“Через пару минут перебирайся в мою палатку. Я отведу всех к реке” – падает на телефон сообщение.

“А если брат увидит, что меня нет в палатке?”

“Пойдем снова тебя искать”

В конце Глеб ставит хохочущий смайлик, и я прыскаю.

“В свою палатку я его ни за что не впущу, так что не волнуйся”

Я быстро поднимаюсь и прислушиваюсь к звукам снаружи, открываю немного змейку, чтобы видеть происходящее. Все действительно собираются, и я жду, пока уйдут. Юля хнычет, что ей и здесь хорошо, но Антон ее уговаривает и утягивает за собой. Я медленно выбираюсь из палатки, выглядываю, а когда вижу, что никого нет, приседаю и быстро ныряю внутрь палатки Глеба.

Внутри пахнет им. Я тут же падаю в подушку носом и втягиваю запах. Интересно, мне когда-нибудь он надоест? Запах, конечно, не Глеб. В том, что с Багровым этого никогда не произойдет я уверена.

Ребят нет примерно десять минут. За это время я успеваю разобрать рюкзак Глеба, найти там три упаковки презервативов, удивиться и разозлиться, ведь брал он их для Леры, а не для меня. Что радует – ни одна из них не открыта. Значит, секс у него был только раз – со мной в лесу. Я сжимаю ноги вместе от нахлынувшего возбуждения из-за воспоминаний, ярко вспыхнувших в моей памяти. Несмотря на то, что сегодня в машине Глеб довел меня до оргазма, я по-прежнему его хочу. Безумие какое-то.

“Успела?” – падает на телефон.

“Ага. Нашла презервативы” – ставлю злой смайлик.

“Они нам не понадобятся”

Через пару минут слышу шум голосов и возмущенное Юлино:

– Это всё, что ты хотел показать? Я ради этого тащилась?

Я не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я погружаюсь в сон. Лежу, прислушиваюсь к разговорам, хотя почти ничего не слышу, а потом – темнота. Просыпаюсь от горячих рук, сминающих мою грудь и чего-то твердого, упирающегося мне в поясницу.

– Проснулась? – шепчет Глеб.

– Поспишь тут, – бурчу, а сама чувствую, как наливается низ живота.

– Весь вечер об этом думал, – признаётся Глеб. – Вспоминал, как ласкал тебя в машине и едва сдерживался, чтобы не разогнать всех, прикинь?

Мои щеки вспыхиваю и я охаю, когда его губы смыкаются на моих.

– А ты? – спрашивает. – Думала об этом? Вспоминала, как я ласкал тебя?

Я бормочу что-то нечленораздельное и отодвигаю ногу в сторону, когда рука Глеба скользит по моему животу вниз.

– Блть, ты без трусов, – шипит. – И мокрая.

– Было жарко, – оправдываюсь, хотя разделась я специально.

– Так вспоминала? – спрашивает, цепляя зубами мочку уха. – Как я тебя ласкал… как входил в тебя пальцами… вот так, – он повторяет то, что делал в машине, и я охаю. – Пиздец, какая ты…

– Какая? – спрашиваю, распахивая глаза.

Хочу, чтобы он это сказал. Вслух.

– Охуенная. Кончаешь так, что внутри все сжимается и член колом стоит. Чувствуешь?

Глеб толкает бедрами и его член проходит между моих ягодиц. Он в одних боксерах, я абсолютно голая.

– Разденешься? – спрашиваю. – Хочу кожа к коже.

Глеб снимает с себя майку и боксеры, остается абсолютно голым. Мы в кромешной темноте, ничего не видно, но это лишь усиливает ощущения.

– Ты уверен, что все спят? – шепчу.

– Угу. Ждал долго, прежде чем услышал храп Бори.

Я улыбаюсь. Подумал, значит, о том, что нас могут увидеть.

Через минуту Глеб подминает меня под себя, нависает сверху, целует шею, спускаясь ниже и касаясь языком чувствительных сосков. Рукой скользит между влажных складочек, пальцы задевают клитор, а затем скользят внутрь. Я дрожу всем телом, когда он массирует чувствительную точку внутри, царапаю ему плечи, хватаюсь за массивные накачанные руки.

– Красивая, мась, очень…

Он заполняет меня одним резким толчком. Я чуть не вскрикиваю от нахлынувших эмоций, но вовремя замолкаю и прикусываю нижнюю губу. Наше шумное дыхание заполняет маленькое пространство палатки. Мне кажется, что нас кто-то услышит. Если встанет совсем рядом – будет слышно, как рвано и хрипло мы дышим. Обхватываю ногами его бедра и все же скулю от чувства наполненности.

– Тише, – шепчет мне прямо в губы. – Услышат, придётся всё объяснять Боре чуть раньше.

Я не успеваю до конца вникнуть в смысл его слов. За несколько толчков дохожу до пика, закусываю губу до крови и впиваюсь ногтями в его спину, царапаясь. Через мгновения Глеб резко выходит из меня и прижимается членом к животу, обжигая горячими каплями. Мы лежим неподвижно несколько минут. Глеб целует меня в щеку, проходит по шее, рвано дышит в плечо. Поднимается, вытирает мой живот, отбрасывает салфетки в сторону и заваливается рядом. Только теперь я вспоминаю то, что он сказал…

– Ты сказал, уже сейчас объясняться с Борей, – тихо произношу. – Это значит… мы расскажем ему?

– Расскажем. Когда вернемся. Я сам с ним поговорю, объясню всё.

– Но…

Я замолкаю. Логично, конечно. Мы спим вместе, а Боря его друг. Я бы предпочла, конечно, все оставить в тайне.

– Зачем?

– В смысле – зачем? – не понимает Глеб. – Я не хочу скрываться, хочу обнимать тебя перед ним, целовать, хочу, чтобы все знали, что ты моя, и мы пара.

– Пара?

– Так, стоп.. – говорит он, приподнимаясь и упираясь в землю локтем. – А ты что думала?

– Я просто…

– Не хочешь быть со мной?

– Нет, конечно нет.

– Что тогда? – не унимается Глеб.

– Я просто думала… мы расстанемся потом, когда приедем.

– Повторяю вопрос, – напряженно говорит Глеб. – Ты не хочешь быть со мной?

– Хочу, конечно.

– Ну и отлично, – Глеб расслабляется и откидывается на спину. – Там в лесу, помнишь, ты попросила попробовать отношения, и я согласился. По возвращению планировал всем сказать, что мы вместе. Пара, понимаешь?

– Угу, – бормочу, чувствуя, как в глазах скапливается влага.

Вместе… Он сказал, что мы пара. И что согласился на отношения, там в лесу. На настоящие отношения, не временные, предполагающие только секс.

– Значит, я теперь твоя девушка?

– Твою мать, мать, ты все это время ею была. Не догадалась, так надо было раньше спросить.

– А Лера?

– Забудь о ней, ладно? – просит. – Я ее сюда взял, чтобы о тебе не думать.

Проснуться приходится рано, чтобы успеть покинуть палатку Глеба и перебраться к себе. Багров выходит первым, оценивает обстановку, помогает вылезти мне. Я тихо иду к своей палатке и забираюсь внутрь.