Нектор сразу назначил ветеранам Дикого эскадрона время и место встречи (после обеда, в деревенской таверне), понимая важность вопроса. Я кивнул: правильное решение – и спросил:

– Что-то еще?

Нектор достал небольшой кожаный кошель и отдал мне. Я взял мешочек, взвесил на руке. Моя доля с продажи вырученных трофеев и лишних лошадей. По неписаным законам, пятая часть добычи. Пелай оказался прирожденным торговцем, продав наши трофеи по весьма приличным ценам. То же касалось и закупок провианта и амуниции, необходимых для дальнейшего путешествия. Вернемся – будет у него другая работа, хватит, покрестьянствовал…

Я вернул кошель с деньгами Нектору:

– Забери и раздели на всех – заслужили. И вот еще что: вы поосторожнее с возлияниями. Все хорошо в меру.

Я отлично понимаю людей, рискующих жизнью. Ведь никому неизвестно, что станет с ним завтра-послезавтра. Но что самое обидное, твои деньги достанутся врагу, убившему тебя.

Что касается кошелька, предложенного Нектором, то мне эти гроши погоды не сделают, а парням дополнительный стимул.

Нектор взял протянутый кошель, поблагодарил и добавил:

– А насчет выпивки не беспокойтесь, господин барон. С этим все в порядке. Даже Шлон сам на себя непохож.

– Вот и отлично, Нектор. Мы пробудем здесь еще пару дней. Отдохните, остаток пути будет самым трудным. Все, встречаемся в таверне.

Я безрезультатно попытался найти Коллайна, плюнул на это дело и верхом отправился в Дрогаунд, захватив с собой Проухва.

Мои парни остановились на постоялом дворе, расположенном практически на самой окраине селения. Когда я прибыл туда, моим глазам открылась следующая картина: Амин, Пелай и Кадьен, вооружившись длинными шестами, пытались задеть Шлона по голове. Повязка на голове Шлона все еще напоминала чалму, в которую этот хохмач воткнул красивое красно-черно-зеленое перо. Шлон успешно отмахивался палашом, предусмотрительно обернув лезвие полоской кожи. Парни действовали довольно-таки толково, не мешая друг другу, но и это им не слишком помогало. Понаблюдав пару минут за сражением, я показался на свет и задал закономерный вопрос.

– Ну и что здесь происходит?

Парни застыли на месте, лишь Кадьен по инерции не слабо треснул Шлона по голове. Шлон взвыл и в свою очередь приложил Кадьену плашмя пониже спины, выполнив тем самым классический фухтель, и лишь затем схватился за голову.

– Судя по всему, ты получил именно то, чего добивался, – прокомментировал я увиденное зрелище.

Шлон, охая, ощупывал голову.

– Ваша милость, – начал он, страдальчески морщась, – мы тренировались… – От него явственно попахивало вином, но пьяным он не был. – Вы просто не вовремя появились. Еще чуть-чуть – и я бы выиграл пари.

– А на что спорили?

– На вино, конечно. На что же еще? А теперь все непонятно: с одной стороны, я проиграл, а с другой – не по своей вине.

– Так переиграйте.

– Нет, нет. Что-то желание пропало, – снова поморщился Шлон.

– Хорошо, моя вина – мне и платить. Пойдемте, угощаю, – смилостивился я. – Как голова, сильно болит?

– Да прошла голова. Сразу после ваших слов и прошла. Вот чудо-то! – И Шлон сделал удивленное лицо.

Парни за моей спиной жизнерадостно заржали.

Мы неплохо провели время до обеда, употребляя неплохое вино и заедая его острым сыром из овечьего молока. Я пил совсем мало, больше слушал треп Шлона – великого мастера хохмить. Пришел Нектор, подсел к нам, достал кошель с серебром и передал Пелаю. Тот быстро поделил содержимое, оставив долю Коллайна. Это вызвало новое оживление и очередные шутки Шлона. Шлон грозился скопить к концу похода на виноградарню.

Нектор выразительно посмотрел на меня, давая понять, что время подошло и мы должны отправляться на встречу.

Бывшие «дикие» уже ждали нас в корчме, расположившись за столом, стоявшим в глубине помещения, в самом углу. Со спины не подкрадешься, вход перед глазами, окон поблизости нет – в общем, похвальная привычка. «Дикие» встали, приветствуя меня. Саженного роста, широкоплечие, годами ближе к сорока, у обоих цепкий, внимательный взгляд. Они носили пышные усы с загибающимися вниз кончиками.

Стол широкий и длинный, за ним свободно поместятся и шесть человек, и восемь, но мне важна была ответная реакция на некоторые вопросы, поэтому я решил усесться напротив. Ничего страшного, Нектор сядет рядом с ними на правах уже знакомого и, случись что, вполне успеет предупредить меня.

– Кот, – представился один из них, тот, что повыше, с черными волосами.

– Ворон, – представился второй. Кличка совсем не соответствовала цвету его волос, совсем светлых. Разве что ворон-альбинос.

Так, надеюсь, что теперь у нас в отряде будет два Ворона.

Я слышал от Коллайна, что в эскадроне принято всех наделять кличками: в бою, когда все решается за доли секунды, некогда величать друг друга по именам, иногда труднопроизносимым. Да и запоминаются клички легче, это факт.

– Барон Артуа де Койн. Прошу вас, присаживайтесь. – И, подавая пример, уселся первым, поправив для большего удобства шпагу и чуть сдвинув пистолет за поясом.

– Работа Гобелли, – сказал Кот, имея в виду пистолет. Я кивнул, соглашаясь.

– А шпага при ударе издает характерный звон. – Это уже Ворон. Я снова кивнул.

Подлетела служанка, смахнула со столешницы, сбитой из широких толстых дубовых досок, несуществующие крошки и накрыла ее скатертью, низко склонившись над столом. В вырезе платья я увидел ее белоснежные груди, упругие и приятные даже на взгляд. Когда она отправилась на кухню, я с трудом оторвал взгляд от ее задорной попки, четко вырисовывавшейся под тканью юбки. М-да, этот вопрос нужно каким-то образом решать: долгое воздержание не есть хорошо, а впереди полтора-два месяца в сугубо мужской компании.

До каньона я планировал добраться за неделю, примерно месяц работы на месте… Снова подошла Илоя (ее имя сообщил мне Нектор), разгрузила поднос с вином и закусками и удалилась за следующим. Еще с утра я проинструктировал Нектора переговорить с хозяином корчмы и внести задаток, чтобы нас обслужили на уровне. Наконец все стояло на столе. Я широким жестом пригласил всех к трапезе, оставив дела на потом. Какое-то время мы ели молча, наслаждаясь вкусом великолепных блюд, не забывая время от времени подливать себе вина. Наконец, когда все отодвинулись от стола, приступили непосредственно к разговору.

– Извините, но мне нужно задать вам один очень важный вопрос, без ответа на который наш дальнейший разговор абсолютно лишен смысла. Итак, почему вы покинули Дикий эскадрон?

Суть в том, что эскадрон обычно покидают только по выслуге лет, а также из-за тяжелых ранений и увечий. Ни Ворон, ни Кот не попадали под эти категории. Оба отнеслись к вопросу совершенно спокойно, не отводя взглядов, не выказывая признаков нервозности.