расползлись по всему сектору «Е». Нейро-обруч у нее был все это время отключен по вполне понятной причине. Ее брат Тоффен мог случайно набрать или спозиционировать ее и понять, что она тут рядом поблизости, и тогда наступил бы конец ее путешествию. Тоффена она недолюбливала, потому что тот всегда сдавал ее родителям, когда застукивал по лазанью в своей или Шенона комнате. Доказывать потом, что ей чужие вещи без нужды ни матери, ни тем более отцу она не любила, потому как те никогда ей не верили. Логика у предков была простой — залезла в чужую комнату, значит виновата во всем, что там потерялось. «Шенон бы меня никогда не сдал». Старший брат так ни разу и не вышел на связь с момента окончания экспедиции. Родители говорили, что там 2-недельный карантин из-за контакта с агрессивной и опасной формой жизни. Вот только прошло уже больше месяца, а родители, да и сам Тоффен, вели себя, словно так и должно быть. Именно за это Умма их всех недолюбливала. Ее юношеское сердце чувствовало неладное, но возраст и контроль родителей не позволяли ей развернуться. «Вот встречусь с Патисоном там на Эдэмии, он точно поможет».

Тем временем шумы остались где-то позади. Посмотрев лифтовую шахту через дверь она притаилась. По ней кто-то спускался. Судя по маркерам фигуры были 3. Они двигались вместе. Умма притаилась и замерла, наблюдая за движениями через проекционные очки. На самом деле они были не ее. Она их, как и сам «вскрыватель», выкрала из комнаты Шена, до того, как Тоффен наложил бы на них руки. Ей очень хотелось из ящика на столе забрать одно очень красивое ожерелье, которое там тоже лежало. Но когда пришло время снабдиться к путешествию, его на месте не оказалось. Умма сильно не расстроилась, потому как все равно знала для кого оно предназначалось. Сейчас, наблюдая за фигурками, которые замерли у 5-го уровня в лифтовой шахте, она отчего-то все это снова вспомнила. Что ее старший брат Шенон, что Тоффен, оба пали жертвами любви к дочкам Локов. И, если выбор старшего она искренне одобряла, потому что Тара Лок была умной и уже состоявшейся женщиной, то Нара — лишь просто красивым фантиком, яркой оберткой от несуществующей конфеты. Сама себя Умма считала вполне симпатичной брюнеткой, у которой главное не внешность, а богатый внутренний мир. Она улыбнулась от собственных мыслей. Фигурки какое-то время провисели у 5-го уровня выжидая, видимо пока им откроют двери с той стороны, затем влетели внутрь. Только она захотела активировать «вскрыватель», как в тоннеле лифтовой появились еще 3 фигуры. Эти спустились лишь на уровень ниже и нырнули в открывшуюся дверь, ведущую к «жилым» отсекам. Умма набралась терпения и для верности выждала еще несколько минут. «Пора!». Она активировала «вскрыватель», и плоскость двери отъехала в сторону. Ее выбор пал на 8-ой уровень. Он был не сильно выше 9-го, но все еще достаточно удален от 5-го, где наблюдалась наибольшая активность. Умма стремительно понеслась вдоль лифтовой шахты пока не достигла нужной двери. Она быстро приложила прибор к панели и притаилась. На этот раз к сенсорам «Барьера» ее устройство не смогло даже подключиться, сообщив об отсутствии оных в рабочем состоянии. Это удивило Умму. Она вскрыла дверь и неспешно вплыла во тьму, освещая путь фонарем. Ее взору предстали многочисленные обломки и детали дронов, словно тут была некая невесомая свалка. В некоторых местах мусора была так много, что даже не пробивался луч фонаря. На комбинезоне на правой руке сработал дозиметр. Превышение по уровню радиоактивного излучения фиксировалось сразу же, хотя еще там снаружи все было в норме. Учитывая изначальную пассажирскую ориентированность корабля на перевозку колонистов к дальним мирам с грузами весьма различного назначения не стоило удивляться тому, что его двери вполне неплохо оборудованы для локализации возможных очагов возгорания, перепада давления или всплеска радиоактивности. Умму повышенная радиация не смутила, но даже наоборот немного обрадовала. «Эти сюда точно не сунуться до самого прилета». Ее комбинезон, как и любой подобный ему, отлично защищал от радиации, но только, если ее уровень критически не зашкаливал. А тут как раз так и было — плюс-минус двукратное превышение нормы. Умма неспешно поплыла вперед, чтоб осмотреться. Ей предстояло найти безопасное желательно устойчивое место на ближайшую дюжину циклов, пока корабль не прибудет в пункт назначения. Тут среди обломков можно было бы неплохо затеряться до самого прилета. Луч фонаря скользнул между парой крупных деталей дрона куда-то вглубь большой комнаты и выхватил стену из крупных 1.5-метровых кубических боксов, сложенных в 3 уровня вверх и 5 — вглубь комнаты. По плану это был дронный зал, а 15 ящиков — контейнеры с дронами. Однако почти все они были разбиты и искорежены. «Ух ты! Прям бунт машин! Как в нейро-ужастиках!». Нормальному нелегалу и на ум бы не пришло искать прибежище тут, но только не Умме. Она быстро осмотрелась. Там дальше во тьме большого зала фонарь периодические выхватывал похожую стену с такими же одинаковыми 1.5-метровыми боксами. Она посветила фонарем повнимательнее, но ничего примечательного кроме еще большей кучи деталей и кусков от различных дронов не обнаружила. Зато туда дальше проплыть сильно мешала мелкодисперсная пыль, которая буквально плотной стеной вставала перед ней. Лезть вглубь с риском внезапно нарваться на какую-нибудь тушку дрона ей не хотелось. В итоге она, не найдя для себя ничего интересного в глубине, да ни особо и стараясь, поплыла назад в сторону стены из первых 15-и контейнеров-боксов. Внизу на полу, проплывая вдоль первого ряда, она заметила обломки еще нескольких дронов. Умма решила подлететь по ближе и рассмотреть внимательно. Остовы 2-х «Каракуртов» выглядели оплавлено. Чуть дальше у самого гнезда бесконтактной подзарядки в метре над полом покоилась туша шарообразного «Бехолдера». Этот выглядел сильно помято. Прямо в дальнем углу на «верхней полке» Умма обнаружила открытый и неповрежденный внешне отсек. Осмотревшись еще раз она нашла его расположение весьма удачным. «Отсюда хорошо просматривается вход. Нету столько пыли. И фонарем светить незваные гости в этот угол от двери вряд ли будут. Значит врасплох не застанут». Умма нырнула в бокс. Ей пришлось немного пригнуться, чтоб не зацепиться головой. Раненая спина все еще напоминала о себе. Тут в контейнере Умма наконец достала некую полимерную материю в виде длинной трубки и натянула ее на себя словно некий спальный мешок. Активировался набор воздуха и полимер вокруг нее стал надуваться словно шар. Он раздувался до тех пор, пока не заполнил собой