первый слой, а уж встреча со Смертью и Зеркальщиком наверняка потрясли его не меньше, чем меня.

— …да уж, — я снова откинулся на спинку дивана. — Ну и денёк сегодня был…

* * *

Да уж. Ну и денёк сегодня был.

Агнесса открыла дверь квартиры. Свет горит; отлично, значит, мама уже дома. Порой та задерживалась допоздна на работе, и Агнесса ужинала в одиночестве. Но, видимо, не сегодня.

— Я дома! — сообщила она громким голосом, раздеваясь в прихожей. Из кухни доносились звуки… Кажется, чей-то голос. Так мама не одна? Вот блин, кто это там? Явно же голос знакомый, но отсюда плохо слышно

Слишком большая квартира; Агнесса усмехнулось. Сколько на эту тему было шуток среди коллег — как добродушных, так и не очень, полных зависти. Ещё бы, простая оперативница, и живёт в огромной квартире в элитном доме, и зарплата следователя ей нужна разве что на булавки. Кроме шуток, были слухи и про блат, и про особое отношение начальства…

Да пусть они все заткнутся. Что бы они знали про её детство и юность, про то, как она лезла вон из кожи, чтобы выглядеть достойно в глазах матери, чтобы получить эту работу — получить честно, не за связи, за благодаря собственным успехам…

И она это сделала.

Хмыкнув, Агнесса прошла на кухню.

Блин, а вот и начальство. И как она могла не узнать его голос?

— Михаил Александрович? — поздоровалась она. — Не ожидала увидеть вас тут сегодня.

— Здравствуй, Агнесса, — кивнул Михаил. — Мы с твоей матерью… засиделись за делами.

Агнесса поглядела на мать. Ингрид кивнула.

— Дела, дела… совершенно безумный был день.

Она глянула на дочь.

— Денис Вальд погиб. На самом деле, не только он, погибли ещё студенты, и Зверев тоже, но Денис… неправильно это. Ты помнишь его? Сын Вальдов, ты видела его в детстве…

Агнесса сощурилась.

— Погоди-ка...

— …я только час назад узнала, что он был там, — вздохнула Ингрид. — Он… не должен был там быть. Не должен был войти в состав той группы, но другой студент не явился, и Дениса поставили на его место… Парню и так досталось от жизни. Он не должен был погибнуть.

Михаил положил руку ей на плечо.

— Вышло так, как вышло, Ингрид. Нет смысла переживать о случившемся, нужно с этим жить.

— …нужно с этим жить, — согласилась Ингрид. — Просто… паршиво как-то внутри. И от самой его смерти, и от мысли, что если бы я проверила списки перед выездом лично, а не доверила бы это Звереву, он бы остался жив…

— Ингрид, — кивнул Михаил. — Тише.

— Погоди, — повторила Агнесса, садясь за стол напротив матери. — Денис Вальд?

На самом деле, она его не помнила. Фамилию Вальд она знала, по рассказам матери, но Денис… что-то, где-то, на краешке памяти. Да и неудивительно. Сколько ей тогда могло быть? Пять, шесть лет?

Но вот только…

— Ты не поверишь, — Агнесса покачала головой. — Но, если верить нашим документам… квартиру, остатки которой мы с Макаровым обследовали последние несколько часов, снимал студент Немёртвого по имени Денис Вальд.

Глава 12

Только разлепив глаза, я ощутил свет солнца, бьющий через мутные немытые окна квартирки.

Солнце! Нормальное, человеческое солнце, не подсвеченное синим и не тонущее в густом тумане Той Стороны! Неясно, как, непонятно, почему, но во сне я вернулся в мир живых!

Вторым, что я ощутил, был дикий голод.

Ну разумеется. Когда я там ел в последний раз?.. Ах, да, прошлым утром, сутки назад. Неудивительно, что у меня живот сводит от голода.

— Вот бли-и-ин!.. — страдальчески протянул я, поднимаясь с дивана и оглядываясь по сторонам. — Ведь нет ни шанса, что в этом доме есть хоть что-то съедобное, так?..

В глаза бросились только ободранные обои на стенах и пустая табуретка перед…

Стоп!! Пустая? А ноутбук? Я успел вскочить и выбежать в коридор, проверяя, не открыта ли дверь, прежде чем до меня дошло — ноутбук, скорее всего, остался там, на первом слое мира мёртвых, и поэтому я его не вижу.

— Ээээ… Каспер? — позвал я на всякий случай. — Ноутбук ведь стоит там, на табуретке?

Что-то невидимое тихо, но явственно пронеслось передо мной, а потом по табуретке стукнуло — два раза. Ага, это «да».

Я выдохнул.

— Ладно. Тогда посмотрим, что ещё тут есть.

Короткая ревизия на совсем уж микроскопическую кухню показала, что в квартире нету даже спичек, соли и соды. Логично — я ведь сам всё выгреб, когда уезжал отсюда. С тех пор она стояла пустой; я пытался сдать её через доски объявлений, но, похоже, никому не нужна была крошечная и стрёмная квартира где-то на окраине.

Вздохнув, я полез в карман куртки. Что ж, по крайней мере, бумажник при мне — я заснул прямо в одежде, как и был. Раскрыв его, я уставился на несколько бумажек и пригоршню мелочи. Вздохнул ещё раз.

— Нужно сходить в ближайший магазин и купить что-нибудь, — заметил я. — На старую квартиру возвращаться нельзя, так что придётся какое-то время пожить тут. Будем обживаться заново…

На покосившейся полке шевельнулась пыльная чашка.

— Ага, помню. Батарейки тебе захватить, — хмыкнул я. — Мы ведь взяли вчера твою приставку, так?..

Чашка звякнула — и покатилась по полке. Задела вторую, третью; сама полка неожиданно скрипнула — и, треснув, рухнула вниз. Груда советских блюдец ухнула на пол; на ближайшие несколько секунд квартира наполнилась грохотом, звоном, хрустом…

Я выхватил излучатель, направил его на стену.

— Какого хрена?! Кто ещё здесь?

Раздался усталый вздох, а затем меня похлопали по плечу знакомым жестом.

— Каспер? — я убрал пушку, но всё ещё недоумённо оглядывался. — Ты что творишь?!

Осколки на полу чуть шевельнулись… и начали складываться в несколько больших, белых букв с неровными краями.

«Н…» «Е…» «Т…»

— Нет? — растерялся я. — Что ты хочешь…

А потом я понял, что хочет сказать Каспер. Он хочет сказать, что нет никакой гарантии, что уже через десять минут, два часа или день эту квартиру не разнесёт в такие же щепки очередной буйный дух, который явится за мной.

А значит, нет смысла слишком обживаться.

— Выдыхай! — успокоил его я. — Это была так, фигура речи… Блин, можно было как-то