не могу убежать. – Он настоял, чтобы встретить тебя, видимо до сих пор не может забыть тот вечер, – при виде высокой, такой знакомой фигуры в животе закручивается небольшой торнадо, и я невольно сбиваюсь с шага.

– Ноги к вечеру заплетаются, – жалко бормочу и криво улыбаюсь.

Но Леху мои странности не настораживают, он слишком счастлив, чтобы обращать на подобные мелочи внимание. Кирилл уже движется к нам навстречу. Он успел сменить классические брюки и рубашку на джинсы с футболкой, спортивная ветровка расстегнута. Кир приветливо улыбается и заключает меня в объятия. В его руках я каменею. Для нашей компании нормально обниматься при встрече и даже целоваться в щеку, но мы оба знаем, что именно в этих объятиях ничего нормального или дружеского нет. Зачем он это делает? Хочет показать, что мы просто друзья-приятели или же, наоборот, использует любую возможность, чтобы быть ближе. На помощь приходит Леха.

– Ну хватит уже тискать мою девушку, – с напускной строгостью он толкает Кира в плечо.

Я снова чувствую вечерний прохладный воздух и спешу к Дыму под бочок – там спокойно и безопасно. Втроем мы возвращаемся в бар, где все еще сидят все наши ребята. Завтра суббота, выходной, поэтому позволяю себе не спешить домой и расслабиться. По большей части молчу, почему-то кажется, что стоит только раскрыть мне рот, как непременно все мои грязные секреты станут достоянием нашего общества. Я боюсь сболтнуть про балкон, боюсь рассказать всем, что теперь Кирилл – мой препод, боюсь дать малейшую зацепку, потянув за которую любой сможет докопаться до того, что я предпочла бы никогда не вытаскивать на свет. На немногочисленные вопросы отвечаю, что устала и почаще прикладываюсь к бокалу с колой.

Разговор то и дело стопорится. Казалось бы, все хорошо, но запретные темы в отношении Кира и его жены выскакивают так часто, что ребята уже устали тактично менять тему. Никто не расспрашивает Кирилла про Катю, про ее болезнь и последние дни. Я знаю, что похороны прошли скромно – слишком все близкие были убиты горем. Урну с прахом из города, где Катю кремировали, доставило похоронное агентство. Поминки были, но я на них не пошла, решила для себя, что не имею права. Из рассказов ребят знаю, что Кир точно был, но ни с кем не обмолвился и словом, а потом снова пропал, пока не объявился в городе уже в качестве моего преподавателя.

Глава 21

Не говорим мы и о том, где он теперь живет. Стараемся, сглаживаем острые углы, но их так много, что в какой-то момент Кир самоустраняется из беседы, чтобы не быть ее центральным звеном. А я с прискорбием понимаю, что мы все уже не те, какими были всего-то пару месяцев назад. Как могло столь короткое время все так кардинально переменить? Я так и не признаюсь Лешке, что теперь буду видеться с Кириллом в университете по несколько раз в неделю. Сама не знаю, чего боюсь.

На выходные срываюсь к бабушке на дачу, хочу побыть подальше ото всего. Предлог о помощи уставшей старушке – отличное прикрытие, да и физический труд прекрасно отвлекает. Я полю грядки, собираю яблоки и сливы, мою полы в доме и даже умудряюсь сварить несколько банок варенья, следуя рецептам из интернета. Леху в гости не зову, бабушка с ним еще не знакома. Я рассказывала ей, что за мной ухаживает один парень, но в подробности не посвящала. Субботу мы проводим чудесно, мне удается выбросить из головы все проблемы, и я даже участвую в вечерних посиделках с соседками. Мы вкусно ужинаем в основном тем, что выросло на огороде, а после до самой ночи режемся в дурака, двое на двое. Пожалуй, перезагрузка с азартными пенсионерками – то, что нужно для запутавшейся студентки. Весело и так далеко от вселенских проблем.

Воскресный вечер провожу с Лешкой. Мы гуляем в парке, кормим белок, а после идем в кино. Прекрасный осенний день, не отравленный чувством вины – большая редкость для меня, как выясняется. Я ощущаю себя почти счастливой. Но утро понедельника наступает до обидного быстро, и вот я уже еду в универ. К моему облегчению занятий с Кириллом в расписании нет, и я углядываю в этом добрый знак. Пару раз вижу его в коридоре, но успеваю быстро сменить направление, так, чтобы избежать случайного столкновения. Лизка нехотя следует за мной в уборную и недовольно зудит на ухо. В отличие от меня, любимого препода она желает приветствовать страстно. В каком-то смысле Кир – и ее кумир тоже, подруга действительно видит в нем кого-то навроде супер-звезды, невообразимо прекрасной, но такой далекой и недостижимой. Вот и старается соприкоснуться каждый раз, как только это становится возможным. Винить ее я за это конечно же не могу, но и разделять восторг и жажду тела кумира – тоже.

– Лучше бы ты на кого-нибудь из нашего круга запала, – бурчу я на манер въедливой бабульки, пока Лизка наносит на тонкие губы слой перламутрового блеска, стоя перед зеркалом в полный рост в туалете.

– Посмотри на меня, мне это не поможет, – парирует та как ни в чем ни бывало. – А так я хоть лучшего выбрала. Мечтать о каком-то заморыше совсем не хочется.

– Знаешь, если бы любовь выбирала только идеальную внешность, то все звезды поголовно были бы счастливы, в отличие от обычных людей, а, как мы можем наблюдать, все происходит с точностью до наоборот.

– Легко тебе говорить, Янка, – подруга раскрывает огромную черную сумку и прячет в недрах ее тюбик с блеском. – Ты-то проблем с парнями явно не испытываешь.

Я криво улыбаюсь и заталкиваю свою историю с беременностью на самое дно самой глубокой ямы сознания – туда, где ей самое место.

– И все-таки зря ты на себе крест поставила, – выдавливаю, чтобы хоть как-то подбодрить подругу.

Она мне не верит, но у каждого из нас свои тараканы, и переубедить их или тем паче вывести – порой задача из разряда невыполнимых.

После пар мы двигаем в «Причал». Лизке скучно, и она увязывается со мной, гонимая любопытством. Я совсем не против, в компании все веселее. Листва уже начинает желтеть, служа наглядным доказательством того, что лето покинуло нас безвозвратно. По пути мы болтаем и пьем кофе из картонных стаканчиков. Теплый напиток с ароматом карамели как нельзя лучше подходит пока еще мягкой осенней прохладе. Мы болтаем об универе, о фильмах и книгах. На удивление наши вкусы во многом