Наконец, старший из судей вышел вперед и начал зачитывать приговор, оглашая все мои злодеяния и еще больше, подстегивая толпу к ненависти. Не стала слушать весь бред, что нес маг, а погрузилась в себя, ища нужный выход для спасения. Призвать стихию и заставить идти дождь, думаю, это не подойдет. Тут нет разбежавшихся рабов и охраны гораздо больше, да и купол может выстоять. В моей душе разгоралось пламя обиды и злости на всю эту нелепую ситуацию и на людей, что так безжалостно требовали моей смерти.

Как и всегда, подсказка пришла неожиданно — и в голове начало формироваться заклинание.

— Мордус, повторяй мои слова точь-в-точь, когда дам команду, — предупредила пса.

— Хо-ррошо, я готов, — ответил зверь и поднял на меня морду. Я ему кивнула и улыбнулась.

Осталось дождаться момента и еще я надеялась, что Кайтон поможет мне, он должен почувствовать колебание моей силы.

Когда судья закончил оглашать обвинительный приговор, вперед вышел сам Грегор де Вардок и взял слово.

— Уважаемые жители этого города! Сегодня мы свершим справедливость. Теперь мы знаем, кто причинял вред городу и людям своими злодеяниями. Ведьма принесла нам болезни и нищету, она забирала жизни ваших близких, чтобы питать свою сущность, и убивала ни в чем не повинных людей, подкидывая им свои ведьмовские штучки. Эта женщина подчиняла себе бедных граждан, вымогая с них деньги и жильё. Сегодня мы покончим с этим злом! Я как мэр этого города обещаю, что больше вам не нужно бояться ведьмы. Что ж, для начала я прикажу выпороть её за убийство двух охранников, что верой и правдой служили мне долгое время, а потом мы сожжём её, как и подобает в этом случае!

Гул толпы возвестил о том, что люди поверили ему и готовы участвовать в этой чудовищной казни. Мэр подошел ко мне и ехидно проговорил:

— Ну что, ты уже в предвкушении своего наказания? Обещаю, ты получишь весь спектр удовольствия.

— Я требую последнее слово, — крикнула громко, чтобы все услышали меня.

Грегор замер, лихорадочно пытаясь придумать ответ, но тут вмешался судья.

— Мы обязаны дать слово подсудимой, раз она просит, — сказал он строго и поднял руку вверх, призывая всех к тишине. — Говори, у тебя минута.

Я не стала медлить, это слово было нужно только для одной цели — предупредить людей. Если в них есть сострадание, добро и любовь, они услышат меня.

— Я Демиора Кайроз, возможно, последняя ведьма на этой земле, призываю уйти домой тех людей, кто тут не ради забавы. Поверьте, вам лучше послушать меня.

— Хватит, — оборвал мою речь Грегор де Вардок. — Она пытается запугать вас, не слушайте её. Событие такого масштаба нужно видеть своими глазами. Вы же хотите видеть, как сгорит эта ведьма?

Толпа заорала одобряюще, потрясая кулаками, послышался свист и улюлюканье, будто они актеров подбадривали. Но всё же некоторые люди продирались к краю площади. Видимо, мои слова напугали их или привели в чувства. Батя с Маршей тоже шли на выход, сгорбившись, держась друг за друга и не оглядываясь, за что я была им благодарна.

— Итак, приступим! Для начала двадцать плетей, по десять за убийство каждого! — громко возвестил Грегор и посмотрел самодовольно на меня.

Он желал увидеть панику или страх в моих глазах, но вместо этого я демонстрировала полное спокойствие и даже улыбнулась ему лукаво.

— Ты будешь жалеть всю свою недолгую жизнь, что принял такое решение, — прошептала ему ласково, от чего он шарахнулся в сторону будто от удара.

Непонимающе осмотрелся и быстро отошел в сторону, давая палачу команду приступать к порке.

Вот он, этот момент, когда я должна решиться на невозможное, назад дороги нет. Закрыв глаза, стала шептать про себя заклинание.

— Я стихию призываю и на вас всех направляю, пусть достанется сполна всем, кто мне желает зла. За мою судьбу в ответе, вы желали моей смерти, пусть же вам вернет в стократ мой невидимый собрат. Я проклятье насылаю, этот город закрываю, тот, кто в помыслах не чист, будет чахнуть, словно лист. А сейчас всех заклинаю замереть на краткий срок, лишь когда исчезну в море, заклинанья спадет рок.

Как только Мордус произнес последнее слово, повторяя за мной, я ощутила волну силы, поднимающуюся изнутри, а также поток от зверя, что удваивал эту мощь и еще один, иной поток, который резонировал мой дар. Волна всё усиливалась, формируясь в моей груди в тугой клубок, будто накапливаясь.

Ошейник сдавил горло так сильно, что я начала задыхаться: еще мгновение, и мне конец. В этот момент мой дар взорвался, пробивая себе путь через горло и разрывая ошейник в клочья. В легкие хлынул воздух, а всё тело наполнило знакомое чувство эйфории и свободы.

Световой взрыв накрыл всю площадь под куполом, заставляя замереть толпу. Наступила звенящая тишина. Я открыла глаза и безразлично осмотрела площадь. На лицах людей застыло испуганное или шокированное выражение, многие подняли руки к глазам, пытаясь закрыться от моего светоносного заклинания.

— Глупцы, вы сами обрекли себя на страдание, — пронеслось в голове обреченно.

— Согласен, глу-пые людишки ррр, — согласился со мной Мордус, — а как будем веревки распутывать?

Я посмотрела на свои путы и задумалась, сил на еще одно заклинание не было, слишком сильный выброс был, но мне не пришлось этого делать. На подиум залез Кайтон и, орудуя ножом, срезал веревки, освобождая меня, а потом зверя.

— Кайтон, — радостно пискнула я, оседая по столбу на подиум.

Ноги совершенно не держали, всё тело было ватным, а после веревок еще и болело. Каратель подхватил меня на руки и крепко прижал к себе, заставляя обвить его шею руками.

— Как же я переживал за тебя, Деми, — прошептал он мне, зарывшись носом в мои волосы и целуя, — эти сволочи не желали пускать к тебе, даже под угрозой смерти. А сейчас еще и попытались убить меня, представляешь! Хорошо, я успел среагировать вовремя и вырубить этих горе-убийц.

— Ох, а я совсем забыла о записке! — пролепетала я, всхлипнув. — Так и думала, что мэр решил тебя убрать.

— Записка? У тебя она осталась? — серьезно спросил каратель, отстраняя меня, чтобы заглянуть в глаза.

— Конечно, — кивнула я и достала клочок бумаги из-за пояса юбки, протягивая ему.

Присев на корточки и аккуратно усадив меня на колени, взял клочок бумаги и, развернув, прочел, а потом довольно заулыбался.

— Попался гаденыш, — прошипел он зло, — теперь не отвертится. Это отличная улика против мэра.

— Рада, что пригодилось, — ответила я, улыбаясь в ответ.

Он взял моё лицо в ладони и благодарно поцеловал меня в губы, вкладывая в этот поцелуй все эмоции и чувства, что сейчас играли в нем. Мне даже пришлось ухватиться за его шею, чтобы не упасть от столь бурного натиска его страсти. Наконец разорвав поцелуй, Кайтон вновь поднял меня на руки и направился к лестнице эшафота.