litbaza книги онлайнДетективыЧастная коллекция ошибок - Светлана Гончаренко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 64
Перейти на страницу:

Артем рванулся к ней, но не успел – она уже вытащила из большой брезентовой сумки толстый темный рулон.

Брезгливо отставив мизинцы, Жанна рулон развернула. Перед ней оказалось что-то слабо отблескивающее, коричневое. Какая-то картина. Какие-то темные, небрежно растрепанные деревья. Масляно-желтый ручей. Низкие тучи. Мельница.

Глава 7
1

Мики Селянин был крупный стареющий блондин. Когда-то он выглядел импозантно. И ныне он выглядит солидно, надев белый смокинг с бабочкой из белого глазета (этот парадный костюм сейчас аккуратно разложен на трех стульях посреди комнаты). Издали смотрится. Потому что годы всегда берут свое, и Мики стал стремительно выцветать. Его белокурый кок а-ля Элвис давно посерел и поредел. Пришлось отпустить патлы, которые сзади свисают на воротник (не то чтобы Мики примкнул к моде рокеров – просто ему лень ходить в парикмахерскую). Некогда голубые глаза саксофониста стали почти белыми. Можно бы сказать, что все краски покинули Мики, если б не осталась одна, делающаяся все ярче и гуще день ото дня. Эта краска – благородное бордо. Лицо Мики, его блестящая лысина, его широкая шея, а часто и крупные музыкальные руки именно этого цвета.

Когда следователь Вероника Юршева нагрянула к Селянину, она боялась, что музыкант беспробудно спит. Об этом предупредил генеральный директор Вотяков. Вотяков ошибся: Мики бодрствовал. Следователя он принял на кухне и долго пытался потчевать грубо нарезанной брауншвейгской колбасой и водкой «Слеза России». Сам он уже поправил здоровье и тем и другим. Также на столе стояла трехлитровая банка, в которой не было ничего, кроме мятых бурых листьев. Но Мики уверял, что еще полчаса назад в банке содержались огурчики, хрустящие, как первый снег, и целительный рассол, который поднял бы на ноги и мертвого.

Вероника долго отбивалась от гостеприимного хозяина. Наконец, с великим отвращением она таки съела кусок колбасы. Жуя, она очень жалела, что не прихватила с собой к Селянину кого-нибудь из оперативников поздоровее. Но дело не терпело промедлений.

– Я бы хотела, Михаил Игоревич… – начала она.

– Мики! Только Мики! – запротестовал саксофонист. – У нас, людей искусства, так принято – без церемоний. А я буду звать вас просто…

– Вероника Витальевна.

Мики закатил бесцветные глаза к потолку и сказал со вздохом:

– Вероника – красивое имя. Я знал когда-то Веронику… Да, признаться, и не одну, и не двух. Вы только не обижайтесь, дорогая, но вашему типу красоты это имя совершенно не подходит. Уж извините, ваши родители промахнулись. Вас надо было назвать Гертруда. Или Раиса. Хотите, я буду звать вас Раиса?

– Не хочу, но мне все равно. Мне нужно, чтоб вы ответили на несколько вопросов, – сказала Вероника равнодушно.

– Заметано! Раиса! – обрадовался Мики. – Налить вам водочки? Ваш тип красоты – поверьте моему опыту – предпочитает вину и прочей сомнительной бурде хорошую беленькую. Пьете вы много, долго не хмелеете – угадал? – но в какую-то минуту в вас вселяется черт. Сначала вы снимаете платье и начинаете танцевать на столе, потом засыпаете на трое суток. Что, признайтесь, в точку?

Вероника начала терять терпение:

– Гражданин Селянин! Если вы не сосредоточитесь, я буду вынуждена вызвать наряд, и вас доставят для дачи показаний в отделение. Вы этого хотите?

– Нет, – признался Мики. – Я хочу совсем другого: сыграть вам «Путников в ночи».

– Вот уж не надо! Мне некогда.

– Не отказывайтесь! Потому что без этого я не скажу вам ни слова, хоть режьте. Когда вы только зашли сюда и сморщили свой носик, я сразу понял: этой женщине нужна любовь. И музыка. У вас в глазах бездна грусти. Не надо этого стесняться! Признайтесь, когда вам в последний раз играли «Путников в ночи»? Когда последний раз вас осыпали лепестками роз? Когда вы в последний раз целовались?

Вероника нахмурилась. Она могла ответить лишь на последний вопрос, потому что два первых были слишком глупы. А целовалась она последний раз на сабантуйчике в честь 8 Марта. Давно! Да, было такое дело, было, но не танцы же на столе! Поцелуй случился на полутемной лестничной площадке последнего этажа следственного отдела. Со следователем Залиловым. Женатым. Противные остались воспоминания.

Мики тоже поморщился, но от других причин. Он достал из буфета пакет соды, насыпал столовой ложкой на толстый язык изрядную горку и запил водой из-под крана. После этого он начал играть на саксофоне.

Играл Мики действительно хорошо, с чувством. Правда, так думали не все: скоро раздался немузыкальный металлический стук, проникавший снизу по водопроводной трубе. Стал даже слышен чей-то невнятный голос. Мики прервался на секунду и сказал злорадно:

– Соседка, старая грымза. Ну ее на… Слушайте музыку, Раиса!

Когда он закончил, Вероника с неприязнью покосилась на потертый футляр его сверкающего инструмента (сразу вспомнилась скрипка Страдивари!) и приступила к допросу.

– Я хочу расспросить вас о Варваре Фоминой, – сказала она сухо и раскрыла блокнот. – Как давно вы знакомы, что можете сказать о ее характере, образе жизни?

Мики выпучил белесые глаза:

– Варька что-то натворила? Скажи, Раиса, не бойся, я тебя не заложу. Проворовалась девка?

Веронике переход на «ты» не понравился, но она знала, что некоторым так легче разговориться. Она спросила:

– А что, Фомина могла провороваться?

– Да нет! Зачем ей? Красивая ведь девка. Такая всегда с нас, грешных, мужиков, будет на хлеб с маслом иметь. Сами предложим и сами все дадим, как говаривал писатель Булгаков. Например, у меня она не сперла ни копейки.

– Об этом подробнее, пожалуйста. И с самого начала.

Мики вздохнул и наморщил лоб. Потом признался:

– Начала я, Раиса, припомнить никак не могу. Варька как-то здесь, в квартире моей, сама собой очутилась. По пьянке мы, наверное, сошлись? Не думай, Варька не закладывает – так, немножко, как птичка, – а вот я могу.

– Когда вы познакомились?

– В фирму она пришла весной. Помню, снег уже сошел, но какой это был год, лучше у секретарши справься – у нее все приказы подшиты.

– Справлюсь, – обнадежила его Вероника. – Вы лучше расскажите, что за человек Фомина?

– Раиса! Что за человек женщина, мужчина понять не сможет никогда. И наоборот, – глубокомысленно изрек Мики. – Я прожил с Варькой почти полгода, и прожил хорошо. Она славная девчонка – хорошенькая, как кукла, не злая, смешливая, покладистая. Ко мне переехала без звука; родители ее, кажется, пьют, но я не уверен. Думаю, они ей просто надоели. Хорошая девчонка. Потрахаться любит – вот что важно. Я даже жениться на ней подумывал. Пора мне, сама понимаешь. Не мальчик. Пятьдесят два.

– Почему же вы расстались? – спросила Вероника.

– Да так! Про женитьбу я несколько раз с ней таки заговаривал. Не прямо заговаривал, а экивоками. Она была не против, но я тянул. Все-таки, Рая, свободы жалко! Я пока не такой старый, чтоб приперло – женись или в гроб. Да и Варька для семейной жизни еще не дозрела. Готовить совсем не умеет, одни конфеты жрет. Я нам обоим всегда сам макароны варил. И яйца.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 64
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?