– Вот. Согни подкову – и они твои.

Хлопуша посмотрел на медяшки, усмехнулся и кивнул.

– Добро.

Он отодвинул тарелку с обглоданными косточками, взял подкову, повертел ее в руках, приноравливаясь, затем ухватил поудобнее и без особого напряжения смял подкову в пальцах.

– Готово! – сказал он, швырнул смятую подкову на стол и сгреб медяки.

– Ну и здоров же ты, паря! – восхищенно проговорил коротышка.

Хлопуша самодовольно улыбнулся и хотел ответить в том роде, что боги знают, кому давать силу, но тут чей-то незнакомый голос рядом спокойно произнес:

– Сдается мне, что не так уж он и силен.

Хлопуша повернул голову на голос и увидел за соседним столом незнакомого человека.

Человек этот был широкоплеч, строен, темноволос и худощав. Лицо загорелое, обветренное, а одет в охотничью куртку и длинный суконный плащ. По виду – молодой охотник-промысловик. Впрочем, не такой уж и молодой. Лет тридцать, наверно, не меньше.

– Кто ты? – спросил парня Хлопуша, сурово сдвинув брови.

– Тот, кто легко надерет тебе задницу, – небрежно ответил парень и отхлебнул из своей кружки.

В голосе незнакомца было что-то такое, что заставляло воспринимать его слова всерьез. В другой раз Хлопуша бы отступился, однако сейчас взгляды всех посетителей кружала были обращены на него. Все ждали, что он ответит наглому незнакомцу.

И Хлопуша ответил:

– Поправь меня, ежели я не так понял, – проговорил он, повернувшись к парню всем телом и закинув локоть на спинку скамьи. – Ты хочешь сказать, что сможешь одолеть меня в кулачном бою?

– Легко, – ответил незнакомец таким голосом, будто говорил о чем-то само собой разумеющемся, и снова отхлебнул из своей объемистой кружки.

Хлопуша сжал кулаки. Съеденный цыпленок вернул ему былую уверенность в себе, которую он изрядно подрастерял за последние голодные месяцы.

– Да будет тебе известно, незнакомец, что в Хлынь-граде нет человека, которого я не смог бы одолеть в поединке! – прорычал Хлопуша свирепым голосом.

– Мне это неизвестно, – сухо заявил незнакомец. – И я готов побить тебя прямо здесь. – Он достал из кармана куртки золотую монету и показал ее Хлопуше. – Одолеешь – этот золотой солид твой. Ежели нет – я заберу у тебя твою баклагу.

– Баклага не моя, – возразил Хлопуша. – Меня попросили ее принести.

Незнакомец откинул с лица длинную темную прядь, прищурил недобрые глаза и усмехнулся.

– Выходит, ты не так уж уверен в своих силах? – Он презрительно усмехнулся. – Все вы, толстяки, такие.

Хлопуша побагровел и тяжело задышал.

– Не называй меня толстяком, незнакомец! – прорычал он.

– Почему, толстяк?

Хлопуша резко вскочил на ноги, с грохотом откинув лавку. Лицо его потемнело от гнева.

– Так ты принимаешь мой вызов? – невозмутимо поинтересовался дерзкий незнакомец.

– Да! – рявкнул Хлопуша. – Я принимаю твой вызов!

Посетители кружала повскакивали с лавок и быстро сдвинули столы, освобождая место для битвы.

– Ставлю дирхем на верзилу! – заявил один.

– Франкский кинжал на охотника! – возбужденно крикнул другой.

Посетители загалдели, делая ставки, а бойцы вышли на середину зала и встали один против другого. Незнакомец был почти на голову ниже Хлопуши и уже в плечах. Однако двигался он легко и пружинисто, а взгляд у него был спокойный и твердый.

Пару секунд противники мерились взглядами, а потом ринулись в схватку.

Огромная рука развернула Глеба, и тяжелый кулак ударил его в лицо. Глеб упал на пол, но тут же откатился в сторону и резко вскочил на ноги. Хлопуша снова размахнулся, но Глеб успел схватить его борцовским хватом, и они оба рухнули на пол.

Тут же поднявшись, они вновь сошлись, нанося друг другу мощные удары. Руки Глеба были не такими длинными и толстыми, как у Хлопуши, но он хорошо умел ими пользоваться. Удар правой в челюсть, затем – левой в подбородок. Верзила отступил на два шага и обалдело тряхнул головой.

Посетители кружала сгрудились вокруг противников, крича и подначивая их.

– Давай!

– Бей!

– Вали на пол и ногами!

Хлопуша ударил Глеба в лицо, но Глеб уже оправился от кратковременного шока, в который поверг его первый удар верзилы, и теперь мозг его работал четко и ясно. Он без особого труда уклонился от удара и ушел в сторону. Последние полгода Глеб постоянно упражнялся в кулачном бою с целовальником Назарием, и сейчас это сослужило ему хорошую службу – Глеб был в отличной форме. Он был ловок, как рысь, и силен, как молодой медведь.

Уклонившись от очередного удара, Глеб неожиданно для гиганта пригнулся и ударил его головой в живот. Хлопуша тяжело грохнулся на пол, но тут же поднялся.

Глеб ударом ноги в грудь снова повалил его на пол. Хлопуша опять поднялся, но Глеб бросил его через бедро, а когда Хлопуша попытался встать, нанес ему несколько хлестких, сокрушительных ударов в лицо. И Хлопуша сдался. Хлопнувшись на задницу, он тряхнул головой, затем поднял на Глеба ошалелый взгляд и пробасил:

– Твоя взяла, охотник. Ты отличный боец.

Глеб усмехнулся и протянул Хлопуше руку. Поднявшись на ноги, верзила свирепо крикнул на окруживших его мужиков:

– А вы чего встали, ротозеи? Убирайтесь к лешему!

Посетители, опасливо глядя на верзилу, кто с прибытком, а кто с убытком, вернулись за свои столы и принялись негромко обсуждать закончившийся бой. А Хлопуша взглянул на Глеба тяжелым взглядом и вопросил:

– Теперь ты заберешь мою баклагу, охотник?

– Да, – ответил тот.

– Если я не принесу ее тем, на чьи деньги она куплена, меня прибьют.

– Может быть, и так, – проронил Глеб небрежно. – Но мне-то что за дело?

Хлопуша опустился на лавку, положил локти на стол и обхватил пятернями голову.

– Леший меня дернул связаться с тобой, – горестно пробормотал он. – Что же мне делать теперь? Как явиться пред очи Шкуродера?

Глеб посмотрел на парня насмешливым взглядом и вдруг сказал:

– Из любой ситуации есть выход.

Хлопуша поднял на него взгляд и нахмурился:

– Не понимаю, о чем ты.

– Я не возьму твою баклагу. Но при одном условии.

– Что еще за условие?

Первоход сел за стол и прямо взглянул на Хлопушу.

– Твой брат скучает по тебе. Он попросил меня разыскать тебя и вернуть домой.

Хлопуша шумно выдохнул ноздрями воздух.