– О чем думали древние майя, когда строили пирамиды, – доложила Аня. – Ты в курсе?

– Фиг знает, что у них в мозгу варилось, – вздохнула я. – И твоей училке сие тоже неизвестно! Используй свою фантазию.

– Ну тетя Таня! Взрослые обязаны помогать детям, они умнее, старше, – занудила Нюся. – Если я двояк принесу, половина от него твоей будет. Надо глубоко раскрыть философию народа майя и высказать собственное мнение с учетом современных знаний, полученных учеными мира. Так нам историчка велела. Чего там майки нафилософствовали, а? В учебнике ваще ни словечка не сказано. Ну, тетя Таня, не спи! У меня беда!

– Надо делать уроки вовремя, а не в четыре утра, – зевнула я.

– Я забыла, – всхлипнула Нюся.

– Ладно, разрешаю залезть в Интернет, – сдалась я. – Но только один раз – учитывая форс-мажор.

Анечка потрясла айпадом.

– Я уже посмотрела. Нет там такого сочинения. Есть похожее: «О чем думали египтяне, когда строили пирамиды».

– Отлично! – обрадовалась я. – Поменяй жителей Древнего Египта на индейцев и распечатай.

– Да? – усомнилась девочка. – Считаешь, это прокатит?

– Угу, – пробормотала я, заползая назад под одеяло.

– Может, лучше не пойти в школу? – донеслось, словно сквозь вату, до ушей. – Не высплюсь, на уроке буду пассивной, ребенку нужно соблюдать режим дня. Правильно?

– Да, – через силу произнесла я, – режим – полезная вещь.

– Ты согласна?

– Да, – снова уплывая в объятия Морфея, подтвердила я.

* * *

Утром я проснулась от трели телефона, увидела на экране номер Лизы и недовольно спросила:

– Что случилось?

– Ты где? – поинтересовалась Кочергина. – Новый Иван Никифорович спрашивал, куда подевалась Сергеева.

Сон моментально испарился.

– Который час?

– Одиннадцать десять.

Меня смело с постели.

– Лизок, я проспала! Приеду не раньше половины первого.

– Не дергайся, прикроем, – пообещала Кочергина.

Я понеслась в ванную, притормозила у комнаты, где временно поселилась Нюся, распахнула дверь, увидела девочку под одеялом и крикнула:

– Аня! Ты пропустила занятия!

Та, не поднимая головы от подушки, ответила:

– Ты мне разрешила сегодня не ходить в школу.

– Не может быть! – возмутилась я.

– Ну тетя Таня… – пробурчала девочка. – Я спросила же: «Ты согласна?» И услышала: «Да!»

Я прикусила губу.

– Анна, ты на самом деле спрашивала мое мнение, но речь шла о соблюдении режима ребенком.

– Ага, – обрадовалась хитрюга.

– А вовсе не о прогуле занятий.

– Ну тетя Таня, ты не поняла, – хмыкнула дочь Фатимы. – Я имела в виду, что не стоит посещать школу в невыспатом виде. Верно?

– Да, – кивнула я. – Школьнику нужно укладываться не позднее девяти.

– Вот ты опять положительно высказалась, – заликовала Анечка. – И чего спорить? Все равно уже скоро четвертый урок начнется. Ты мне напишешь записку, и все будет суперски. Смотри сама не опоздай, болтаешь тут глупости вместо того, чтобы на работу бежать.

– Вечером побеседуем, – пригрозила я и полетела в ванную.

После холодного душа в голове слегка прояснилось. Я живо причесалась, слегка накрасилась, пошла в гардеробную, сдернула с вешалки джинсы, сняла с плечиков любимую кофточку, оделась и увидела, что застегнуть блузку невозможно – на уровне груди не хватает двух перламутровых пуговиц. В первую секунду я расстроилась. Ну вот, где-то их потеряла, а запасных у меня нет, теперь придется все менять. Очень жаль, необычная фурнитура придавала кофточке нарядный вид.

Но уже на второй секунде я сообразила, что случилось, и заорала:

– Нюша! Немедленно иди сюда!

– Ну тетя Таня… – проскрипела Анечка, появляясь на пороге. – Зачем невыспатого ребенка трогать? В доме портал открылся и из него зомби лезут? Если нет, я назад в кровать пойду.

– Ты оторвала пуговицы! – рассердилась я. – Немедленно верни их на место, мне не в чем на работу идти.

Аня заморгала.

– Вон сколько у тебя вещей! Водолазка красивая.

– Не ношу ее.

– Почему?

– Душит шею.

– Ну тетя Таня… Она ведь не живая, рук у нее нет, – зевнула Нюся. – И ты сама разрешила мне взять для Силу что хочу.

– Но не пуговицы с моей одежды!

– Этого ты не говорила.

Пришлось согласиться:

– Ты права, но верни пуговки.

Анечка надула губы.

– Ладно. Раз ты приказываешь, пользуешься положением старшей, я подчиняюсь. Но Силу будет слепым, лишится глазиков. Он никогда не увидит солнышка! – Девочка всхлипнула. – Не познакомится со мной! Всю свою жизнь проведет в кромешной темноте! Книги читать не сможет, ничему не научится…

Мне до слез стало жалко Силу, и я повесила кофточку на плечики.

– Хорошо. Пришью другие пуговицы.

– Ну тетя Таня! Ты супер! – подпрыгнула Анечка. – Не переживай, найду тебе самые прикольные здоровские застежки. Хочешь в виде кошечек? Знаю, где их продают.

Я молча сдернула с вешалки нелюбимую водолазку. А как бы вы поступили на моем месте? Кто-нибудь из вас способен отковырять глаза у Силу?

– Беги к новому шефу, – приказал Роберт, едва я вошла в его комнату.

– Что ему надо? – спросила я.

Троянов оторвался от ноутбука.

– Нам не доложил. Лизка ему сказала, что ты с утра отправилась поговорить с Волоколамской.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Видок у тебя славный: глаз нет, вся опухла. Чем занималась ночью? – полюбопытствовал компьютерщик.

– Сначала шила Силу, потом, в четыре утра, пыталась вникнуть в философию майя, – вздохнула я. – Черт-те что детям задают, а взрослым отдуваться приходится! Совещание через пятнадцать минут.

– Полагаешь, Иван-два успеет тебе за четверть часа поставить клизму? – удивился Троянов. – Обычно эта процедура длится не меньше тридцати минут.

Я повернулась к двери.

– А вдруг он решил похвалить меня? На это уйдет пара секунд.

– Тань, когда тебя в последний раз начальство к себе зазывало, чтобы поощрить за безупречную службу? – поинтересовался Роб.

– Никогда, – ответила я после паузы.

– Счастливого пути и теплой клизмы без канцелярских кнопок, – заржал Троянов.