На литературном же фронте всё обстояло совершенно замечательно! Олег, получив от Кляйна план-конспект своих будущих интервью, представил на его суд сразу несколько вариантов. Некоторые, после обстоятельных обсуждений, были всё же отвергнуты, а вот парочка проектов оказалась весьма достойной.

— Видите ли, мой дорогой друг… — задумчиво почесывая подбородок, произнёс Франц, разглядывая текст, — я нахожу, что занятия с этим… как вы там говорили? А! Творением неведомого гения, так? Так вот — они, несомненно, повлияли на ваше творчество! Есть тут, знаете ли, что-то такое…

И немец неопределённо повертел в воздухе пальцами.

— Вы так полагаете? — неуверенно вопросил будущий «гений литературы».

— Ну, я, в конце концов, не профессиональный критик, — пожал плечами собеседник. — Но согласитесь, мне немало пришлось перечитать таких вот начинающих авторов! И могу, хотя бы в общих чертах, уверенно судить о степени влияния окружающей обстановки на творчество мастера. Думаю, что на этом аспекте вашего труда (я не имею в виду стихи!) стоило бы несколько заострить внимание публики. Эти, как вы говорите — «неземные образы», несомненно, заинтригуют ваших будущих читателей…

И Демишин засел за ноутбук. Тем более что обстоятельный немец презентовал ему одну из последних моделей. В счёт будущих гонораров, разумеется. Комп оказался мощным и современным. А то, что он имел некоторые нештатные программно-аппаратные функции… так основной же работе это ведь не мешало? Стихи можно было писать и на нём.

Более того, для ускорения процесса, Олег даже на работу его с собой носил. Правда, в первый день это привлекло внимание некоторых сотрудников… и Демишина попросили сдать ноутбук на проверку, ссылаясь на инструкцию семьдесят бородатого года.

Но почти тотчас же вернули.

— Я же всё понимаю, — похлопал его по плечу сотрудник спецотдела. — Стихи! Да… грешен, сам пописывал… Но до вас мне далеко! Талант!

На ноут наклеили специальную бирку — теперь его можно было вносить и выносить мимо постов охраны. Вот только в сеть включать не разрешили, опечатав гнездо адаптера. Серость… да весь мир давно вайфаем пользуется! Ведь и к USB-гнезду есть нужный переходник. Господи, и с такими людьми приходится работать!

Мысленно простонав, Олег решил ничего не рассказывать об этом случае Кляйну. Что может подумать цивилизованный европеец? В каком болоте приходится сидеть будущему светилу мировой поэзии! Ничего… скоро всё будет по-другому!

— Вы готовы?

— В целом — да. Остались кое-какие мелочи… но это уже не сильно может повлиять на основной план работы.

— А именно? — насторожился сотрудник резидентуры.

— До сих пор непонятно, чем занимаются многочисленные прикомандированные сотрудники. На наш взгляд, основная их задача — курить во внутреннем дворе и прятаться при этом от начальника караула. Тот некурящий и курильщиков не понимает в принципе. Стоит ему поймать хоть одного… — усмехнулся собеседник. — Словом, это можно показывать хоть в Голливуде, столько там бурлит страстей!

— Охрана?

— Всё по-прежнему. Наверное, только упавший во двор самолет, сможет хоть как-то нарушить это каменное спокойствие.

— Ну да… там же никогда и ничего не происходило ранее, так почему стоит проявлять беспокойство именно сейчас? — согласился сотрудник резидентуры.

Возможно, что он не был бы столь категоричен, узнай кое-что о личности собственно начальника охраны. Да и начальники караула, они тоже, все трое, в своё время проходили службу отнюдь не в стройбате. Ну и прочие сотрудники… о них тоже знали далеко не все. И не про всех.

Все произошло абсолютно обыденно.

К зданию института подъехал фургончик «Водоканала». Оттуда вылезли хмурые работяги и неторопливо установили ограждение вокруг люка. Лязгнула крышка, и под землю нырнул первый из рабочих. Остальные расселись вокруг и закурили.

Минут через пятнадцать из-за угла вывернулся фургончик почтовой службы. Так как машина «водоканала» раскорячилась аккурат напротив входной лестницы, почтовики проехали чуть дальше и притормозили в отдалении. Хлопнули дверцы и трое почтальонов, неся в руках объёмистые мешки, потопали к дверям.

Двери в институте были старые, сработанные ещё в незапамятные времена. Тяжелые, они открывались с трудом, да ещё и пружины дверных доводчиков мешались.

Когда дверное полотнище бухнуло, закрываясь, сидевший в будке вахтер поднял взор на почтальонов.

— Вам кого? — приоткрыв окошко, поинтересовался он.

— Хромкова, — сверился с ярлыком один из вошедших.

— Сейчас вызову, — кивнул охранник. — Вы пока там, на столике, располагайтесь…

И он повернулся к столику, на котором лежал телефонный справочник.

Чпок!

Эйртазер сработал почти бесшумно, две иголки, пролетев сквозь окошко, вонзились в шею сидевшего в будке человека.

Мигом перемахнув через барьер, разделявший вестибюль на две неравные части, один из «почтальонов» подскочил к вахтеру. В его руке блеснул металлом пневмошприц.

П-ш-ш-пок!

Устроив охранника так, чтобы со стороны это выглядело бы вполне естественной позой, «почтальон» подкрался к двери караульного помещения. Прислушался.

В его руке появился тускло-серый цилиндр.

Рывок — звякнуло по полу кольцо.

Бзанг!

Хорошо, что в вестибюле никого не было, и на взрыв светошумовой гранаты некому было обращать внимание. Впрочем, нападавшие и это учли. Время вторжения было выбрано не просто так.

Рывок!

Дверь на себя!

Бросив мимолетный взгляд на скорчившегося на полу начальника караула, нападавший подскочил к сейфу. Тут и ключ на месте оказался…

Поворот ключа — свет блеснул на стволах старых наганов. Пустых гнезд в подставке не имелось — охрана института была безоружна.

Снова прошипел шприц.

Притворив за спиною дверь караулки, «почтальон» кивнул товарищам. Из мешков появились темно-синие халаты технического персонала, наброшенные поверх почтовых курток.

И вся троица неторопливо потопала по коридору.

— «Дорн»- «Михаилу».

— Здесь «Дорн».

— Этап один — в норме.

— Понял вас.

Пройдя по коридору, троица, (теперь уже «техработников») подошла к первой из интересующих дверей. В руке одного из них материализовался фонарик. В невидимом невооруженному глазу луче засветились неярким светом кнопки — а, точнее, следы пальцев рук на этих самых кнопках.

Щелчок замка — первая дверь пройдена.

Минуя прочие двери, «техработники» уверенно двигались по коридору дальше. Изредка попадавшиеся навстречу люди никакого внимания на них не обращали. Да мало ли зачем бродят по коридорам технари?