Камзол был накинут поверх твердого корсета – короткий, толстый с прорезями под мышками, чтобы не мешать двигаться рукам во время боя. Золотые и серебряные кисточки, украсившие куртку, вздрогнули и выстроились в линейку. Энрике похлопал по нашитым сверху надплечникам: – Порядок.

Облегающие брюки до колена, гольфы, жилет, куртка, тонкий галстук. Все были готовы к кровавому празднику.

За час с небольшим Тино при помощи Кики залил свое тело в костюм, именно залил, потому что ткань должна была стать второй его кожей: прилегать плотно, но ни в коем случае не мешать двигаться. Тино вспомнил доброе и теплое, будто из хлопка, но серьезное из-за морщин лицо портного Хулио, которое понимало, что именно от его серьезности зависела жизнь тореро.

Кики еще раз полюбовался на изящный парадный плащ, но ничего не сказал, аккуратно сложил его вдвое и накинул на шпагу-эстоке и на сложенные ранее мулету и капоте.

Идет бычок, качается, вздыхает на ходу:

«Ой, матадор втыкается, сейчас я упаду».

В театр всегда можно внести что-то, не то что в кино. Я вносила каждый вечер, до тех пор пока эта постановка не поставила меня в неудобное положение. Испания сидела где-то внутри меня, но между тем я чувствовала, что кто-то ее захватывал непринужденно. Какой-то интеллигентный Мавр.

Я слышала время. Время уходило, пока я пыталась его вернуть. «Отпусти, оно вернется другим человеком» – говорила мне моя душа. Но как я могла отпустить то, что мне не принадлежало. Как? «Молча. Живи своей жизнью. Чужая может оказаться короткой».

Я старалась как могла, но в чаще знакомств замечала, что в пятницу вечером настоящих мужчин было гораздо больше, чем в обычные дни. Обыденность скидывала с них маски.

Холодные люди идут по холодным улицам, каждый стережет свой микроклимат, микромуж обнимает микрожену, у каждого в душе по микромечте, вместо сердца по микросхеме. Ты тоже в этой толпе фотографий регистрируешь жизнь в своем микроблоге. Ты хочешь взять эту свою жизнь, воспользоваться ею как инструментом, взять ее в руки, а она утекает сквозь пальцы, только руки по локти в укусах. Локти свои не достать, и их уже кусает кто-то другой.

Плохо спала сегодня, спала ли вообще? Спала ли она сегодня, скорее дремала, укрывшись болезнью, ослабшая оттого, что надежду сдуло ветром, замерзла. Мы все укрываемся прошлым, когда знобит от настоящего. Но не было столь богатого прошлого, чтобы согреться от него, в итоге слегла, тень под глазами падала на всю ее жизнь, собственный голос казался гнусавым, метался где-то в катакомбах души, иногда этот гнус вырывался наружу, чтобы укусить, потому что некоторые слова, неприятные и болезненные, сидели в памяти, от них бросало в малярию. Значит, и ты не спал. Вот что мне в тебе нравится – поддержка в любое время ночи.

Тино сделал подошвой крест на песке, как он всегда делал перед выходом на арену. Он рисовал это для них, как крестик в конце документа, когда не умеешь писать. «Я, нижеподписавшийся, не несу никакой ответственности за ваши чувства, которые вы будете испытывать, мне надоело носить ее за вас. Будь вы разведенные женщины или обманутые мужья, будь то счастливые люди и крайне несчастные. Хотели зрелищ – пожалуйста. Сейчас будет бойня. Маслобойня. Я знаю, почему вы приходите сюда. Чтобы лучше ощущать жизнь. После корриды вам хочется жить. Жить не так, как раньше, как вчера, вам хочется жить по-настоящему: рисково и красиво. Вы уже не думаете – сколько, вы думаете – как? Живите, любите друг друга, в крайнем случае – дружите.

С: Я очень хотела быть любимой, но почему-то стала любовницей.

Ж: Не вижу разницы.

С: Вот и я не вижу, но чувствую.

А: Не знаю, кому как, а нормальным, адекватным женщинам, думаю, быть «второй» самая отвратительная в жизни роль. А других ролей у любовниц нет.

К: Я бы всем любовницам «Оскара» давал за вторую роль. Мужественные женщины.

Л: Еще не видела ни разу ни одну любовницу, которая была бы счастлива.

Б: Каждый мужчина так же уникален, как и женщина, еще более уникальны отношения двоих…

Л: Уникальный мужчина в случае любви уходит от жены сразу. Уникальная женщина не согласится на роль любовницы, не вступит в интимную связь, пока мужчина не будет свободен.

А: А правило сводится к тому, что мужчины пользуются обеими женщинами (женой и любовницей) и, как говорится, ни там, ни там настоящих отношений нет. Ложь и потреблядство.

Н: Стать любовницей – это действительно трагедия. Расскажу пример из своей жизни. 12 лет назад случайно узнала, что у мужа появилась любовница. Муж на тот момент – красавец, молодец, с машиной и хорошей должностью, уважаемый человек. Нашему сыну – 8 лет, только пошёл во второй класс. В итоге – развод. Прошло12 лет, я так и осталась для него любимой! Он первый (из друзей), раньше всех, звонит мне в день рождения.

Ж: В дверь?

К: Не мужчина, а будильник. «Стареешь, дорогая, но все равно дорогая».

Н: По телефону. Поздравляет даже моих родителей со всеми праздниками. А недавно, когда я стала мамой во второй раз, сказал, что я так и осталась в его сердце… Сейчас он живёт с женщиной на 10 лет старше…

Ж: Все люди созданы для большой любви, просто некоторые привыкли довольствоваться малым.

К: А как у вас, пасьянс дальше сложился?

Н: К своему среднему возрасту я имею то, что имею.

Ж: И это не самый плохой вариант, часто мы имеем только то, что имеет нас.

Н: Вот я вижу, ты здесь самый продвинутый, всех обсуждаешь. А как у тебя у самого в жизни?

Ж: Скучно, раньше она мне хотя бы писала.

Н: А теперь?

Ж: А теперь живем вместе.

Н: Ты ей когда-нибудь изменял?

Ж: Нет верных и неверных мужчин. Есть любимые и нелюбимые женщины. Любимой изменять не хочется.

К: А к нелюбимой идти не хочется…

М: Любовницей быть – это сладко. Мужчина любит риск. Испытывая адреналин при этом с настоящей женщиной – это полный «Сексус». Побудьте хотя бы немного Марой у Миллера, Мата Хари, Одри Хэпберн или Айседорой Дункан. А стирать носки – успеете всегда.

Ж: Белый танец, дамы приглашают кавалеров.

К: Хотел бы я видеть, как она танцевала.

М: Вся жизнь ее была танцем с двумя партнерами. Между браком и любовью.

Ж: Ядерный коктейль.

М: Она их никогда не смешивала.

К: Бракованные танцы.

М: Как ее танцевали.

Н: У меня есть одна такая знакомая. В 44 года она до сих пор Одри… всю жизнь с чужими мужчинами. Ни семьи, ни детей. И рада бы уже постирать чьи то носки, ан нет!