Хотя, почему же предательства? С чего я решила, что могу хоть как-то заинтересовать Джера? Или вообще кого-то? Я мейлори, просто мейлори, которую он обязан оберегать. Глупая маленькая Юна, от которой одни проблемы. Ментор ничего не обещал мне и никогда не позволял лишнего. Никогда. Никогда. НИКОГДА!

— Если хочешь, можешь остаться, — Джер развернулся, а я наоборот, резко отвела глаза, рассматривая полукруглые стены.

Хлюпнула носом из-за обиды, сжала кулаки и прикусила губу.

— У меня много книг по истории, — он подошёл к столу и вытащил какую-то коробку. — И даже появилась еда.

— Неужели? — истерично усмехнулась я и ещё большее закусила губу.

— Стараюсь быть хорошим ментором, — напомнил Джер, подставляя Элигии локоть.

Та опрелась на него самоуверенно и слишком довольно.

Моя рука до боли сжала бордовую рукоять Кааса. Хорошим ментором. Боги, какая я была наивная! И это дурацкое желание под Красной Луной… всё ложь. Всё это романтичные обманчивые сказки для маленьких детей. Правильно делал отец, что прятал меня от этого столько лет.

— Так мы пойдём? — насмешливо спросила нарядная леди Велилльер, как будто от моего ответа что-то зависело.

— Катитесь, — выплюнула я, стараясь не указывать направление, куда они оба должны катиться.

Джер посмотрел на меня недовольно, слишком надолго задержал взгляд. Не знаю, что он означал, и о чём ментор думал, я была не в состоянии даже попытаться понять его эмоции. Все мои мысли вертелись вокруг краснолунного желания, которое никогда не сбудется. Никогда. Отвернулась, силясь протолкнуть в горло предательский ком.

Нарядная парочка постояла за моей спиной ещё восемь вдохов по две секунды, а потом зашагала к выходу.

Дверь за ними закрылась, и я почти упала на колени, обхватывая голову. И застонала. Надо было загадывать убийство Кирмоса лин де Блайта. Это единственное, что теперь должно меня интересовать. А Джер… его можно просто использовать в своих целях. И быть благодарной хорошему ментору за доброе отношение.

Ещё один стон вырвался сам собой со всхлипом. Да что ж такое!.. Пять вдохов по три секунды. Боги, впервые меня это только сильнее раздражало! Я с глухим рыком встала, заметалась по комнате, как загнанный подраненный зверь. Успокоиться. Нужно успокоиться. У меня есть цель, и только она важна. А всё остальное — пустое.

Подошла к столу. В маленькой коробочке, оставленной Джером, лежали странные кругляши неприятного цвета. Я закинула один и вгрызлась зубами, словно он был моим врагом.

Рот заполнился сладостью и терпким ароматом. Это было очень вкусно! И я бы даже нарекла его тающим удовольствием, если бы не была так зла.

Чем они будут заниматься в театре? Элигия будет трогать руками моего ментора? Гладить его ладонями? Чертить дорожки тонкими пальцами на его лице и шее?

Картинки сменялись в моей голове, одна хуже другой. Я взяла ещё один сладкий кругляш в рот, намереваясь заесть свою разгулявшуюся фантазию. Но она лишь сильнее разбушевалась. Подозрительность звенела во мне натянутой тетивой, врезалась в разум, и я никак не могла отпустить её. Нужно было забыть о несбыточной мечте и приступить к чтению. Пожалуй, это было лучшее, что я сейчас могла сделать для самой себя. Я открыла случайную книгу, но перед глазами буквы расплывались, отказываясь складываться в слова. Вместо слов они складывались в картины двух тел — мужского и женского, соединённых жарким объятием и сладострастным поцелуем под алой занавесью.

— Да в пекло! — в миг выругалась я, откидывая книгу.

Схватила ещё одну конфету и без колебаний выбежала из домика ментора.

* * *

— Будь свободен, устанавливай правила, — пробубнила я себе под нос.

Куча хлама заскрипела и зазвенела осколками, когда я придавила её сапогами. Благо, этого скорбного звука поверженной рухляди в тупиковом дворике никто не услышал.

— Будь свободен, устанавливай правила, — завозила я ладонью под козырьком театра в поисках ключа.

Эту мантру я повторяла всю дорогу от самой академии. Она въелась в мой язык, как вкус шоколада, и гулким лозунгом отлетала от нёба снова и снова. Фантазии так и не оставили меня, разжигая яростный огонь в крови. Я то билась в сухой истерике на спине капрана, то замирала, врастая в седло, как сгорбленная старуха. То, что я в очередной раз нарушила правила, выехав за стены академии без сопровождения, волновало меня меньше всего. Те самые дурацкие правила, что пытались закрыть меня за каменной плитой, как в Зандагате. Но ничего, теперь Юну Горст было не так просто остановить. Кроуниц отныне — мой город, который я узнала лучше многих местных.

— Будь свободен, уста… Есть! — ладонь нащупала холодный металлический цилиндр. — Наконец-то!

Я спрыгнула, подняв облачко пыли, и тихо чихнула.

В прошлый раз я была здесь с Каасом, и впереди меня ждала одна из самых чудесных ночей в моей жизни. Теперь же… теперь меня ждал спектакль.

Ключ легко вошёл в скважину одинокой двери, и я замерла. Что это со мной? Я сама себе была отвратительна. Я бегала за Джером, как верная шавка, что ждёт, чтобы её хозяин кинул ей обглоданную кость. И он совсем не воспринимал меня всерьёз. Был добр, только и всего.

Отчего бы ему сразу не сказать мне, что его любовь — не для меня? Что я не тревожу его мыслей, и моя неумелая нежность только обуза для него? Догадывался ли он вообще об этой самой нежности?

Рельеф паучих лап под пальцами сейчас казался особенно холодным. Может, повернуть обратно, пока не поздно? Может мне не стоит видеть того представления, что подготовила для меня судьба?

В дворик вбежала тощая собака, обдав меня запахом нечистот. Она выплюнула грязную кость, и та с гулким лязком ударилась о серую брусчатку. Собака повела носом, повернула голову, демонстрируя только один здоровый глаз. Второй заплыл какой-то гадостью. Оценив меня, как незванную гостью в собственном доме, псина оскалилась и глухо зарычала. Даже лязгнула разок слюнавой челюстью, чтобы угроза казалась серьёзнее.

— Да не ори, — успокоила я свою новую компанию. — У меня и без тебя паршивый день.

Зверюгу я не боялась, хоть она рычала вполне убедительно. Она думала, что в своём праве: облупившиеся стены и ржавые сточные трубы были её укрытием.

— А ты достаточно умная, чтобы понимать, что со мной тебе не справиться, да? — спросила я у грозной собеседницы.

Та ответила утробным звуком — не то лаем, не то воем. Сам по себе он был ещё больше смешон, чем предыдущие попытки напугать меня, но оказался эффективным, потому что на зов из тёмной арки явились другие собаки. Такие же облезлые, с вытянутыми мордами, больше похожие на подросших волчат.

Сражаться со стаей не входило в мои планы, поэтому я резво провернула ключ и быстро скрылась за хлипкой дверью. Замкнулась, кинула ключ в карман. Как раз вовремя, потому что на улице послышался истошный лай.