– Итак, высочайшим царским указом, вам одобрено вознаграждение в тридцать тысяч рублей, за передачу лицензионных прав метод осушения пироксилина. При условии документально заверения вами, что данный метод не был вами разглашен и не будет впредь.

– Где подписываться кровью? – с самым серьезным видом поинтересовался Борис.

– Мы не столь кровожадны, несмотря на утверждения социалистов. Достаточно и чернил, – улыбнувшись возразил консул, выкладывая перед Измайловым документы.

Недавние времена когда он подписывал договора практически не читая, безвозвратно прошли. Теперь он был тем самым расчетливым бизнесменом двадцать первого века, сумевшим подняться из девяностых. Конечно он порой не знал всех подводных течений, правил и законов, но это вовсе не значит, что он не умел вести дела.

Сумма вознаграждения была назначена им самим и вполне отвечала вносимому им вкладу. Так что он сосредоточился на остальных пунктах, выложенного перед ним соглашения. Каждый пункт был изложен четко, ясно и без разночтений. Разумеется имелись пункты о неразглашении и ответственности за оное. Отныне он становился носителем государственного секрета. Не баран чихнул. Причем на пару с Бочкаревой, которой так же пришлось подписать бумагу о неразглашении.

После документов на взрывчатку перед ним легли бумаги на прибор бесшумной и беспламенной стрельбы. За вознаграждение в пять тысяч. Правда пункт насчет секретности Они потребовал вычеркнуть. Он ведь не сам мастерил глушитель, а заказывал изделие в мастерской. Может там и не поняли, что именно изготовили, а может и сообразили. В любом случае, брать на себя ответственность он не собирался.

Ввиду непреклонности Измайлова, консул вынужден был согласиться с его доводами и отдать документ на переработку. Что же касается патрона, то тут консул был вынужден отказать. Разработка нового боеприпаса на коленке, без исследований, испытаний и расчетов, это нонсенс. К представленным рисункам не помешали бы еще и подробные выкладки.

Хм. Странное дело. С глушителем отчего-то все прошло гладко, хотя и там не помешал бы весь спектр исследований. Впрочем, Измайлова это устраивало полностью. Надоел ему уже этот унылый Аден. Это еще хорошо, что ответ пришел так скоро. Просто чудо какое-то. А то ведь могли и задержать.

– Ну и что, какие планы? – поинтересовалась Алина, когда они вышли на улицу.

– Предлагаю посетить кофейню.

– Согласна. Но сначала мастерскую.

– Вообще-то это не по пути.

– Наймем извозчика.

– Господи, и откуда только в девице такая стойкая тяга к оружию.

– Ты не поверишь сама себе удивляюсь

– Ты права, не поверю, – подзывая извозчика, хмыкнув произнес он.

Имевшиеся у него готовые пятнадцать картин удалось сбыть без особого труда, не покидая бухты Адена. И по достаточно выгодной цене. Пять фунтов за картину. Вообще-то, если судить по качеству других работ хозяин галереи заработает на них минимум втрое, а то и больше. Но Борис был готов смириться с такими потерями.

Он пока еще никто и звать его никак. Так чему тут удивляться. Однако Измайлов уже начал закладывать фундамент на будущее. На его картинах появилась подпись в виде витиеватых букв РБП, Рудаков Борис Петрович. Ну вот не мог он не потрафить своему самолюбию. Глядишь, через пару тройку лет эта подпись станет узнаваемой и ценимой среди знатоков.

А что такого? Гений он или погулять вышел. Пусть он и не собирается всю жизнь стоять у мольберта, к развитию дара он подходит основательно, а значит и результат непременно будет.

С реализацией картин пришлось разворачивать целую спецоперацию. Н-да. Как выяснилось из него тот еще конспиратор и тайный агент. Управился конечно, хотя и с горем пополам, едва не засветившись. Вынужденный скрываться от всех, он раздобыл качественный парик, накладные усы и брови. Кроме того, решил воспользоваться моментом нахождения в Адене русского судна. И прикупив форму выдал себя за члена его команды.

Хозяин галереи ничего не заподозрил. Разве только попытался сбить цену до совсем уж неприличной. Когда же Борис ответил отказом, еще и пригрозил, что вызовет полицию. В ответ Измайлов только повеселился, мол давай, вызывай, ему-то бояться нечего, потому что желающий сохранить инкогнито хозяин картин находится на борту судна. Он и матроса вызволит и картины заберет, а вот сам торговец останется с носом.

Что говорить, аргумент был железным, а картины достаточно хороши, чтобы тот пошел на попятную и согласился уплатить означенную сумму. Семьдесят пять фунтов или триста семьдесят пять рублей. Ничего так. Приличные деньги. Даже с учетом того, что почти месяц пришлось безвылазно простоять у мольберта.

Аден они покинули буквально на следующий день. Море звало и манило так сильно, что Борис ничего не мог с собой поделать. Да и не желал, если честно. Не будь у него потребности в адреналине и приключениях, то и не затевался бы с побегом. Наверняка ему нашли бы хороших наставников и он добился бы уже значительно больших результатов. Н-но… Ему нужен был этот простор.

Единственно, что слегка напрягало так это Алина. То, что она странная, это еще мягко сказано. Совершенно непонятно как такая особа вообще смогла просидеть пару лет обычным клерком. Вот уж действительно адреналиновая наркоманка.

С другой стороны, это вполне объясняет каким образом она могла вляпаться в неприятности на Вольвике. Ну вот не верилось ему в то, что те матросы домогались ее в грубой форме выбравшись в приличный квартал. Обычно эти ребятки знают где и как себя вести. С повышением же уровня алкоголя в крови начинают дрейф в сторону порта с его злачными заведениями.

Зато изнывающая от скуки Бочкарева вполне могла прогуляться в строну неблагополучного квартала, дабы разогнать свою кровушку. Кстати она хорошо владеет приемами рукопашного боя. Даже уроки ему дает, благодаря чему ему удается достаточно качественно прокачивать боевые умения. И это несмотря на то, что она уступит ему и в массе, и в сложении.

Правда, положа руку на сердце, несмотря на ее технику, справиться с ним она все же могла далеко не всегда. В основном подлавливала на ошибках из-за его неопытности. Но это ведь и не важно. В бою главное победить, а уж как ты этого добьешься, дело десятое. Очень может быть, что в той подворотне она не рассчитала силенки и вынуждена была взяться за револьвер.

Так вот, девушка оставалась темной лошадкой. Все указывало на то, что их свел случай. Никаких предпосылок думать иначе у него не было. Ее возраст не вызывал сомнений. У него уже был опыт общения с Елизаветой Петровной, сквозь юность которой, то и дело проскальзывала взрослая, умудренная опытом и в меру циничная женщина. С Алиной ничего подобного не наблюдалось. Ей и впрямь было двадцать семь. Скрытность и нежелание показывать Суть? Так ведь и он не больно-то откровенен.

Но нужно было что-то делать с тревогой периодически начинающей сосать под ложечкой. Порой накрывало его что она может сдать гения, ради солидного вознаграждения. Деньги довольно часто становятся причиной вражды и между родными людьми, что уж говорить об их случае. Словом, либо разбегаться, как в море корабли. Либо становиться одной командой.