– А как готовят ваши хлопья на свадьбах?

– Их не подают на стол. Зерна раскрашивают в самые разные цвета и рассыпают на землю для свадебного круга, ну и всякое прочее. По-моему, это нечто вроде древнего символа плодородия и изобилия.

«А еще это, похоже, та пища, которую не жалко принести в жертву», – решила Тедж, но предпочла не высказывать своих подозрений вслух.

Сегодня вечером Айвен Ксав выглядел гораздо более спокойным – наверное, благодаря отсутствию его странного дружка Байерли, который периодически выводит его из себя. А она-то думала, что Айвен Ксав только еще больше встревожится, узнав, кто она такая, – или, может, дурные вести нервируют его меньше, чем тайны?

– Ну, прекрасно, – сказал он, наевшись и откинувшись на спинку стула, когда они уничтожили ужин по-гречески. – Я арендовал эту квартирку, чтобы вкусить солстисскую ночную жизнь, но явно не учел того, что ночи здесь такие короткие. Успеваешь либо погулять, либо восстановиться перед работой, а вот и то и другое – уже никак. Так что на самом деле лучший вариант – сидеть дома, главное – не в одиночестве. Это было бы слишком тоскливо.

Он поднялся и пересел за комм-пульт.

– Кузен рассказывал мне об одной балетной труппе, вам с Риш она могла бы понравиться… Если только удастся хоть что-то найти…

– А у вас много кузенов? – спросила Тедж, заглядывая ему через плечо. – Или просто слишком много одного кузена?

Он рассмеялся:

– И то и другое на самом деле. С отцовской стороны у меня всего один кузен, Майлз – он мне даже не двоюродный, а троюродный: родными сестрами были наши бабушки. Эту часть семьи довольно сильно проредили во время войны Ури Безумного, разразившейся вскоре после завершения Оккупации. Со стороны матери у меня двоюродных братьев где-то с полдюжины, но они живут далеко от столицы, и я с ними почти не вижусь… Ага, нашел!

Как выяснилось, Айвен Ксав искал запись выступления балетной труппы имени Минченко из какого-то Союза Свободных Поселений, или Пространства Квадди. Тедж ни разу о таком не слышала, но как только он запустил видео, Риш стремительно подошла к комму.

– О! – воскликнула она. – Генмодифицированные четырехрукие люди. У барона Фелла была как-то давно музыкант-квадди. Я смотрела запись одного ее концерта. Она играла молоточком на цимбалах всеми четырьмя руками. Но она уехала, разорвав контракт, и с тех пор о ней никто ничего не слышал. А я даже не знала, что они способны танцевать… – Она нахмурилась. – Как же они танцуют без ног?

– В невесомости, – пояснил Айвен Ксав. – Они живут в невесомости, работают в невесомости и танцуют в невесомости… мой кузен с женой видели их выступление собственными глазами, когда им пришлось срочно изменить маршрут из-за… э-э… по делу, в прошлом году – они мне потом об этом много рассказывали. Говорят, впечатление сильнейшее.

Квадди танцевали при нулевой гравитации: рука об руку – все четыре руки, они танцевали соло, парами, но самое поразительное – группами; в воздухе мелькали сверкающие красочные костюмы. Драгоценности порой создавали иллюзию полета – эти же танцовщики действительно летали, кружили стайками красочных птиц. И Риш, и Тедж – обе смотрели как зачарованные, Риш время от времени что-то взволнованно бормотала, анализируя исполнение, а при особо сложных па даже чуть подскакивала на стуле и, сама того не замечая, делала плавные движения руками, словно пытаясь уподобиться танцовщикам.

Тедж сидела на диване рядом с Айвеном Ксавом. Его рука, лежащая на спинке, подползала все ближе, тихонько опускаясь ей на плечи, пока наконец он не прижал ее к себе. После пары секунд молчаливого размышления Тедж решила никак не реагировать. Откуда-то из глубин сознания всплыло вдруг давнее детское воспоминание: она смотрит представление вместе с папой – сколько же терпения он должен быть иметь, с ее-то вкусами! – прижавшись к его теплому боку; папа был крупнее и толще Айвена Ксава, но запах у него был почти такой же, мужской. Тедж не знала, утешает ее это воспоминание или бередит душу, но оно пришло. И возникла – пусть ненадолго – иллюзия покоя.

Иллюзия развеялась довольно скоро – представление закончилось, Айвен Ксав выключил головид, а Риш поинтересовалась:

– И сколько времени вы еще планируете пробыть на Комарре, капитан Форпатрил?

– М-м? О! – Он выпрямился, и Тедж с сожалением от него отстранилась. – Все эти служебные обязанности – ежегодные инспекции и совещания – обычно занимают дней десять или около этого. Я здесь уже… м-м… сейчас соображу… – Он стал считать на пальцах, беззвучно шевеля губами. – Вместе с этой – семь ночей. Значит, осталось немного. Надеюсь, что Бай все-таки разберется со своими делами раньше. Похоже, он наращивает темпы.

– Так, значит, это убежище, – Риш обвела комнату изящным взмахом лазоревой руки, – исчезнет вместе с вами.

– А… – сказал он. – Боюсь, что так. Хотя я мог бы забронировать его для вас еще на неделю, но… я планировал подождать и посмотреть, какие новости нам принесет Бай.

Риш выразительно поглядела на Тедж.

Айвен Ксав откашлялся.

– А вы не рассматривали вариант заключить сделку с СБ? Ну то есть, вообще с СБ, а не только с Байерли. Держу пари, вам известно много чего, что они тоже хотели бы узнать за соответствующую компенсацию.

Тедж поморщилась:

– Если родители что-то и вбили мне в голову, так это, что если разница в могуществе договаривающихся сторон чересчур велика, надежную сделку заключить невозможно. Сильная сторона обдерет слабую до нитки, а слабая останется ни с чем. У вашей СБ нет никакой необходимости играть с нами честно.

– Ну, необходимости без всяких причин вести грязную игру у них тоже нет, – смутился Айвен Ксав. – Насколько я знаю.

– А если они решат, что им необходимо возобновить рабочие отношения с новым домом Кордона и что мы с Риш станем козырной картой в переговорах? У меня нет ничего, чтобы их остановить… ничего! – Она подавила истерику и не позволила себе обернуться к балкону. Вот это «ничего» – в слишком буквальном смысле – их бы остановило.

– Послушайте, я знаю, что все они там в СБ хорьки, но они – довольно благородные хорьки.

– А мне казалось, эта организация отвечает за безопасность, – заметила Риш. – И благородство для них состоит в том, чтобы ставить интересы Барраяра превыше всего.

Айвен беспомощно пожал плечами, но спорить не стал.

– Мы об этом подумаем, – сказала Тедж. – А пока, капитан… не хотите ли вы первым заявить права на ванную? Вам вставать завтра раньше всех.

Он глянул на часы и поморщился:

– Да, пожалуй, так я и сделаю. – Он явно хотел остаться и продолжить спор, но в итоге ушел, так ничего и не сказав.

Когда за ним закрылась дверь спальни, Риш спросила:

– Что именно ты имела в виду? «Возможно, да – мы об этом подумаем» или «Нет, но мы этого не скажем, пока благополучно отсюда не выберемся»?