Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Извини, конечно, но как ты собираешься исполнить столь смелую мечту? – спросила она, с восторгом глядя на не вполне оформленного молодого человека.
И тогда он поразил её мыслью, которая вспыхнула в его голове просто как реакция на её вопрос.
– Если слепая эволюция, оперируя, по существу, лишь активностями какой-нибудь пары сотни генов, сумела создать мыслительный аппарат, то и человек, наделённый интеллектом, может такое повторить. Никакие законы термодинамики этому не препятствуют. Наше неверие в небиологический разум, скорее всего, связано с пережитками витализма. Известно, какой фурор произвёл в девятнадцатом веке Фридрих Вёлер, сумевший синтезировать мочевину. Ведь тогда все ведущие химики Европы считали, что в создании органических соединений принимает участие сверхъестественная «жизненная сила», знаменитая vis vitalis.
– Пожалуй, ты прав, – согласилась Арина. – И всё-таки, как ты собираешься повторить эволюцию?
И снова Олег был вынужден импровизировать:
– Сначала я попробую разобраться, как устроен мозг у примитивных организмов, вроде какой-нибудь миноги или даже дождевого червя. Затем создам электронный аналог их, так сказать, «мозга». А потом начну понемногу усложнять его, в общих чертах повторяя ход биологической эволюции.
И этот ответ показался Арине разумным.
– Идея выглядит разумной, но как ты смоделируешь наши эмоции? Я почему-то сильно сомневаюсь, что их, даже в принципе, можно превратить в микросхемы и потоки электронов, ибо наши эмоции – это наши внутренние переживания. Они, я бы сказала, нематериальны, по определению. Их следует отнести к духовной сфере.
– Ты правильно указала на ахиллесову пяту моего предприятия. Но какие-то глубинные фибры души, подсказывают мне, что и наши внутренние переживания можно смоделировать.
– Ну ты даёшь! Тут ты хватанул! Хочешь стереть грань между материальным и духовным? – усмехнулась Арина. – Боюсь, этого тебе уж точно не сделать.
– Всякий скажет, что у кошек и собак есть эмоции. Есть они и у птиц, и у крокодилов с черепахами. Что же касается рыб, то обыватель задумается, хотя зоолог с уверенностью скажет: «Конечно же, есть!» Стало быть можно утверждать, что все позвоночные животные в ответ на раздражение органов чувств испытывают нечто, подобное нашим ощущениям. Но ощущения ты ведь тоже должна отнести к духовному миру внутренних переживаний живого организма, не правда ли?
– Безусловно, – согласилась Арина.
– Итак, у животных внутренние переживания есть. Можно сказать, у них есть внутренний, то есть духовный, мир. Тогда как у растений никакого духовного мира, безусловно, нет, и ни один здравомыслящий биолог не отыщет у них никаких эмоций. И нервной системы у растений нет. Вполне естественно связать наличие духовного мира с нервной системой. И чем сложнее она устроена, тем шире и богаче внутренний мир животного. Всё это наводит на мысль, что духовный мир возникает в эволюции животных как некий побочный продукт деятельности нервной системы. Значит, эмоции и прочие проявления духовности обязаны возникнуть и у машины, если её снабдить структурой, подобной центральной нервной системе высших животных.
– С ума сойти! Ну и как ты представляешь себе эту структуру?
– Пока никак… Наверное, какая-нибудь хитрая комбинация микросхем.
– Но как узнать, что машина приобрела способность испытывать чувства? – задала Арина вопрос, на который, она считала, Олег уж точно не ответит.
Однако Олег попробовал:
– Ты, конечно, знаешь историю о крысе, без конца нажимающей лапкой на педаль. Этим нажатием она направляла электрический импульс в электрод, вживлённый в определённый участок её мозга. Крыса забывала про пищу и сон ради чего-то важного, что она получала нажиманием на педаль. Учёные, описавшие это явление, не сомневались, что электрод случайно попал в центр удовольствия животного. Значит, если машина в сходном эксперименте будет так же, как та несчастная крыса, без конца раздражать какой-то участок своего электронного мозга, мы сможем с большой вероятностью сказать, что машина испытывает удовольствие.
– Я, вообще-то, не верю, что такой опыт что-то докажет, но ты, я вижу, парень не промах! – восхищение горело в агатовых очах красавицы.
Забавно, что, споря с Ариной, Олег доказал самому себе принципиальную возможность вдохнуть в скопление кристаллов кремния и токопроводящих структур то, что люди испокон веков называли душой.
Вечером Арина позвонила Олегу.
– Олежка, ради бога, не сердись. Увы, мне нечем крыть, я оказалась слабой женщиной, но ты остаёшься для меня прекрасным юношей, созданным для науки. Я хочу сохранить с тобой товарищеские отношения. Что делать? Временами мы не властны над своей животной природой.
– И всё-таки скажи, кто он?
– Услышишь, не поверишь. Это Григорий Никифоров – олигарх с тремя миллиардами долларов капитала. Но дело не в долларах, дело в его личности – брутальной и исполинской. Представь, он зовёт меня замуж!
– Значит, прощай наука.
– Никоим образом! Наоборот. Я не я, если мы не получим идеальные условия для осуществления нашей мечты – найти материальные основы сознания.
– Допустим. Но что теперь делать мне? Я же …
– Мне очень жаль! – оборвала юношу Арина. – Наверно, придётся вышибать клин клином. Говорят, очень эффективный метод. Посмотри, сколько девушек вокруг и красивых, и даже умных.
– Не знаю, кого ты имеешь в виду?
– Чудак-человек! Нашёл проблему! Уж чего чего, а девушек в универе хватает. Да взять хотя бы Ритку Розанову из вашей группы. Вот тебе красота и ум в одном флаконе. Ходят слухи, что её папаша – гений программирования. Злые языки даже уверяют, что самые коварные вирусы-шпионы выходят именно из-под его пера. Это, конечно, слухи, но его одарённость в программировании никто не отрицает. Возможно, частицу своего таланта он передал и дочери. Впрочем, не знаю, как насчёт талантов, а вот внешности ей не занимать стать. Когда вижу Ритку, всегда любуюсь её подвижными миндалевидными глазками. А какой цвет кожи? – слоновая кость! А румянец щёк? – чистый персик! Библейская Суламифь элементарно отдыхает! Да и воздыхателей у неё немало, но она, похоже, гордячка, терпеливо ждёт своего принца на белой лошадке.
– Ну это уж слишком! – рявкнул Олег и повесил трубку.
20
Полночи Олег провёл в терзаниях, пытаясь найти выход из тупика. Банальная ревность душила его. Смешно, но больше всего ему хотелось отомстить Никифорову. Отомстить Арине ему даже в голову не приходило. И странная нелепейшая мысль овладела его сознанием – создать невиданного компьютерного червя, который опустошит банковские счета олигарха. Однако Олег никогда не занимался хакерством, а самих хакеров не понимал и даже презирал, а истории об их
