class="p1">Я не заметила, как Джаспер приблизился. Он появился будто из ниоткуда. Его пальцы вторглись в мое личное пространство, переходя грань дозволенного.

— Я долго думал, это не секундный импульс. Не в моих правилах делать спонтанные выводы. — Ведёт пальцем по широкому вороту футболки, смотря на меня сверху вниз. — Вы с Маркусом заслуживаете друг друга. Оба — дети, стремящиеся к взрослым поступкам. Инфантильный, — произносит слово на английском и тут же переходит на итальянский, — у нас это так называется.

Я была настолько встревожена увидев шатена, что не сразу уловила на каком языке он говорит со мной. Теперь я точно поняла: Джаспер больше мне не доверят.

— Я не желаю вам счастья, у вас вряд ли получится создать его. Но у меня хватит ума не вмешиваться в это дерьмо. — Поднимает на меня взгляд. Глаза мерцают изумрудным блеском, а пальцы окольцовывают мою шею. — Ты тонешь Эва. Ты сама привязываешь к ногам булыжники и целенаправленно идёшь ко дну!

Легонько отталкивает меня и отступает. Смеряет пренебрежительным взглядом и уходит прочь.

Я до сих пор чувствую его руки на шее. Мне нечем дышать. Я просто задыхаюсь. Растираю кожу, где только что были пальцы шатена, а второй рукой хватаюсь за столешницу боясь упасть.

Взгляд цепляется за монитор, где два обнаженных тела сминают простыни. По коже пробегается холодок, потому что на экране четко видятся двое, которые не ненавидят друг друга. Все в точности, наоборот: там видятся любовники, которые делятся неудержимой страстью, с голодным трепетом поглощая эмоции друг друга.

Глава 23

Маркус Бруно

Чертова Эва Баво. Заполнила собой все мысли, мешаясь под ногами. Пробралась под кожу, отравляя каждую клеточку, вызывая мерзкие чувства. Ему не нужны эти чувства. Его в принципе мало что интересует, так почему же брюнет сидит, отпихнув от себя наркоту и пялится в экран монитора, разглядывая как Эва расхаживает в его футболке по его комнате с бутылкой вина.

Она о чем-то говорит, жестикулирует и бьет все, что попадается ей под руку.

Это что-то новенькое.

Она такой же наркотик. Хуже. Ломка от неё сильнее. С неё нельзя соскочить. Пробовал. Прошло два года и она снова перед ним.

Маркус сегодня должен был быть на встрече. Отменил все к херам. Сейчас он как одержимый всматривается в каждое ее движение. Хочет дотронуться до неё, пройтись пальцами по каждому миллиметру нежной кожи, по манящим изгибам.

Когда неожиданно открывается дверь, влетая стену, Маркус медленно переводит взгляд на вошедшего. Картинка вмиг рассыпается, исчезает в никуда. Все внимание Маркуса теперь сосредоточено на Джаспере Барлоу.

Тёмная лошадка.

Сейчас друг выглядит не таким приветливым и беззаботным как обычно. В глазах читается призрение, обычно там не было эмоций. Лишь холодный блеск бездушия.

Они познакомились не больше года назад в баре на окраине Флоренции. Джаспер захотел попытать удачу в боях без правил, удача оказалась на его стороне. А вот владелец, был недоволен, что все лучшие бойцы лежали в нокауте, видя дивные сны.

Маркус Бруно знал, кому принадлежит бар. Быстро смог договориться за свободу пьяного англичанина.

Бруно заинтересовала возможность иметь в наличии «безэмоциональную машину для убийств», а Джасперу просто хотелось убить время. Избавиться от проклятых воспоминаний, в которых он потерял всех друзей. Они пеплом осели в памяти, пришло время их развеять. Также, Барлоу приехал в Италию в отпуск. Поэтому с легкостью принял приглашение отправиться с Бруно в Сицилию.

— Не спится? — Маркус сворачивает вкладку и, поднимаясь со своего места, спрятав руки в карманы, идёт к шатену.

Джаспер уверенной походкой сокращает расстояние между ними и, оказавшись рядом, заносит руку:

— Это тебе за насилие! — слышится хруст. Точный удар сбивает брюнета с ног, заставляя шипеть от боли, закрывая ладонями лицо. — Как оно, приятно? Когда без твоего согласия с тобой делают то, что вздумается другому.

Джаспер налетает сверху и продолжает превращать лицо Маркуса в кровавое месиво.

Не жалея силы целится в рёбра, челюсть, грудь, печень.

— На будущее, — хватает его за грудки и резко дергает на себя. — Запомни простую истину бастард: всегда найдётся тот, кто будет сильнее тебя. Хоть Эва и глупая, но ни одна женщина, даже глупая, не заслуживает насилия!

Отталкивает его от себя, слыша глухой стук. Это затылок брюнета ударился о деревянный паркет.

— Так, значит мы больше не друзья? — Маркус поднимается на локтях. Сплевывает в сторону кровь.

— Мое снисхождение в виде присутствия рядом с тобой, нельзя назвать дружбой.

— Ты ее любишь, да? В этом дело? Это все из-за неё? — принимает сидячее положение, шумно выдыхая.

— Какая разница, если она испытывает чувства к тебе. У меня своих проблем до хера. Делить — ваши нет ни малейшего желания.

Шатен разворачивается и шагает к двери. Застывает в проёме, поворачиваясь в пол оборота.

— Ты жалок. И если ты хочешь жить, а не существовать, пришло время взрослеть и совершать обдуманные поступки. Есть ради кого… — на секунду замолкает. — Для начала, перестать быть марионеткой для Луки Мансано.

— Пошёл ты к черту со своими советами! — кричит в спину ушедшему.

Вновь откидывается на пол, больно ударяясь затылком. Эта боль ничто, по сравнению с ноющей болью в челюсти и рёбрах.

Лежит на полу ещё некоторое время и поднимается, шипя сквозь зубы.

Медленно ступая, цепляясь за опоры в виде стен, спускается на первый этаж. В бар, где есть отличная быстродействующая анестезия.

Зацепив первую попавшуюся бутылку с янтарной жидкостью, вливает в себя алкоголь. Спиртное течёт по подбородку, смывая дорожки крови из носа; по шее и впитывается в футболку, делая ее мокрой. Глоток за глотком, морщась от вкуса, он пытается перебить боль и слова Барлоу, которые крепко въелись под корку головного мозга.

Отнимает ото рта бутылку и ставит ее на столешницу. Снова берет и плескает виски на ладонь, умываясь им. Смывая кровь. В районе губ и бровей начинает сильно щипать. Хочется разобрать лицо.

Маркус решает, что это признак дурного тона, оставлять бутылку не допитой и берет ее с собой. Поднимается на второй этаж, направляясь в свою спальню.

Открывает дверь и сразу видит ее. Эва не спит. Сидит у изголовья кровати, сверкая голубыми глазищами. Все шторы и окна раскрыты, впуская в комнату прохладу ночи и лунный свет.

Маркус беглым взглядом обводит комнату и видит на полу опрокинутую бутылку.

Неужели сама все выпила?

— Я отвратительный человек? — мелодичный голос резонирует в тишине пространства. Эва не шевелясь, задаёт вопрос.

Точно сама все выпила.

Парень захлопывает дверь, закрывая их от всего мира.

— Я отвратительный человек! — вопрос перерастает