Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но в моем СССР люди жили иначе. Деньгами не сорили, потому что лишних денег у них не было. Я вырос в селе. Именно у сельских граждан и были самые значительные накопления на сберкнижках. В моем, довольно богатом Приморском селе, у нескольких семей, буквально у 3–4-х на тысячное село, было накоплено и по 10 тысяч рублей. По 3–5 тысяч накоплений было у десятка семей. У остальных — как у большинства горожан. На холодильник, стенку, телевизор. Очень много людей жили от зарплаты до зарплаты. В селе накопить денег можно было — веди подсобное хозяйство. Но один поросенок и одна корова тебе почти ничего не дадут. Сам эту свинью на Новый Год и скушаешь. Богатые сельчане держали по 3–4 свиньи, минимум две коровы, пару бычков на откорм. Еще соток 30 огорода — скотину чем-то кормить нужно, сдавали картошку, в обмен им заготконтора продавала комбикорма.
Но это адский труд. Все работали в совхозе и потом еще столько же дома. По 16 часов в день без выходных и отпусков. Это не зажиточностью правильно называется, а каторгой. Вот в результате этой «зажиточности» уже в 70-х годах деревня и начала массово спиваться.
В городе же народ был еще беднее. В городе, если в семье никто не работал на каком-нибудь оборонном или ориентированном на экспорт предприятии, там где заработки у работников были в среднем выше, чем по стране, народ тянул свои копейки от зарплаты до зарплаты с натугой. А если еще много детей в семье … А уж интеллигенция!.. Обычная, а не доктора наук!.. УУУ!
А откуда же тогда дефицит? Почему товаров не хватало людям? Что-то у Балаева получается не очень логично? Вся страна работала, не покладая рук, советская самая правдивая в мире статистика показывала огромные цифры произведенного барахла, а Балаев утверждает, что у людей лишних денег не было — где товары на прилавках?
А товары, граждане, улетели вместе с отменой диктатуры пролетариата. Только пока не спешите ржать, если вам это утверждение показалось слишком забавным.
Заодно отвечу на отложенные вопросы о том, что же это такое — диктатура пролетариата. Многие считают, что это когда рабочие сами управляют государством. Прямо не отходя от станка. Как? А черт его знает. По заводскому телефону, наверно.
На самом деле, диктатура пролетариата — это не рабочий в правительстве. Кто будет управлять государством, токарь Сидоров или дворянин Ульянов — абсолютно безразлично для диктатуры пролетариата. Только одно важно — цель этой власти. А цель у нее может быть только одна — победить буржуазию окончательно и бесповоротно. Чтобы и следа от нее не осталось. Чтобы остался только один класс — пролетариат. А когда пролетариат останется единственным классом, то он, автоматически, как класс исчезнет. Класс — это социальная группа общества. Единственная оставшаяся социальная группа исчезает как класс. Единицей ничего на два, тем более на три разделить нельзя. Нет деления общества — нет и классов.
Но победить буржуазию окончательно в одном отдельном государстве — это примерно как посреди заросшего сорняками поля выполоть участок и надеяться, что он уже бурьяном не зарастет. Поле надо всё полностью гербицидами поливать, а не кусками.
Нет, можно среди него кусок выполоть и не спать, не отдыхать на Мальдивах, а бдеть день и ночь, зорко следя за прорастающей сорной травой. Это вот и называется — строительство социализма в отдельно взятой стране. Но это опасно и очень муторное занятие. Можно зазеваться — и всё! Капец полю!
Вот поэтому любое государство диктатуры пролетариата стремится к мировой революции. Ленин к ней стремился. Потому что он был одним из представителей власти диктатуры пролетариата. И Сталин стремился. Это Троцкий распустил клевету, что Сталин отказался от мировой революции. А наши сталинизды эту клевету сделали своим сталинизмом, так называемым. Потому что — либо идиоты, либо сволочи.
Мировая революция — это не заброска революционных отрядов к капиталистам-соседям. Экспортировать революцию невозможно, о чем Иосиф Виссарионович русским языком говорил и писал. Возможен только один путь — сделать жизнь в государстве победившего пролетариата настолько привлекательной для остального мира, что это вызовет желание рабочих других стран свергнуть своих капиталистов и так же жить.
Вот именно таким «экспортом» революции Сталин и занимался. Вот смотрите, к 1952 году СССР уже прошел военную фазу борьбы с мировой буржуазией, при подготовке к которой сделал упор на создание промышленной базы, восстановил разрушенную войной экономику и принял пятилетний план, выполнение которого должно было означать начало «экспорта» революции.
Вот как создавалась промышленная база: «…в 1929–1940 годах в промышленности среднегодовые темпы прироста средств производства были выше темпов прироста производства предметов потребления почти на 70%…». Я пока не указываю автора этих слов, подождите совсем немного.
Но в 1952 году был принят первый послевоенный пятилетний план с такими контрольными цифрами:
«Установить повышение уровня промышленного производства за пятилетие, примерно, на 70 процентов при среднегодовом темпе роста всей валовой продукции промышленности, примерно, 12 процентов. Определить темп роста производства средств производства (группы „А“) в размере 13 процентов и производства предметов потребления (группы „Б“) 11 процентов.»
Заметили, что изменилось? Темпы роста производства средств производства по сравнению с темпами роста производства предметов потребления снизились с 70% до 2%!
Кто-нибудь, кроме Балаева, вам говорил об этом настоящем революционном решении 19-го съезда КПСС? Да никто почему-то на это даже внимания не обратил.
А что это решение означало? Только то, что с 1952 года уровень жизни советских людей должен был начать свой рекордный рост. Недостижимый для всего остального мира.
Смотрите еще внимательней на эти цифры. Что означают эти 2%? Зарплату платят не только рабочим, которые производят предметы