ощущениями от гонки. Ей нравится, когда все происходит быстро, непредсказуемо, напряженно. Очень скоро мы получим еще одно послание. И, прежде чем это произойдет, мне нужно узнать о ней больше. Нужно найти способ поговорить с ней, договориться.

Я снова повернулась к ноутбуку и перешла по другой ссылке. Мне так и не попалось ни одной научной статьи на тему психопатии, детских стишков или даже просто стихотворений. Ничего, кроме кучи дерьмовых блогов. Я все равно просмотрела их, чувствуя, как слипаются глаза, и изо всех сил пытаясь осмыслить увиденное. В голове путалось. Вот если бы закрыть глаза на несколько секунд…

– Кассандра, – Габриэль схватил меня за плечо.

Я вздрогнула и подняла голову. Я заснула прямо за столом.

– Что? – Я заморгала.

– Смотри…

На кухонном окне, выходившем на улицу, начали проступать слова.

Глава 16

Пока появлялись слова, я застыла в оцепенении. Они складывались в предложения, по стеклу стекала кровь.

Три слепые мышки. Три слепые мышки.

Как они бегут, смотрите сквозь оконце. Бык на солнце.

Сердце бешено колотилось, я старалась не думать о том, откуда эта кровь. Вряд ли она принадлежит похитительнице.

– Бык на солнце, – прочитал вслух Габриэль, и его голос рассеял туман в моей голове.

На стекле начала появляться еще одна строчка красных каракуль. Я вскочила со стула, опрокинув его, бросилась в комнату для гостей и стала рыться в куче одежды на кровати и на полу, пока не нашла магический сканер в форме палочки.

– Кассандра! – позвал Габриэль. – Что ты там делаешь? Появляются новые слова.

С колотящимся сердцем я бросилась на кухню, стараясь не отвлекаться на ползущие вниз красные разводы. Быстро провела сканером по окну, молясь, чтобы удалось получить магический отпечаток.

– Что это за штука? – заинтересовался Габриэль.

Сканер пронзительно запищал, замигал маленький зеленый огонек.

Я облегченно вздохнула:

– Я получила магический отпечаток. Если я найду способ заставить ЦРУ сотрудничать, мы сможем определить источник магии.

И, возможно, даже найдем Скарлетт.

Когда появились последние строки, я отступила назад и прочла кровавое послание вслух.

Три слепые мышки. Три слепые мышки.Как они бегут, смотрите сквозь оконце. Бык на солнце.Вы всё гоняетесь за маленькой шпионкой,Но жизнь ее висит на нитке тонкой.Если не пустите кабану кровь в шесть сорок четыре,Скарлетт в жертву принесут – и она не жилец в этом мире.

Острые когти паники впились в грудь. Я рассчитывала получить новые инструкции, способ спасти Скарлетт, а в этом стишке нет никакого смысла. Понятной была только строчка о принесении Скарлетт в жертву.

– Что это значит, черт возьми?

Кровь с букв струилась по окну, собираясь в лужицу на подоконнике.

– Подожди… – Габриэль переписал все слова в блокнот, что было разумно: послание превращалось в невнятицу. – Бык на солнце, – пробормотал он.

Я стиснула кулаки.

– Для тебя это что-нибудь означает?

– Не особо.

Я закрыла глаза, прокручивая в уме послание.

– Три слепые мышки гоняются за маленькой шпионкой. Это я, ты и Роан? Мы действовали втроем. Возможно, похитительница дала понять, что наблюдает за нами. Она знает о тебе и Роане.

– И ей нравится наблюдать, как мы бегаем вслепую.

– Точно.

– Но что за кабан, которому мы должны пустить кровь? И где? В прошлый раз она указала вполне конкретное место.

Габриэль провел рукой по губам.

– Дай подумать… В прошлый раз она подсказала, куда нам нужно идти. Винчестерские Гусыни. Это было прямо связано со дворцом. Но здесь все не так просто.

Я выхватила блокнот у него из рук, уставившись на стишок.

– Почему шесть сорок четыре? Странная точность… Нормальный человек сказал бы «шесть сорок пять».

– Совершенно очевидно, что она не нормальный человек.

– Но в ее безумии есть своя логика. Ты догадался про Винчестерских Гусынь только потому, что случайно знал о них. Для любого другого это загадочный код. Она хочет, чтобы мы разгадали код, поняли ее слова. – У меня уже складывался психологический портрет похитительницы. – Похоже, она из тех, кому не хватает внимания, и теперь она хочет от нас как можно больше этого внимания. Она полагается на свой интеллект. И осознание того, что другие оценят ее сообразительность, укрепляет ее эго. Она отчаянно нуждается в подтверждении, в одобрении.

Габриэль прислонился к кухонной стойке, скрестив руки на груди.

– В любом случае я пока не понимаю, что нам делать.

Я начала расхаживать взад-вперед по маленькой кухне, мысли мои лихорадочно метались.

– Винчестерские Гусыни жили… сколько лет назад – пятьсот?

Габриэль прикрыл глаза:

– Примерно так.

– Видимо, она помешана на истории. В истории Лондона есть что-то связанное с быками?

Детектив быстро открыл глаза.

– Бык на солнце… да. – Он уставился на меня. – В Музее Лондона. Там есть реликвии из храма Митры. Это руины римской эпохи в центре города, оставленные приверженцами таинственного культа. Он был связан с Солом, богом солнца.

– А бык?

– В этом храме были изображения Митры, убивающего быков и пирующего с богом солнца. Некоторые считают, что там действительно совершались жертвоприношения быков. Предположительно быка приносили в жертву, приподняв над землей, и кровь из его горла лилась на молящихся внизу. Это связано с астрологией. – Габриэль достал телефон, что-то посмотрел и нахмурил лоб. – Возможно, имеет значение цифра «четыре». Есть двенадцать астрологических эпох. Телец, знак быка, четвертый по счету. Те убийства быков могли символизировать конец эры Тельца. – Наши взгляды снова встретились. – Я бы сказал, что храм Митры – определенно наша цель.

Я была готова обнять его.

– Здóрово! Я знала, ты что-нибудь придумаешь… А где мы найдем кабана?

– Понятия не имею. Но можно начать с храма.

Я посмотрела на часы – половина пятого.

– У нас чуть больше двух часов… – Я прикусила губу. – Почему-то мне кажется, что это не будет простым, заурядным, повседневным лондонским жертвоприношением кабана.

– Может, не стóит играть по ее правилам, – мягко сказал Габриэль. – Мы позволяем ей управлять нами. Может быть, попытаться нанести ответный удар вместо того, чтобы позволять кукловоду дергать нас за ниточки?

Он был прав, и я это знала.

В роли полевого агента я участвовала только в одном деле о похищении, и нам удалось вернуть ребенка родителям через четыре с половиной часа. Все это время нам приходилось постоянно держать родителей под контролем. Они были готовы на все, чтобы похитители были довольны и не причинили вреда их дочери. Их поведение тогда вызывало у меня сочувствие и разочарование одновременно. Мы же профессионалы. Неужели они не понимали, что позволить нам делать нашу работу – лучший способ вернуть дочь?

А теперь я сама сходила с ума из-за близкого человека. И вместо того, чтобы, как профессионал, следовать проверенным методам, действовала инстинктивно, изо всех сил стараясь угодить похитительнице.

Я пыталась логически объяснить свое поведение. У меня по-прежнему нет прямых каналов связи. Похитительница – фейри, а значит, все предыдущие исследования по профилированию не имеют смысла. Я вступила на новую территорию, где действует магия. Кто знает, что произойдет, если я не подчинюсь требованиям фейри? Они мыслят