Я бросаю заинтригованный взгляд на Варда, но одного его выражения достаточно, чтобы я быстро повернулась обратно к Энцо.

– Бывают и другие ментальные способности: кто-то может создавать иллюзии, влиять на сны или оживлять истории, – продолжает Энцо. Он несколько напрягается и добавляет: – А у кого-то более опасные умения, например, заставлять людей делать что-то против их воли или влиять на мыслительный процесс.

У меня по спине бегут мурашки от одной только мысли о такой власти.

– Еще есть такие менталы, как Кида. Ее слова могут гипнотизировать.

Энцо поворачивается к перемазанной в краске девушке и приподнимает брови.

– Кид?

Кида смотрит мне прямо в глаза и говорит:

– Ты устала. Ты очень сильно устала.

Огонек вырывается из нее и вливается в меня. В эту же секунду на меня наваливается такая дикая усталость, что, кажется, еще чуть-чуть – и я рухну прямо на месте. Я зеваю, мои веки тяжелеют, а затем я слышу голос, доносящийся до меня как будто из густого тумана:

– Ясность!

Вижу вспышку и по щелчку снова возвращаюсь в нормальное состояние.

Кида все еще смотрит мне в глаза, и я быстро отвожу взгляд – не хочу знать, каким еще образом она может попытаться испытать на мне свою силу. Что, если она заставит меня говорить? Похоже, мое выражение лица – просто открытая книга, в которой большими буквами написано беспокойство. И правда, «синяя» девочка тут же качает головой, как будто прочитала мои мысли.

– Мы не можем заставить Вещих говорить против их воли, даже самые обычные слова. Это – один из самых главных запретов, – говорит Кида. – Требуется невероятная сила, чтобы прорваться сквозь естественные защитные механизмы другого Вещего. – Она снова качает головой. – Я не знала никого ни в проекте «Генезис», ни в проекте «Исход», кто умел бы такое.

Ну хоть какое-то облегчение.

– Ты все еще переживаешь, – замечает Кида, и я снова бросаю на нее взгляд. Это я зря. Она тут же наклоняет голову набок и велит мне: – Скажи нам свое настоящее имя.

Я вижу вспышку и чувствую, как меня накрывает волна гипноза. Я знаю, что должна открыть рот и ответить, но что-то меня останавливает. Какой-то голос у меня в голове нашептывает, что я вовсе не обязана подчиняться, что я могу просто проигнорировать вопрос. Все в моей власти. И я прислушиваюсь к этим словам, потому что благодаря им чувствую себя в безопасности. Когда звучит тихое «Ясность» и вспыхивает новый огонек, я часто моргаю и обращаю изумленные глаза на Киду.

– Поняла, о чем я говорила? – Та улыбается краешком рта. – Естественные защитные механизмы в действии.

Я тоже улыбаюсь Киде. Надеюсь, она поняла, что я благодарна ей, ведь Кида смогла немного меня успокоить.

Энцо продолжает рассказ, и я снова переключаю внимание на него:

– Последняя категория – это Вещие с даром воздействовать на эмоции. Они могут манипулировать чувствами других людей, делать их счастливыми, грустными, злыми, смущенными и так далее. Некоторые могут сделать комплимент и польстить так тонко, что ты уже никогда больше не будешь сомневаться в себе. А могут и наоборот.

Я не в восторге от мысли, что кто-то может так легко влиять на мои чувства, но я не успеваю дать волю мрачным мыслям, потому что Энцо продолжает:

– Я как раз из таких. Я умею поощрять других людей, мотивировать их и вдохновлять.

Его глаза поблескивают, и я чувствую внезапную тяжесть в груди. Готовлюсь к тому, что он скажет дальше.

– Не думаю, что тут нужна демонстрация, потому что с первого дня нашей встречи я только и делал, что Вещал, – признается Энцо без капли смущения. – Я побуждал тебя любить тренировки сильнее, чем ты полюбила бы их в обычном состоянии.

Вот оно что.

Я думала, что они нравятся мне, потому что позволяют хотя бы чуточку контролировать мою ограниченную жизнь. А теперь оказывается, что и эти чувства были ненастоящими.

Он меня побуждал.

Вот ведь гов…

– Эй, ну сработало же! – врывается в мои мысли Энцо, очевидно, заметив, что я рассердилась. – Ты стройнее Чудо-Женщины, да и дерешься будь здоров. Потом еще спасибо мне скажешь.

Он только что лишил меня последней отдушины. Какое уж тут спасибо?…

Вард снова покашливает, и Энцо понимает, что пора поторапливаться.

– Такие дела. – Он зажимает рану рукой, и я невольно смягчаюсь, но совсем чуть-чуть. – Вот мы какие. Мы, конечно, чуваки талантливые, но есть немало других Вещих. – Он указывает на стену, за которой скрывается гигантский зал. – Эти ребята могут заставить тебя поверить в самую несусветную брехню, могут управлять животными, убедить тебя в том, что ты – главный герой выдуманной истории, и много чего еще. И это – лишь часть тех способностей, которые мы видели.

Я даже не знаю, как переварить сказанное. Может, я не такая, как они? Потому что… я не попадаю ни под одну из перечисленных Энцо категорий. Физическая, ментальная, эмоциональная… а есть какие-нибудь другие категории?

– В рамках каждой категории у Вещих есть сильные и слабые стороны. Но так или иначе все мы ограничены в употреблении слов, – продолжает Энцо. – Есть только один вид Вещих, сила которых безгранична. Их называют…

– Творцами, – вмешивается Вард, пристально глядя на меня. Меня пробирает холодок. – Творцы сильнее всех, и у них нет никаких слабостей.

Энцо кивает.

– Они не попадают ни под одну из категорий, потому что могут буквально все. Единственные Вещие, которые могут сравниться с ними по силе, – это Разрушители, но их уже не осталось. Но даже им не под силу одолеть Творцов, потому что те могут делать что угодно с любыми словами. Могут создавать невообразимые вещи, делать невозможное возможным. Творцы – универсальное оружие.

Универсальное оружие. Универсальный монстр. Точнее не скажешь.

– А еще они – шизики, одержимые властью, – усмехается Крюк.

В глубине души я слегка удивляюсь, что Резак, пугающий, утыканный железяками парень, способный причинять неизмеримую боль другому при помощи одного слова, имеет наглость называть кого-то психом.

– Может, да, а может, и нет, – говорит Энцо, пощипывая свою повязку. – В наших архивах есть записи только об одном Творце, но он умер десять лет назад, так что теперь это все уже неважно.

– Да и после всего случившегося… – Кида непритворно вздрагивает. – Неважно, универсальное оружие, не универсальное, такая мощь… – Она трясет головой, пытаясь избавиться от какого-то неприятного воспоминания. – Без них лучше.

Я все еще чувствую на себе взгляд Варда, но не хочу смотреть на него. Просто жду, когда он сам заговорит.

Скажет им, кто я. Они даже представить себе не могут, что среди них есть Творец. Наверняка их охватит ужас.