Через десять минут после старта на первом месте оказался У Цзяньсюн – любимец Сывэня.

– Отличный гонщик.

– Ты о ком?

Сяоюнь не разбиралась в спорте и не знала никого из участников заезда. А вот Лифань под влиянием Сывэня еще в школе проникся уважением к Цзяньсюну.

Нет, он не стал таким же суперфанатом, как Сывэнь, но и для Лифаня Цзяньсюн был примером для подражания. Возможность оказаться на соревнованиях, в которых участвовал Цзяньсюн – пускай только во сне, взбудоражила Лифаня. В конце концов это же прославленный спортсмен, привыкший к почестям, за плечами у него много побед и наград!

Лифань взахлеб начал рассказывать Сяоюнь о достижениях У Цзяньсюна.

– Он тебе нравится?..

– Ну конечно! Он же бог велосипедистов!

Так велогонщика прежде величал Сывэнь. Когда-то Лифаню это казалось ребячеством. Кто бы мог подумать, что теперь он сам будет на автомате так называть кумира.

Сяоюнь пригляделась к мерцающему на экране Цзяньсюну и задумчиво проговорила:

– Тогда попросим у него для тебя автограф! Пусть это и только сон.

– …

– Разве нет? Если я тебя вижу – значит, мы спим.

Лифань это и сам понимал. Но сны же – из нашего подсознания. То, что мы видим, когда спим, тесно связано с нашими ощущениями. Поэтому, даже понимая, что оказался в сновидении, Лифань продолжал чувствовать страх, напряжение, испуг.

При виде Сывэня на месте аварии Лифаня охватило глубокое отчаяние.

А Сяоюнь не на шутку встревожилась, когда папа исчез прямо на ее глазах. Вдруг она упустила единственную возможность попрощаться с ним? И когда Сяоюнь увидела, что маме плохо, она тоже сильно запереживала.

Ставить себя в неловкое положение просьбами об автографах было не в стиле Лифаня. Обычно он довольствовался наблюдением за кумиром со стороны. Даже от этого сердце у него трепетало.

Маршрут, который предстояло преодолеть гонщикам, проходил вдоль побережья, через старинный замок, дальше – через рыбацкую деревушку. Наконец, по другую сторону деревни велосипедисты еще должны были проехать по длинной прямой трассе, которая рассекала морскую гладь. Финишная линия располагалась на противоположном конце дороги. На трассе спортсменов ожидали препятствия, так что просто нестись сломя голову до самого финиша они не могли, нужно было еще следить за расставленными на пути коварными ловушками.

У Цзяньсюн отлично начал гонку. В замке ему удалось объехать все ямы. Этот участок пути дался ему легко. А вот в рыбацкой деревушке, в которой то и дело в воздух взмывали стайки живых рыбок, Цзяньсюну пришлось следить и за направлением движения, и за скоростью. Мягко говоря, непростое занятие. Вскоре Цзяньсюна обогнал спортсмен под номером шестнадцать.

Дорожки в рыбацкой деревушке были узенькие, и «шестнадцатый» возглавил гонку, не пуская Цзяньсюна вперед. Попробует Цзяньсюн свернуть влево – и соперник туда же. Цзяньсюн кренится вправо – а «шестнадцатый» уже там.

Гонка выдалась напряженная. Даже Сяоюнь, которая никогда не следила за велосипедными заездами, не могла оторвать взгляд от экрана.

Гонщики уже приближались к выезду из деревушки. Тут «шестнадцатый», все еще державшийся правой стороны, вдруг резко дернулся влево, и несколько рыбешек полетели прямо в Цзяньсюна, чуть не опрокинув его на землю. Поклонники спортсмена на трибуне одновременно ахнули.

Велосипедисты один за другим проносились мимо Цзяньсюна. Тот ускорился и поспешил вдогонку.

– Цзяньсюн, давай! – заорал кто-то и вскочил на ноги. Это был тот самый высоченный, худощавый парень, который походил на обезьяну…

Лифань нахмурил брови. А братец как оказался здесь? И чего это он так вопит?

– Давай!

Тут же рядом с братом на ноги вскочила и сестра, вздернув высоко над головой фанатский флажок.

За ними встали и многие другие поклонники Цзяньсюна. Все пытались подбодрить кумира. Даже Сяоюнь радостно скакала в такт всем этим «Давай! Давай!». А она-то чего так распереживалась? Сяоюнь же совсем ничего не знает про велосипеды…

– Ты чего молчишь? Почему не поддерживаешь «бога велосипедистов»?

– Да не сказать, что я прямо суперфанат…

Это Лифань пробормотал себе под нос, чтобы его никто не услышал.

У Цзяньсюн собрался с силами, обошел нескольких спортсменов и наконец нагнал «шестнадцатого», удерживавшего первое место.

Велосипедисты уже неслись по заключительному участку маршрута. Морская трасса вполне отвечала своему названию: ее построили прямо на поверхности моря. По обе стороны магистрали открывались бескрайние водные просторы. Спортсменам нужно было домчать до другой стороны, а оттуда до финиша уже рукой подать.

Цзяньсюн подъехал с левого бока к «шестнадцатому». Велосипедисты ехали совсем рядом. Оба спортсмена стремились победить, и было невозможно сказать, за кем из них окажется первенство. Болельщики на трибунах сосредоточенно уставились на экран. Все затихли, если не считать вещавшего о ходе соревнований ведущего.

«Шестнадцатый» начал сдвигаться в сторону Цзяньсюна, словно желая спихнуть того в море. Цзяньсюн вынужденно сбросил скорость и несколько отстал.

Дистанция между велосипедистами все увеличивалась, до финиша оставалось километра два. И тут откуда ни возьмись накатила огромная волна, которая утянула номер шестнадцатый за собой.

Это была ловушка, которую подстроили на морской трассе организаторы. Цзяньсюн обратил внимание на странное колыхание воды. Именно поэтому он сбросил скорость, сохраняя безопасную дистанцию. Спасатели отправились на лодке вытаскивать «шестнадцатого» из воды, а Цзяньсюн спокойно пересек финишную линию. Зрители приветствовали его овацией. За Цзяньсюном подтянулись и остальные велосипедисты.

Соревнования подходили к концу, а это значило, что у Лифаня до выхода на сцену осталось совсем мало времени.

Но парню так ничего и не пришло в голову. Лифань уже подумывал о том, как бы им вместе с Сяоюнь слинять с островка. Сталкиваться с работниками сцены ему не хотелось. В этот момент все вокруг праздновали победу… Идеальное время для побега!

Но Сяоюнь выглядела странно спокойной.

– Ты как? – Ее мягко блестевшие глаза поймали взгляд Лифаня. – Не надо никуда бежать. Я знаю, с чем можно выступить.

Не совсем понимая, о чем речь, Лифань по просьбе Сяоюнь попросил у организаторов еще один белый костюм, краски, цветные мелки, кисточки и прочие принадлежности для рисования, а также громадный холст.

В белом Сяоюнь смотрелась неожиданно хорошо. Девушке досталось платье с рукавами средней длины и двойным подолом: первый подол был выполнен из белой хлопчатобумажной ткани, он доходил Сяоюнь примерно до колена; а второй – из полупрозрачного кружева, чуть длиннее первого и прикрывал икры.

Сяоюнь можно было принять за белую птичку. Выглядела она потрясающе. Но Лифань, конечно же, оставил все комплименты при себе.

– Тебе ничего особого делать не надо. Будешь подавать то, что мне понадобится, хорошо? – бросила Сяоюнь.

Представление началось. Ведущий огласил их имена. Сяоюнь и Лифань вышли на сцену и