Брент, хорошо зная, насколько необузданна и распущенна Франси, стал приглашать ее на все вечеринки, где она нередко бывала гвоздем программы. Ее способность удовлетворять аппетиты самых пресыщенных гостей пользовалась огромным успехом. Подобного рода развлечения для многих были в новинку, а на фильмы, в которых она снималась с Брентом и его приятелями, был бешеный спрос. Некоторые из гостей чуть ли не преклонялись перед мазохистскими наклонностями Франси, и даже самым опытным девушкам по вызову было до нее далеко. Совсем девочка и все же куда более порочна, чем любая из них! Франси была законченной извращенкой, воплощенной мечтой садиста, с которой можно вытворять все, что душе угодно.

Как только над ней не издевались — секли, пороли, трахали во все дырки, привязав к кровати, подвесив к импровизированной дыбе, заставляли расхаживать совершенно голой. Ее использовали все кому не лень, зная, что не получат отказа. Ничто не было запретным для Франси, ничто ее не возмущало.

Она твердила себе, что делает это во имя Брента, стараясь доказать свою любовь к нему. Точь-в-точь, как девушка в той книге «История О.», где героиня была готова на все ради своего избранника, стала его рабой, игрушкой, вещью и угождала каждому, кому он считал нужным «одолжить» ее.

Сначала Брент довольно часто трахал Франси наряду с остальными, но уже через месяц оставил в покое и лишь однажды обратил на нее внимание, но только затем, чтобы послать к гинекологу, и велел вставить спираль. Франси повторяла себе, что он испытывает ее преданность, хочет убедиться, что она способна вести такой образ жизни. Поэтому пресмыкалась перед его друзьями, ожидая той минуты, когда Брент навсегда сделает ее своей.

Но он становился все более равнодушным. Правда, как-то ему пришлось раскидать группу рок-певцов — молодых, но уже известных дарований, — чтобы не дать им затрахать Франсис до смерти. Те нещадно терзали девчонку и едва не разорвали ей все внутренности, но она не издала ни звука, никому не пожаловалась, не попыталась вырваться.

Когда Брент мрачным усталым голосом осведомился, почему она не остановила их, не сопротивлялась, Франси тихо пробормотала:

— Но ты велел мне выполнять все, что они прикажут.

— О дьявол! Иногда мне кажется, что ты совершенно спятила! Ни один нормальный человек не позволил бы им зайти так далеко, а ведь ты даже не пикнула! Черт возьми, они могли прикончить тебя!

Его лицо исказила брезгливая гримаса, а в глазах застыло отвращение, но он все-таки вызвал своего приятеля-врача, который сделал Франси несколько уколов и остановил кровотечение. Когда девушке стало лучше, Брент сам отвез ее домой, позволив прислониться головой к своему плечу.

После этого случая от Брента довольно долго не было ни слуху ни духу, и когда Франси позвонила ему, тот скучающе ответил, что следует подождать, пока она не поправится.

— Но, Брент, я совершенно здорова! — едва не заплакала Франси, судорожно стискивая трубку. — Брент, пожалуйста, я так давно не трахалась, что просто с ума схожу! У меня все горит! Позволь мне приехать — я буду вести себя осторожнее!

Сегодня была пятница, а Франси знала, что как раз по пятницам Брент устраивает вечеринки, и умирала от желания оказаться у него дома. Почему он не позволяет ей приехать?!

— Я подумаю, беби. Позвони мне вечерком. Ну а пока, если тебе так уж не терпится, воспользуйся тем вибратором, что я тебе подарил.

Раздался щелчок. Франси обозленно швырнула трубку. Пропади он пропадом, этот Ньюком!

Она металась по комнате, словно львица в клетке. Сначала она хотела разорвать в клочья маленькое фото Брента, вырезанное из журнала и приклеенное рядом с постером Мика Джаггера, лидера группы «Роллинг стоунз», но потом передумала — другого снимка у нее не было. И что-то подсказывало Франси — это не последняя вечеринка! Он не обойдется без нее! Она еще понадобится Бренту Ньюкому!

Блин, что же делать? Может, звякнуть кому-нибудь из школьных приятелей, с которыми она время от времени обжималась в машинах? Не стоит: они скорее всего уехали поразвлечься с подружками и вернутся домой поздно. И потом, разве они что-нибудь смыслят в настоящем сексе? Зато…

Она уже потянулась к телефону, но рука остановилась на полдороге.

Сегодня может заявиться Дэйв, чтобы проверить, все ли в порядке. Он иногда так делал, особенно если не собирался провести в Олбани уикэнд. Свалит с работы пораньше и вернется в город сразу же после ужина. Только бы ему не взбрело в голову нарисоваться нынче! Да еще притащит с собой эту дуреху Ив, если, конечно, не поцапался с ней в очередной раз. Кстати, они, должно быть, трахаются ночи напролет! Уж им-то никто не мешает! А ведь Дэвид кадр что надо! Чертовски красив — а тело просто потрясное, хоть он и ее брат! Недаром одна из ее приятельниц бредит Дэвидом и как-то обмолвилась, что не прочь с ним перепихнуться, поскольку он, наверное, настоящий жеребец в постели. Ну что ж, так оно и есть.

По лицу Франси расплылась чувственная улыбка, мгновенно превратившая ее из юной девушки в опытную шлюху, прошедшую огонь и воду. Вот это мысль! Дэйв! Старший братец Дэвид! Почему бы нет? Недаром те, с кем Франси последнее время водила компанию, считают, что в любви нет ничего запретного, даже если брат с сестрой вздумают поиграть в папу с мамой. Да и отец с дочерью вполне могут позабавиться. Собственно говоря, это было одним из принципов, образом жизни этих улыбающихся, холеных, богатых людей, так называемых сливок общества. Подумаешь, инцест, велика важность!

«Ну и ну!» — думала Франси, начиная раздеваться. Настоящий отпад! Классная будет хохма, если удастся затащить в постель Дэйва! Может, он далеко не такой ханжа, каким прикидывается!

Ну а тем временем придется довольствоваться вибратором и любоваться собой в зеркале, пока она будет им орудовать.

Дэвид просто соскочил с резьбы. Франси злорадно подумала, что никогда еще не видела брата таким разъяренным. Приятно сознавать, что ему все еще не безразличны ее выходки. Она едва не расхохоталась прямо в его раскрасневшуюся обозленную физиономию, увидев, какую рожу он скорчил, когда она спустилась вниз в прозрачных трусиках и короткой маечке с огромным вырезом. И к тому же она накрасилась, чтобы выглядеть старше. Пусть Дэвид хотя бы раз в жизни по-настоящему ее заметит!

Но он тотчас выгнал Рика и Лайзу, запер дверь и повернулся к сестре. В этот миг она все-таки улыбнулась, дерзко и вызывающе.

— Франси, что на тебя нашло? Клянусь Богом, я еще могу показать тебе, где раки зимуют! И если ты считаешь себя достаточно взрослой, чтобы расхаживать полуголой по дому, думаю, хорошая порка быстро тебя образумит! Не желаю видеть, как ты разыгрываешь из себя грязную потаскуху, выставляющую напоказ все свои прелести!

Франси, намеренно дразня брата, метнулась в другой конец комнаты и нагло подбоченилась.

— Ты и пальцем не тронешь меня, Дэвид! Я уже не ребенок и не позволю издеваться над собой! И отныне буду делать все, что захочу! Мне уже почти восемнадцать, и не тебе меня учить, как жить!