жениха, а не сидеть с чашкой чая и гадать, живой он вернется или с пулей в голове.

Черт знает, что на меня находит. Мне ведь плевать, сдохнет Антон или нет. Зачастую я даже молюсь, чтобы его подстрелили. Но эта крыса меня конкретно бесит!

— Была бы я официанткой без перспективы развиваться, тоже помогала бы Ринату.

Ну все! Это последняя капля!

Подскакиваю из-за стола и, указав на свою оппонентку, обращаюсь к Антону:

— Это что за мразь?!

Я помню свое место и как шатко мое положение в этой семье. Я живу с ножом у горла. Но есть моменты, стерпеть которые выше моих сил. Я не позволю какой-то мутной дамочке с отсутствием такта унижать меня. Лучше сразу пулю в лоб, чем это дерьмо хлебать.

Первой всеобщую оторопь растапливает Алика — громким смехом. Вслед за ней Лев Евгеньевич, откидываясь на спинку стула, три раза хлопает в ладоши. Мне предназначаются эти аплодисменты, или Антону за то, что привел в дом хабалку, я не знаю. Во всяком случае, я постояла за себя и этим горжусь.

— Катенька, ты что-то совсем нервная, — говорит мне Ксения Вацлавовна без былой теплоты в голосе. Теперь у нее другая любимая невестка. Хорошо, что сыновей больше нет. А то так и прыгала бы от одной к другой. — У нас не принято оскорблять друг друга.

— Она первая начала! — напоминает Алика, указывая на судьбоносную Женю. — Катя все сделала правильно.

— Лева!

— Все нормально, Ксюш. Девушки нервничают, соперничают. Садись, Катерина, — одаривает меня одобрительной полуулыбкой. — Евгения, возможно, в Англии подъебывать друг друга в порядке вещей. Здесь же можно лишиться зубов. Я верю, что у тебя хороший дантист, но иногда с зубами вылетают и челюсти. Приятного всем аппетита.

Растоптанная жесткой угрозой Льва Евгеньевича, она молча утыкается в свою тарелку и больше не говорит ни слова. Все приступают к еде, звякая приборами и обсуждая разные мелочи, не касающиеся ни нас, ни дел.

— Он тобой доволен, — шепчет мне Антон, уминая мясо. — Похоже, у нас с тобой шансов больше. Завтра надо кровь из носу смотаться в ЗАГС.

— Угум, — мычу я, наворачивая все, что под руку попадается. Впервые за последние дни во мне проснулся столь зверский аппетит. Готова весь стол проглотить.

— А я во время беременности вообще в сторону еды не могла смотреть, — подкалывает меня Ксения Вацлавовна, буквально прожигая взглядом.

Ошибся Антон, не нравлюсь я будущей свекрови. Совсем не нравлюсь.

— Поэтому Алика у нас доходяга, — подшучивает Ринат и тут же получает маленьким кулачком в плечо.

— Зато у меня отличный хук справа! Братец! Кстати, мне тут два билета на какой-то сегодняшний концерт подогнали. — Привстав со стула, Алика вынимает из заднего кармана джинсов мятые билеты. — Поп-группа какая-то… Я такое не слушаю. Может, кто-нибудь хочет сходить?

— Ринат, давай сходим, — очухивается судьбоносная Женя.

— Я же купил билеты в кино на вечер.

— Ринат, кино я и в Лондоне могу посмотреть. Подари билеты Антону с Кариной.

— Да я как-то не любитель этих концертов. Все орут, толкаются. В кино же свидания романтичнее.

Его невеста морщит нос, и у меня как-то само собой вырывается:

— А я бы сходила в кино. Сто лет там не была.

— Хорошая идея! — поддерживает меня Лев Евгеньевич. — Антон у нас музыку обожает. Раньше часто на концерты бегал.

— Ты про что сейчас? — напрягается Антон.

— Ринат и Катерина сходят в кино, а вы с Евгенией на концерт. И билеты не пропадут, и вечер хорошо проведете. — Он вытирает губы салфеткой и берет в руку бокал. — Я так решил.

В обсуждении вопроса ставится жирная точка. Никто не рискует спорить с главой семьи, от которого зависит судьба целой империи.

— Я согласен, — произносит Ринат, обведя меня взглядом, словно смазав холодом.

Покрасневшая от злости рыжая ведьма откладывает вилку и нож и встает из-за стола:

— Ринат, можно тебя на минуту?

А Антон тем временем рычит мне:

— Ты наелась?

Последний кусочек так и застревает в горле. По коже ползут мурашки от дыхания зверя над ухом. Чувствую, Антон Громов всерьез взбешен решением отца, а оторвется, разумеется, на мне.

— Водички попей, — протягивает мне стакан, дожидается, пока попью и уводит меня в дом. — Ты что задумала?! — Затолкав меня в темную гостиную, жмет к стене.

— Да нифига я не задумала! Нам были предложены билеты, я согласилась. Разве я могла предугадать, что ваш отец увлекается играми? Или думаешь, я в восторге от перспективы провести вечер с твоим братом, у которого даже во взгляде ни черта, кроме пошлости?

Он сжимает кулак и со всей дури долбит им по стене над моим плечом. Психопат!

— Скажи, что у тебя токсикоз!

— И кто мне поверит после того, как я полстола проглотила?

Его рука опускается на мою шею, чуть надавливает и притягивает мое лицо к его. Как бы Антон ни ломал меня на протяжении трех суток, у него ничего не получилось. Он прекрасно знает, что я по-прежнему ненавижу его и не упущу ни малейшей возможности сбежать.

— Сегодня твоя мама вернулась из деревни, — сообщает с вкрадчивой агрессией. — Завтра ей на работу. Детишки сильно расстроятся, если их любимая няня вдруг захворает.

— В задницу иди со своими угрозами. Я уже повязана со всеми вами. У меня трижды был шанс сдать тебя Беркутову. Теперь поздно. Я соучастница ваших грязных делишек.

Вроде убедительно. Но хватку не ослабевает. Заглядывает в мои глаза своим бесноватым взглядом, в полумраке кажущимся дьявольским, и обдает мое лицо дыханием:

— Я предупредил. Потом не ищи виноватых.

Едва отнимает руку от моей шеи, как в гостиную входит Генрих и, щелкнув выключателем, протягивает своему боссу какие-то фотографии и бумажки.

— Домик на побережье, яхты, клубы, обслуживающий персонал, — поясняет, сцепив руки замком. — Уверен, Инессе понравится.

— Сколько? — интересуется Антон, разглядывая фотографии. Находит чек среди них и присвистывает. — А знаешь, Генрих, я передумал. Надоела она мне. — Возвращает своему помощнику бумажки и снова пристально смотрит на меня. — Я уже нашел ей замену.

Глава 13

Я не переодеваюсь. Отправляюсь в кино в том же новом платье. И плевать я