хихикала себе под нос, всё ещё держа бедного парнишку, который осторожно пытался убрать мои руки.

Тео, не обращая внимания на ропщущих экзаменаторов, оторвал меня от аспиранта и…

Не думай о сфинксах, Аня. Не думай о…

Снова не почувствовала вкуса его губ, только две горячие руки, поймавшие меня в воздухе.

Зашибись, я всё-таки сфинкс. Придурок, наконец, заржал, но как-то сдавленно и нервно.

— Засчитано. Тибо, что это было? — сузил глаза декан, явно начавший что-то подозревать.

Как только до них дойдёт, что я недоперевёртыш, меня исключат, и тогда мне уже не научиться контролировать эти превращения, и быть всю жизнь одной… Так стоп! Я же не превратилась от поцелуя с аспирантом. Это только злая морда на меня так влияет!

Он тем временем подобрал с пола мою одежду и бережно закутал меня в рубашку, лишая любой возможности пошевелиться.

Глава 11

Тео

Забрал документы вместе с упирающейся Аней и рванул прочь из аудитории, игнорируя летящие в меня вопросы. Зато хоть посмотрел, кто такой Боррисад и убедился, что точно не посещал его пары. У нас с Шорохом был другой преподаватель по Безопасности.

Мысли перекатывались в голове сотней металлических шаров, каждый из которых был весом с кита. Что происходит?! Я сам словно попал в этот мир несколько дней назад, почему-то раньше не видел этих нестыковок, жил словно по инерции. Задание, награда, новое поручение, новые порталы и двери. А теперь появилась эта девчонка, и всё затрещало по швам. Из головы не лезет грустная песня из детства, а из сердца тянущее чувство. Я снова надеюсь, верю во что-то, хотя уже давно разучился.

Только я так влияю на Аню. Это что-то да значит? Она не превратилась от поцелуя с эти тощим аспирантом. Боги, каких трудов мне стоило не отбросить его в другой конец комнаты. ОН ПОЦЕЛОВАЛ МОЮ АНЮ! Он почувствовал её губы, а я нет!

Толкнул плечом дверь нашего жилища, небрежно швырнул документы на стол и крепче прижал к груди свёрток.

— Аня… Анечка.

Крохотное трепыхающееся сердечко. Смешная и трогательная. Моя?

Развернул рубашку, коснулся бархатной кожи. О чём же ты думала, что превратилась в сфинкса маленькая эксгибиционистка? Но так говорить легче, и я скажу тебе правду.

— Послушай меня. Знаешь, я решил, что не сдамся. Ума не приложу, что творится с нами, но всё это непохоже на совпадение. Мне было приказано отыскать тебя, и вот я единственный, кто может заставить тебя превратиться. Это что-то да значит, Аня?

Не умею читать по лицам животных. Смотрит на меня огромными глазами, и только кончик хвоста слегка подрагивает.

— Я хочу кое-что попробовать. Помоги мне, хорошо?

Аня

Сердце колотится от предвкушения. Сейчас Тео поцелует меня, чтобы стала собой. А значит, вернётся неловкость, смущение и всё то, что повисло между нами с нашей первой встречи.

Моя спина коснулась прохладной постели. Чувствую себя предельно глупо. Я кошка. Лысая кошка! И сейчас стану голой девушкой! Мой мучитель улыбается и заботливо укрывает простынёй. Это что-то новенькое? С каких пор он такой правильный? То щупальцами меня раздевает и лапает, то прячет от собственного похотливого взгляда. Только сейчас нету в его красивых глазах похоти, только безграничная нежность.

И как я должна помочь ему? Что он задумал.

Тёмные глаза всё ближе, дыхание горячее, и вот я уже чувствую его на своих губах. Ласково, невесомо, осторожно, не отрываясь. Он целует меня, а я отвечаю. Жадно, боясь остановиться и прервать наш первый и настоящий поцелуй. В ушах звенит, от грохота в груди. Тео. Мой Тео!

Берёт моё лицо в ладони, гладит, задыхается от нашей долго близости, а я обнимаю его до боли во всём теле. Две недели убеждала себя в невозможности наших отношений, две недели заставляла себя смириться, что принадлежу другому, две недели не верила, что мы не сможем быть вместе.

Нам приходится остановиться и отдышаться. Губы приятно немеют и с трудом выдают смущённые улыбки.

— Здорово я придумал? Технически это был один поцелуй.

— Гениально, и когда тебе это пришло в голову? — глажу моего Тибо по виску, стирая появившиеся там чёрные нити.

— Когда один электрический угорь бил меня током. Мы тогда целовались несколько секунд, и мне пришла эта идея, — самодовольно признался парень.

Угорь… Вспомнила слова Гидеона и ухватилась за новую надежду.

— Тео, мне сказали, что невозможно пользоваться электрическими органами, не зная принципа их работы. Но если это умеет делать истинная пара, то это бы всё объяснило… Ты умеешь превращаться…

— В угря?

— Угу, — с надеждой смотрела на моего извращенца.

— Я умею превращаться почти во всё что угодно, это не показатель, Аня. Но если хочешь, мы с тобой ещё кое-что попробуем?

— Не много ли, экспериментов для одного дня? — шутливо спросила своего наставника, но он не ответил, подхватил меня на руки вместе с хлопающей, словно крылья, простынёй.

— Аня…

— Что? — в груди щемит и порхает миллиард крохотных крылышек.

— Кажется, я люблю тебя.

Новый непрошенный поцелуй, и новое превращение. Не чувствую, тела оно слишком лёгкое и невесомое, отпусти меня, и я полечу.

— Моя птичка, — ласково шепчет Тео и открывает настежь окно.

Осторожно придерживая меня одной рукой, Тео сбросил с себя штаны и забрался на подоконник. Перевёртыши не стесняются, да? Представляю, какое зрелище открывается тем, кто стоит во дворе. Стоп-стоп! На подоконник? Он же не собирается?..

Толчок. И вот мы падаем вниз. Мой голый извращенец стремительно несётся к земле и держит меня над собой. Его волосы развеваются на ветру, а в глазах столько неприкрытого озорства, что мне совсем не страшно.

Вспышка и рывок. Тео ловко перехватил меня когтистыми лапами и взмыл в небо. Не увидела, во что он превратился, лишь огромную крылатую тень на земле.

С ним было спокойно и тепло, даже когда под нами стремительно исчезали люди, здания, деревья. Выше! Туда, где дышится свободнее, где нас не тянут проклятья, пытаясь разлучить и доказать, что предназначения сильнее.

Жмусь к его лапам, трусь о жёсткие перья. Не прячу своих мыслей, позволяю Тео слышать меня.

Аня! Ничего не бойся, сейчас я тебя отпущу. Ты должна полететь. Просто лети.

Не успела возразить, как когтистые пальцы разжались, и я выпорхнула из объятий моего мужчины. Крылья послушно раскинулись в стороны, ловя воздушные потоки, словно я родилась птицей, словно и несложно это вовсе, но только когда любимый рядом.

Тео! Я могу! Я могу!

Конечно, ты можешь. Ведь я могу летать, значит, ты тоже.

Сложно