прекрасно понимала ― спорить бесполезно, у неё нет права выбора в такой ситуации. Почему-то Михаил и себя ощутил заложником обстоятельств, которому придётся либо умасливать, либо угрожать для достижения цели.

Драгана мельком засмеялась, швырнув лёд на стол, она приложила достаточно усилий, чтобы тот приземлился у ног Михаила.

Надежда принялась за работу. Изящные пальцы лекаря касались почти невесомо. Сначала она избавила Драгану от остатков отёка, убрала покраснение от удара с щеки. Залечила губу. Когда пальцы Григори потянулись к шее, Драгана инстинктивно отпрянула. Целительница успокоила её и продолжила работу. Положила свои руки на виски пострадавшей, избавляя от головокружения и сотрясения.

— Как себя чувствуете? ― поинтересовалась Надежда, мягко улыбнувшись.

— Хорошо.

— Лучше всё равно поберечь себя, ― предупредила Григори, поднялась и расправила складки на молочном костюме. ― Когда всё закончится, постарайтесь уснуть. Вам нужен отдых.

Драгана поправила ворот кофты, и повыше натянула плед. Атмосфера в поместье накалялась. Надежда вышла из кабинета. Сюда она прибыла не только для исцеления. Михаил поймал на себе прожигающий взгляд и снова улыбнулся.

— Не надо так смотреть на меня, я вам не враг. Я хочу понять, что произошло. Расскажите то, что рассказали, когда прибыла служба спасения, но постарайтесь вспомнить, как можно больше деталей. Это важно.

Драгана прищурилась, обдумывая всё, что могла сделать в подобной ситуации, возмущение отразилось на лице, но быстро сменилось на потерянность.

— Я проснулась около двух ночи от шума. Думала, мне показалось. После возвращения домой, чувствовала я себя не очень хорошо.

Все замерли, пока она говорила. Тихий голос набирал силу и уверенность постепенно, но, чем ближе она была к финалу истории, тем больше он срывался. Михаил внимательно следил за её эмоциями, за реакциями. Любой шорох пугал её, глаза распахивались и наполнялись слезами. Держалась она из последних сил.

— Вы можете предположить, кто это был? ― Михаил взглянул на папку, вспоминая записи майора. ― Вы уверены, что в доме было только двое нападавших?

— Да, ― ответила она уверенно, но быстро стушевалась, опуская плечи. ― Наверное. Видела только двоих. Я не знаю причины, но второй нападавший резко перестал пытаться меня убить и ушёл через портал.

Михаил не поверил, как и никто из присутствующих. Тишина покоробила нутро, он смотрел на Драгану и понимал, что просто так она не стала бы говорить о подобном. Никто не стал бы просто так говорить про порталы. Это было опасно. За подобное безрассудство легко могли посадить в тюрьму.

— Хотите сказать, они были девантами?

Чародеи вокруг разом резко вздохнули, слышать это было более неприятно, чем думать о подобном случившемся факте. Пробивающиеся солнечные лучи из-за горизонта, скрылись за ранними тучами, и в кабинете стало ещё темнее, несмотря на включённый свет. Деванты были мифом, давно исчезнувшим со страниц истории Роменклава. О них только говорили. Шёпотом. Когда их видели в последний раз? Может, десять или двадцать лет назад, пока не убили последнего. Их всегда убивали без вопросов, не пытались выйти на диалог. Подобное убийство не наказывалось. Судов не проводилось. Деванты ― ошибка природы. От них старались избавиться.

Михаил нахмурился, припоминая все истории про одних из самых ужасающих монстров Роменклава. Голос Драганы привлёк его:

— Только деванты среди магов могут открывать порталы, так что да. Один из них точно девант.

— После вскрытия второго трупа, мы выясним его личность, ― майор Агнес просиял.

— Иди спроси у Надежды, всё ли готово? ― приказал Михаил, и Агнес удалился.

— В моем доме? ― Драгана удивилась, немного привстала, пристально всматриваясь в закрывшуюся дверь. ― Вам не, кажется, что это переходит все границы?

— Нет, ― легко ответил Разумовский. ― Деванты опасны и объявлены угрозой.

— Они одни из вас.

— Они монстры, не ведающие пощады. Порождение магии крови и проклятых обычаев во времена войн за Роменклав. Не смейте говорить, что они одни из нас. Деванты отреклись от богов в угоду силе и могуществу.

— Так это правда, чародеи подсаживают себе сердца животных и обретают силу больше, чем даровали им боги?

— Боюсь, что так. ― Михаил больше не улыбался, злость заполняла его до краёв. Всё выходило из-под контроля, нельзя медлить. ― В их груди бьются два сердца.

Дополнение было не столь необходимым, и Михаил понял, ― она заметила, с какой досадой он говорил. Видела, что, подтверждая этот факт, ему будто становилось физически больно. Понимание, какими крепкими корнями обзавелась эта боль, не могло помочь её облегчить.

— Без Григори Кровавый обряд невозможен. ― Драгане вдруг стало интересно поддерживать эту тему.

Ей явно нравилось видеть его злобу, нравилось смотреть, как он сдерживается. Понимала ли она, что делала? Вряд ли. Но Михаил понимал, что так работают её защитные механизмы. Драгане проще нападать, когда выхода нет, нежели вести себя благоразумно. Она не старалась заставить его чувствовать свою вину и презрение к бывшим чародеям, выходило, само собой. Но точно пыталась перенаправить его фокус внимания на себе подобных, нежели проходиться по её травме. Она понимала, что долго не продержится, и рухнет в объятья скорби. Понимание случившегося ещё не достигло нужной отметки.

— Увы, предатели есть везде.

Он провёл пальцами по подбородку и попросил всех покинуть кабинет. Михаил видел, как она всё более сосредотачивается на случившемся. Раньше, он всегда знал, как себя вести и куда давить, чтобы быстрее достигнуть цели, но сейчас не представлял с чего начать. Уже в утренней газете буду новости о смерти Николая Медичи, и эту волну он остановить не в силах.

— Во время нападения вы случайно не заметили, как что-то пропало из дома?

— Нет. Я была немного не в состоянии это сделать.

— Я хочу осмотреть коллекцию вашего отца.

— Нет.

— Драгана, вы не поняли, ― её имя на губах приобрело яркий окрас. ― Это не просьба.

— Отдаёте мне приказы? ― изумилась Драгана, вновь ненадолго отвлекаясь от боли. ― Но я не подчиняюсь Совету, а это частная собственность.

— Я могу лишить вас лицензии на раскопки, ― Михаил переходил на шантаж. ― Вашего брата тоже. Он лишится работы.

— После путешествия в Леса Тары я собиралась завязать с раскопками. Ещё мы обладаем достаточным количеством навыков, чтобы суметь прокормить себя.

— Откажетесь, в следующий раз я прибуду сюда с орденом и заберу всё.

Михаил не сдавался. Он поддался вперёд и упёрся локтями в колени. Ждал, когда Драгана сдастся первая, ведь её потрясение играло только на руку, но она не поддавалась. По непонятной причине, она защищала свою территорию от любого вмешательства, выстраивая жёсткие границы.

— Я в этом сомневаюсь.

— От чего же? ― он сцепил пальцы сильнее, удерживая нетерпение, готовое сорваться с цепи, как