Кто эти парни, черт возьми?

Они вдруг насторожились, как хищники, почуявшие добычу. Я замер, уставившись в зеркало заднего вида. На этот раз уйти от них будет гораздо труднее. В подземном гараже, среди ночи, когда вокруг ни души… Да и в городе на пустой дороге тоже не испаришься. Они загнали меня в угол. Им и делать-то ничего не надо было – достаточно встать у выезда и перегородить мне путь.

Я продолжал наблюдать. С трубы упала и медленно потекла по лобовому стеклу капля воды.

В моей голове за минуту пронеслись десятки сценариев. Я мог бы сейчас завести машину, ударить по газам и рвануть в город. Я мог бы вернуться в отель и попытаться уйти от них на своих двоих. Я мог бы медленно, как ни в чем не бывало, выехать из гаража и проявить себя во всем блеске уже на дороге. Но ни один из этих вариантов мне не нравился. Я посмотрел на часы. Секундная стрелка неумолимо бежала по кругу.

Два часа ночи. Осталось двадцать восемь часов.

Установленные в гараже датчики включают свет, реагируя на движение. Значит, если не двигаться, через некоторое время свет отключится. И тогда в гараже станет темным-темно, если не считать мерцающей таблички «Выход». Это даст мне пару секунд форы. Разумеется, как только я проеду метров десять, свет снова вспыхнет. Но, возможно, этого времени мне хватит.

Я медленно вставил ключ в зажигание и провернул его на пол-оборота. Приборная доска осветилась бледно-голубым сиянием. Я отключил управление фарами. Отключил все, что могло стать источником света. Поворотники, дневной свет, компьютерный экран – всё. Перевел взгляд на часы.

Началось.

Первой погасла лампочка в дальнем углу гаража, откуда я начинал свой путь. Через секунду погасла вторая, за ней еще две. И еще две, и еще три. Весь процесс займет секунд двадцать, решил я, потому что именно за это время я дошел до своей машины. Я начал отсчитывать секунды.

Десять секунд. Гараж погружался в темноту.

Пять секунд.

Три. Две.

Над внедорожником за моей спиной свет тоже погас.

Одна.

Гараж погрузился в темноту. Дыша медленно и глубоко, я завел машину. Предательски вспыхнули красные стоп-сигналы.

Я резко сдал назад и вдавил педаль газа. Колеса взвизгнули, когда я исполнил разворот камикадзе на задней передаче, переключил скорость и дал по газам. Даже датчики не успели среагировать на мой маневр. Я проехал метров двадцать, когда свет вспыхнул снова. Я взлетел по пандусу на первый этаж, опасно срезав два угла. Будка охранника была пуста – на его счастье: тормозить я не собирался. И на скорости тридцать миль в час вылетел из подземного гаража.

И все-таки мой план не дал мне того преимущества, на которое я рассчитывал. Ребята оказались не промах. Стоп-сигналы моей машины они восприняли как выстрел из стартового пистолета. Не успел я вырваться на улицу, а за спиной уже взревел мотором «субурбан», проскочивший мимо будки следом за мной. Смысла притворяться уже не было. Они сбросили маски и гнали за мной во весь опор. Их занесло на обочину – раздался скрежет тормозов.

Нас разделяло всего полсотни метров. «Ну же!» – подгонял я себя.

Я выжимал из акселератора максимум возможного. Переключал передачи, на углу Пасифик и Челси пролетел на красный свет. Вираж оказался крутым, и меня швырнуло на встречку, аж через три полосы. Второй «Субурбан» не отставал.

Эти ребята точно были не копы. Они охотились за мной.

Я мчался, мысленно сверяясь с картой, которую держал в голове. На юг по Пасифик, оттуда на Провиденс. Там есть большая парковка, через которую можно проскочить на Атлантик. С Атлантик на Олбани. С Олбани на О’Доннел-парк. Еще несколько кварталов, и – выезд на автостраду. В городе было более трехсот улиц, и я знал их наизусть.

Чувства у меня были обострены до предела. Я слышал, как шуршат по асфальту шины. Ощущал соприкосновение резины с попадавшими под колеса камешками. Ловил носом вонь выхлопных газов.

Я вылетел на Атлантик и сменил направление. Если раньше отсутствие потока машин на дороге играло против меня, то теперь, когда пошла бешеная гонка, оно превратилось в мое преимущество. И я, и мои преследователи неслись вперед, не обращая внимания на светофоры.

Я выскочил на развязку у билборда «Атлантик Ридженси», а оттуда – на автостраду. Здесь кое-какое движение было, и при моем появлении водители принялись дружно жать на клаксоны, но мой собственный двигатель ревел так оглушительно, что я почти ничего не слышал. Я лавировал между машинами, обгоняя их одну за другой, словно они стояли на месте. Допустимую скорость я превышал вдвое – безумие для Нью-Джерси!

Но «субурбан» не сдавался. Он нагнал меня и толкнул в задний бампер; колеса забуксовали и с мерзким визгом заскользили по дорожному покрытию. Меня занесло, и я едва не врезался в соседнюю машину.

Попробовать поддать газу, чтобы оторваться? Я отбросил эту мысль. Двигатель у них на машине не слабее моего, но они к своей, в отличие от меня, привыкли. Нет, мне от них не уйти.

«Субурбан» обошел меня и поравнялся со мной. В следующий миг водитель, давя на клаксон, толкнул меня в бок. Я вылетел за предохранительную полосу, и меня едва не развернуло на сто восемьдесят градусов. «Субурбан», продолжая сигналить, чуть сбросил скорость, и я сумел разглядеть его пассажира – он отчаянно жестикулировал, указывая мне на обочину. Остановись. Следующий удар по бамперу чуть не впечатал меня в отбойник.

Я знал, что до следующего съезда с трассы еще пять миль, а эти говнюки явно не собирались гоняться за мной бесконечно. У меня действительно не было выбора. Либо остановиться, либо ждать, пока меня не столкнут в кювет. Все предельно просто.

Я включил аварийку, снизил скорость и начал тормозить. «Субурбан» с полмили тащился за мной по аварийной полосе. Когда расстояние между нами сократилось до двадцати ярдов, я остановился. Он тоже.

Тишина.

В течение минуты-другой ничего не происходило. Я по-прежнему сидел с включенным двигателем, не снимая ноги с педали газа. Они включили дальний свет, так что, сколько я ни всматривался, не видел, что они там делают. Тихо шуршали шинами проезжавшие мимо автомобили, да из сосновой рощи справа от дороги слышался стрекот цикад. И я, и они выжидали – у кого первого не выдержат нервы.

Я вынул револьвер из кобуры и сунул под бедро.

Открылась водительская дверца, и из машины вылез мужчина. Он двинулся ко мне, громко хрустя сапогами по гравию. Ему оставалось пройти шагов десять, и я сумел его рассмотреть. Крашеный блондин невысокого роста с прозрачной, прямо-таки фарфоровой кожей. Он шагал ленивой развалкой, будто намеревался показать мне на спустившее колесо. На шее у него я разглядел татуировку: две восьмерки. Знакомый код. 88 – это цифровой эквивалент буквосочетания НН, потому что Н – восьмая буква латинского алфавита. НН – код, знакомый в этой стране каждому, кто хоть раз мотал срок. НН означает Heil Hitler.