кретин, с которым эти двое остались наедине в укромном сарайчике вдали от всех!

– Так, я пойду и проверю, – решительно встаю из-за лавки.

– Я с тобой! – сказал Леопольд, обернувшись крысой и прыгнув мне в руки.

Почти бегом я направилась в сторону сарая, в котором уже давно скрылся Кудеяр с детьми.

Когда я с замирающим сердцем тихонько приблизилась к стене и прислушалась, то не уловила ни единого звуки изнутри, как будто там никого не было.

Эта безумная мысль, будто дети могут оказаться упырями или чем похуже, теперь уже не казалась бреднями старого охотника.

Начав подозревать самое худшее, я, прежде чем зайти, кинула параллельно стене с входом камешек… и правильно сделала! Стоило камешку шмякнуться о землю напротив двери, его разорвала на миллионы пылинок яркая малиновая молния, вылетевшая изнутри строения.

– Кудеяр? – спрашиваю, догадавшись, кто хозяин заклинания.

– Кто ты? – спросил царевич, и не думая выходить.

– Это я, Бэйр… – удивленно отвечаю. – В чем дело?

– Яркая вспышка… яркая вспышка, черти ее дери!

– Что? О чем ты?

– Зайди в сарай, но без резких движений. Иди ровным шагом прямо ко мне, встань на расстоянии вытянутой руки и замри, тогда поговорим, – велел голосом.

Не понимая, в чем дело, я послушно исполнила поручение царевича. Он недвижно стоял посередине сарая, смотря куда-то за меня. Пряди его странных волос вились в воздухе.

– Не дергайся, – приказал он и поднял свои руки ко мне. Осторожно нащупав мое лицо, он принялся водить по нему когтистыми пальцами.

– Эй! – возмущенно кричу, когда он спустился с лица на шею, потом на плечо и, скользя пальцами по левому предплечью, коснулся груди. При этом выражение лица у него было донельзя странное, сосредоточенное, но какое-то пустое… в глазах ничто не отражалось.

– Я должен знать, что это ты. Из всех отличительных признаком помню только грудь и плотные узоры на левой руке… – пробормотал он, беря меня за руку в кожаной перчатке. – Ладно, это ты.

– Ты в своем уме!?

– В своем, – ответил царевич, отпустив меня. – Я ослеп. Я слепну на несколько часов, иногда даже дней от резких ярких вспышек света.

– Что?…

– Гены, – вздохнул царевич. – Теневики не выносят света. Их глаза не приспособлены к вспышкам.

– Ладно, это долго и запутанно, я поняла… Что произошло?

– Не знаю. Я привел детей в сарай, уложился спать, уже собрался уходить, но Каррет позвала меня, я обернулся, увидел яркую вспышку, ослеп… пока я несколько секунд боролся со своим зрением, ничего не слышал, когда же пришел в себя, детей нигде не было. Я не понимаю, что происходит… кажется, это были не простые дети.

– Ты не пытался выйти?

– Я что, похож на самоубийцу? – царевич скривился. – Если дети не те, за кого себя выдают, то идти на них в слепую… Тем более, здесь сотня зрячих людей, зачем мне утруждать себя?

– Значит, Жаг был все-таки прав, дети оказались не настоящими… Ты не видел их ауры?

– Слепнут не только глаза, – признался царевич. – Я останусь здесь, а ты иди, найди их и разберись, в чем дело.

– А если они зайдут?

– Никто не зайдет живым, кроме тебя. И рыцарю скажи, чтобы не подходил ко входу… Твой голос я запомнил.

Я вышла из сарая и, немея от ожидания чего-то очень плохого, побежала к Дейку, сообщать, что наши опасения подтвердились. Но рыцаря среди мужиков не нашлось, он пошел за мной и, видимо, услышав наш разговор с царевичем, уже отправился искать паршивцев.

Мужики, узнав, в чем дело, выскочили из-за столов и быстро разбрелись по лагерю в поисках. То, что в стан людей пробрались монстры, привело мужчин в настоящую ярость, они действовали, как разъяренные псы, вынюхивающие след зверя под каждой подозрительной корягой.

Похватав оружие, охотники разбрелись по всей ферме, заглядывали в каждый сарай, за каждую кучу, громко переговаривались, зажигали все больше и больше факелов…

Среди всей этой суматохи я тоже пыталась что-то сделать, где-то посмотреть, но меня отовсюду гнали, мол, не бабье дело. Мне только и оставалось что возмущаться и украдкой высматривать темное местечко, куда могли залезть дети или монстры.

Осмотревшись в очередной раз, я выбрала своей целью здание, то самое одинокое каменное строение, которое так заинтересовало меня, когда я только пришла в лагерь. Когда я приблизилась, из-за стены раздался громкий призывный клич и, как черт из табакерки, прямо на меня выскочил Дейк.

– Бэйр! – крикнул он.

– Фух! Напугал, дурак! – воскликнула я, машинально отскочив от него.

– Они там, за этим зданием… оба! – он махнул за строение.

– Почему ты их не взял?

– Ну… каждый размером с корову… со злую когтистую и клыкастую корову, – объяснил рыцарь, подойдя ко мне. – Схватить их было бы трудно.

– Что у тебя с рукой!? – в ужасе смотрю на окровавленный рукав, который Дейк прижимал к груди.

– Один меня поранил, так что я вне игры, – печально улыбнулся он.

– Почем же они не убили тебя?… Почему мы вообще тут стоим и разговариваем!?

– Они… даже не знаю, – засомневался рыцарь. – Я нашел именно детей, они, увидев у меня нож, все поняли и обернулись монстрами, один из которых и рассек мне руку… я закричал, и они снова превратились в детей, чтобы в случае, если кто-то прибежит на крик, они еще могли бы выкрутиться.

– В чем дело? – к нам подошло несколько мужчин, увидев руку Дейка они все поняли. – Где?

– За этим зданием… Если они еще не удрали, конечно, – сказал им рыцарь.

– Эй, все сюда, они здесь!!! – крикнул один из охотников.

Вскоре у каменного здания столпились все мужчины, находившиеся сейчас в лагере, у каждого из них было оружие. Охотники быстро окружили строение, но не торопились ничего предпринимать, видимо, ждали Жага. Когда главарь подошел, он первым делом обратился к нам с рыцарем.

– Они за этим зданием, – объяснил Дейк. – Я не успел хорошо их разглядеть, но, кажется, это голубые коровы.

– Голубые коровы? – удивился Жаг. – Они же не могут превращаться, только сливаться с местностью!

– Видимо, теперь могут и это, – нахмурился Дейк.

– Что ж, чудовища не должны были приходить сюда, не должны были обманывать людей и пользоваться их добротой, – вздохнул глава охотников, потом повернулся к своим и крикнул: – Взять их!

Круг их охотников постепенно начал сжиматься, скорее двое из них выволокли из-за здания двух выбивающихся и плачущих детей.

– Дейк, ты уверен, что они?… – спрашиваю на всякий случай. Вид двух крох, которых мужики грубо волокли по земле, вызвал во мне желание раскидать всех этих подонков и защитить поачущих двойняшек.

– Уверен,