– Он был здесь, – как-то жалостно произнес Сергей и показал на пустующую подвеску.

Получалось, что арбалета в шкафу не было.

– То есть, – первым заговорил Валерка, – ты хочешь сказать, что не знал об его исчезновении?

– Конечно, не знал! – с жаром воскликнул Бурханкин. – Кабы знал, то зачем, скажи, захотел его вам показать?!

– А когда в последний раз вы сюда заглядывали? – спросила я.

– Когда? – Бурханкин нахмурился, вспоминая. Он отошел от шкафа и стоял сейчас у стола. – Когда же это было? Да не так уж давно! Днями, можно сказать. Подождите, – он вытянул вперед руку, – сейчас соображу. Так, – он прикрыл глаза, – мы приехали сюда на неделю, это было шесть дней назад… Я показывал свою коллекцию америкашке, Джону, а потом Марианне с секретарем и…

– Так Марианна была у тебя?! – теперь пришла очередь кричать Гурьеву.

– Почему вы об этом ничего не сказали?! – я тоже не осталась в стороне.

– Ну вы же не спрашивали, – искренне удивился Бурханкин. – И потом, какое это имеет значение? В смысле, что это меняет?

– Может, очень даже многое… – произнесла я.

Возможно, я еще сама толком не могла понять, какое это имеет значение, но наверняка – все это как-то между собой связано. Нужно поговорить с Эдом. Но сначала…

– Расскажите нам, пожалуйста, когда у вас была Марианна и когда вы показывали им коллекцию, – попросила я.

– Что ж, если это важно, – ответил Сергей и пожал плечами. – Садитесь, – он указал нам на два низких кресла, стоящих перед столом, а сам опустился в высокое кресло напротив. – Значит, так, – продолжил он, когда мы сели, – я был у них в первый день нашего сюда приезда, шесть дней назад. А на следующий день пожаловали они, так сказать, вернуть визит. Ну, пришли после того, как мы отлетали, я угостил их кофе, познакомил с нашей братией…

– Подождите-ка, – перебила я, – а разве не вы говорили Валере, что американец ваш, этот Джон, просил вас подлететь поближе к ее окну, в тот день, когда ее убили? С ваших слов получалось, что он с ней не был знаком…

– Так он и не был! – ответил Бурханкин. – Дело в том, что он в тот день уезжал куда-то в город по делам, вызвал с утра такси и укатил, вернулся позже, уже под вечер. Так что он с Марианной и не виделся, они-то днем были. Все вчетвером.

– А кто еще был с ней? – быстро спросила я.

– Ну, еще этот ее профессор был и крепыш какой-то, видать, охрана или что-то в этом роде. Вот, было их четверо, пришли они часа в три, наверное. Недолго пробыли, Марианна сказала, что хотела бы посмотреть мою коллекцию, если это возможно. И пригласила меня зайти на следующей неделе, мол, свою покажет. Я не мог отказать и повел их сюда. Мы тут все рассмотрели, они просили открыть некоторые шкафы, она долго охала и ахала, впрочем, так все делают. Особенно ее заинтересовали, кстати, арбалеты и луки. Она даже просила в руках подержать некоторые…

– Например? – поинтересовался Гурьев.

– Ну вот хоть эти два, – он кивнул в сторону открытого шкафа, – сейчас не видно, те, что на самом верху.

Валерка не поленился, встал, подошел к стеллажу, чиркнул зажигалкой и уставился на оружие.

– А почему именно эти? – спросил он.

– Не знаю, – пожал плечами Бурханкин, – но они ей больше всего понравились.

– А пропавший арбалет тогда был еще на месте? – спросила я.

– Да, конечно, они еще удивлялись, что он такой маленький. Я им еще и стрелы к нему показал, ну, эти, одну из которых вы держите, – он кивнул головой на мою руку, в которой все еще была зажата короткая стрела.

– Так, – я тоже посмотрела на стрелу, – а Джону своему вы когда коллекцию показывали?

– В первый же день, – ответил Сергей. – Вот как только приехали и разобрались со всем, так вечером я ему и показал.

– А его что больше всего заинтересовало? – опять задала я вопрос.

– Тоже оружие, – сказал хозяин.

– А тебя это не удивило? – Валерка отошел от шкафа и сел.

– А почему это меня должно было удивить? – язвительно произнес Бурханкин. – Всех, кому я когда-либо показывал эту коллекцию, больше всего интересовало именно оружие, особенно – арбалеты, а тем более именно этот малыш, – он кивнул в сторону темнеющей громадины шкафа. – Вот и вас тоже.

– Ладно, дальше что? – Валерка посмотрел на меня.

– А кто знал, где вы храните ключи? – я сообразила, что в принципе должно быть дальше.

– Да хоть кто! – заявил хозяин. – Я из этого тайну не делаю. И вообще не помешан на том, что меня могут обокрасть. На мой взгляд, достаточно и того, что дом стоит на сигнализации, даже тогда, когда я здесь. Ну, я имею в виду ночное время суток.

– Значит, с улицы к вам проникнуть невозможно? – продолжила я допрос с пристрастием.

– Практически, – подтвердил Сергей.

– Что ж, это значит, что арбалет стащил некто, живущий в вашем доме. Или, как вариант, – тот, кто может ваш дом посещать и нашел достаточно времени, чтобы зайти в эту комнату и подобрать ключ от шкафа. Как вы думаете, кто бы это мог быть?

– Глупости все это! – воскликнул Бурханкин. – Вы что же, полагаете, будто кто-нибудь из этих людей, – он указал рукой и подбородком вниз, видимо, имея в виду тех, кто сидел у него в гостиной на первом этаже, – способен на такое?

– Вот это как раз я и спросила у вас, – спокойно ответила я.

– Глупости! – снова повторил он. – Я их не один год знаю и могу за каждого, слышите, за каждого поручиться!

– Что ж, тогда остается признать, что арбалет исчез сам по себе, – я пожала плечами и снова глянула на стрелу. – А что насчет стрел? Сколько их у вас было и все ли на месте?

– Дюжина, – сердито отозвался Сергей.

Он встал со своего места и направился к тому шкафу, где висели колчаны со стрелами. Взяв в руки тот, из которого была вытащена стрела, он вернулся к столу и перевернул колчан, высыпав оставшиеся стрелы перед нами.

– Вот, смотрите, – он начал считать. – Одна, две, три, четыре… – и так далее, пока не досчитал до десятка. Больше стрел на столе не оказалось. Еще одна была у меня в руке, и я скромно положила ее на стол.

Получалось, что и стрелу умыкнули.

* * *

– Слушай, а ты точно уверен… – начал было Валера, но Бурханкин его перебил:

– Да ты что, думаешь, я считать не умею или не знаю, сколько их тут было? Правда, – добавил он после тяжелого вздоха, все еще глядя на стрелы и пустой колчан, – я давно уже в него не заглядывал. Но это вообще уже ни на что не похоже! – он вдруг помрачнел лицом и разразился ругательствами, которых лучше не повторять.

– Ну, вы до сих пор думаете, что на это никто не был способен? – не унималась я.