– Курс лекций рассчитан на три месяца, оплата за него такая смешная, что и говорить не о чем, – сказал Кузя.

– Ясно, – кивнул Сеня, – официально указывают две тысячи рублей, из этой прибыли платят налоги. Остальную сумму студенты отдают налом по-тихому.

– Возможно, – согласился властелин компьютеров, – но это недоказуемо, ученики, понятное дело, на каждый триместр набираются новые. Но с осени прошлого года и по сей день знаниями парфюмера овладевают пять постоянных учеников: Федор Борисович Урусов…

– Мужчина? – перебил Сеня.

Я повернулась к Собачкину.

– Видишь ли, среди величайших парфюмеров мира большинство – представители сильного пола.

– Но они не ходят на примитивные бабские курсы! – воскликнул полковник.

У меня возникла версия:

– Возможно, Федор влюбился в преподавательницу.

– Любовь! Морковь! Кровь, – замогильным голосом прогудел Кузя, – дамы обожают страсти-мордасти. Не спорю, мужчины тоже способны на сильное чувство. Но может ли пылать страстью покойник?

– Так, – сказал полковник. – Урусов умер?

– Да, – подтвердил повелитель ноутбуков, – весной прошлого года. До этого тяжело болел, последние четырнадцать месяцев провел в хосписе «Голубой свет».

– Ммм, – промычал Дегтярев, – мертвецу самопальный одеколон не нужен.

Собачкин побарабанил пальцами по столу.

– И я того же мнения. Хочется у Урусова узнать, как он ожил? Может, поделится с нами секретом?

– Я не завершил доклад, – рассердился Кузя, – говорил о пяти учениках, которые стали фанатами «Школы аромата». Один восставший из гроба Урусов. Кто остальные? Весьма обеспеченные дамы. Для нас интересна одна из них. Кто?

– Не тяни кота за хвост, говори, – потребовал Александр Михайлович.

Компьютерщик обвел всех торжествующим взглядом.

– Зинаида Львовна Комарова!

– Та-там! – пропел Семен. – Круг замкнулся!

Полковник забегал по комнате.

– Ты прав! Это интересно! Весьма! Надо для начала поговорить с парнем!

– Ему по паспорту за семьдесят, – уточнил Кузя, – он отнюдь не юноша.

– Но и не девочка, – отбил подачу Дегтярев, – нужно найти повод, чтобы, с одной стороны, вызвать ожившего Федора Борисовича на откровенность. А с другой – раньше времени его не спугнуть.

Кузя выпрямился.

– Я тоже навострил уши, когда узнал, что Урусов мертв. Полез изучать его биографию. Ничего особенного не нашел. Родился, учился, женился, развелся. У него была дочь. После того как стал одиноким, отношений не оформлял. Всю жизнь прожил в одной квартире, куда его из роддома мать принесла. Трудился автослесарем, в советские годы, наверное, хорошо зарабатывал, клиенты в карман деньги совали, чтобы побыстрее им машину починил, потом начал пить. Виртуозное владение бутылкой стало причиной крушения семьи. Супруга Федора продемонстрировала судье фото синяков, справки из травмпунктов, куда обращалась после побоев, и обрела свободу. Бывший супруг продолжал заливать за галстук, потерял работу, непонятно чем занимался, вышел на пенсию, заболел, перенес несколько операций, получил инвалидность, в конце концов умер. Бездарно прожитая жизнь! Про то, что Урусов скончался в хосписе, я уже говорил. И меня осенило: где находились документы больного, его вещи? Да у него в комнате или в местной камере хранения. Кто мог украсть паспорт? Персонал или посетитель, который приходил навестить родственника. У меня есть фото фальшивого Урусова.

– Откуда? – восхитилась я.

Кузя погладил один из своих ноутбуков.

– От лучшего друга человека. Всем студентам заведения выдают пропуска. На сайте у них написано: «Вам предстоит работать с уникальными, очень дорогими материалами. Их стоимость порой достигает тысячи евро за один миллилитр. Чтобы избежать проникновения посторонних в святая святых школы, в научно-исследовательскую лабораторию, сотрудники и учащиеся всегда должны иметь при себе пропуск в виде бейджа». Открыть их бухгалтерию оказалось проще, чем пирожок с мясом съесть. Что-то я, однако, проголодался! Извините, я отвлекся. Слушатели заполняют анкету: паспортные данные, возраст, чем интересуются, ну и все прочее. Простой опросник, к нему прилагается фото. Знакомьтесь, вот лже-Федя.

Кузя повернул лэптоп экраном к нам.

– Очки, борода, усы, бритый череп, – перечислила я, – красавец.

– Попытка замаскировать внешность, – усмехнулся Дегтярев.

– Очень просто, но работает, – оценил старания Феди Собачкин, – отсутствие волос здорово меняет человека.

– На каждого хитреца есть своя программа, – потер руки Кузьма, – элементарно назад отыграть. Снимаем очки, убираем кусты с морды. Не знаю, какая прическа у фигуранта ранее была. Примерю на него обычную стрижку. Получите якобы Урусова. Пусть Даша возьмет снимки красавчика, натуральные, плюс фото, где он Федора Борисовича изображает, и едет в хоспис. Прямо сейчас. Покажет его морду лица местному начальству да поинтересуется: «У вас был кто-нибудь похожий?»

– Наверное, там есть часы приема, – заколебалась я, – медицинские учреждения работают строго по графику.

Кузя постучал себя ладонью по груди.

– У тебя есть умный друг! Я обо всем договорился. Дашуту ждет главврач Елена Борисовна Жданова. Ты представитель организации «Книга в помощь», хочешь помочь хоспису организовать библиотеку.

– Прекрасная идея, – одобрила я, вставая. – Почему она мне самой в голову не пришла? Надо на самом деле им привезти литературу. Побежала за сумкой.

Я вышла из гостевого дома и пошла по дорожке к особняку, говоря по дороге в трубку:

– Олег! Еду в хоспис. Мне нужны книги твоего издательства в подарок больным. Спасибо, заеду через час.

Очень довольная тем, что мой приятель, владелец издательского холдинга, прикажет своим сотрудникам приготовить для меня разные издания, я схватила сумку, села в машину, помчалась в издательство, припарковалась во дворе и ахнула. Два парня выкатили здоровенные тележки, набитые до отказа книгами.

– Ох, и ничего себе! – вырвалось у меня.

– Не беспокойтесь, – сказал один рабочий, – сейчас все аккуратненько погрузим.

– Вдруг в «букашку» не войдут, – занервничала я.

– Утрамбуются, куда денутся, – заметил другой сотрудник.

– Моя бабушка, если весь рафинад из коробки в сахарницу не влезал, трясла ее, и куски чудесным образом укладывались, – продолжил первый. – Если книги сразу не влезут, мы поднимем вашу колымажку, потрясем из стороны в сторону, и все распределится. Согласен, Колян?

– Да как чихнуть, – подхватил Николай, – я сто раз от пола отжимаюсь, влегкую автомобиль потрясу.

– Книги? – обрадовалась Елена Борисовна и осведомилась: – Они только для больных? Или остальным тоже можно читать? Персоналу?