и не сможет она больше жить по-другому. Та её половинка, что была человеческом, имела свои потребности, зачастую очень сильные. И сытый монстр уступал.
В застенках звучали умные фразы. Слияние называли горизонтальным переносом информации, и сравнивали с одноклеточными, которые могли обмениваться кусками хромосом от съеденной добычи. Для Нульки это слишком умно, она понимала только то, что немного помнила о прежней человеческой жизни, совсем крохи в виде образов и ощущений, но по большей части умений и навыков. При этом помнила себя прежней, в виде создания из гипера, тонкого, грациозного, стремительного.
Помнила, как отбилась от своей стаи, рассекающей вакуум, словно дельфины, резвящиеся в земных морях и океанах. Помнила страх, одиночество, голод. Помнила, как звала и звала маму, но в ответ было только молчание. А вокруг громкие и страшные стоны, рёв и крики куда более глупых, злобных и опасных созданий, коими полнилось чуждое ей сейчас бытие. Людям никогда не понять двухмерное время и девятимерное пространство. Сейчас же Нулька для своих сородичей плоская, как морская рыба камбала или скат. Всего-то три измерения и одно время.
Богинька вздохнула. Найти родных в бесконечном гиперпространстве просто нереально, да и не признают они сейчас своей. Теперь она для них, скорее всего, чудовище-оборотень. Упырь.
Но горесть утраченного уже притупилась за шесть лет, проведённых на Синей Птице. А сейчас и вовсе уступила место детскому восторгу.
Вскоре шасси атмосферника коснулись взлётно-посадочной полосы. Немного тряхнуло, а затем летающая машина замерла. Перестали гудеть двигатели. Капитан встал со своего места, потянулся и произнёс:
— Спасибо, что пользуетесь линиями нашей компании, да и некуда вам на хрен деваться.
Нулька улыбнулась и просочилась через переборку. Она называла это «стать немножко волной». Тогда одно время замирало, а второе ускорялось, и можно поднырнуть под плотной преградой на другую сторону. Главное — сосредоточиться, выбрать направление и рассчитать длину прыжка.
Людям это не понять. Они не умеют по чуть-чуть нырять в гипер. Они вообще не умеют в нём существовать без посторонней помощи.
Богинька тихонько ойкнула и вернулась, ведь она должна вести себя как люди, а это значит, никаких прыжочков, даже самых маленьких.
— Ну, пойдёмте уже скорее, — выпалила она и схватила княжича за рукав. — Пойдёмте.
Иван приподнялся, глянул на богиньку и нетерпеливо хрустнул костяшками пальцев. Ему горело побыстрее разобраться с тварями, испортившими айрик.
— Петрович, ты обещал помочь сделать разрешение на оружие.
Вместо ответа, капитан лишь легонько кивнул.
— Ну так чё? — не унимался парень, глядя на капитана.
— Не торопись, княже. Лицензия никуда от тебя не денется. А сейчас надеваем маски и на выход.
Иван нервно дёрнул
