– Хочу ли я посмотреть на мечту любого мужчины? Даже и не знаю.

– Там всего лишь превосходное спа, – рассмеялся Камерон, поглаживая ее руки.

– А как мы туда попадем?

– Доплывем.

Джулия нервно рассмеялась и, оглянувшись по сторонам, заметила полотенца и халаты.

– Они для нас?

– Да.

– Нас кто-нибудь увидит?

– Нет, это я тебе обещаю.

– Тогда поплыли, – улыбнулась Джулия, перестав смущаться.

Камерон поцеловал ее обнаженное плечо и медленно расстегнул застежку платья.

– Я хочу заняться с тобой любовью.

– Я тоже, – вздрогнула Джулия.

– Тебе холодно?

– Нет.

– Хорошо. – С этими словами Камерон отпустил платье, позволяя бордовой материи соскользнуть на землю, потом поднял его и положил на стул. А затем обернулся и посмотрел на Джулию, на которой остались только туфли на каблуках, красные трусики и бюстгальтер без бретелек. – Прямо дух захватывает.

– Прикоснись ко мне, – попросила Джулия, закрывая глаза.

Камерон с готовностью подчинился и не торопясь погладил ее по спине, по рукам, приласкал бедра. Встав у нее за спиной, Камерон целовал ей шею и спину, одновременно поглаживая нежную кожу живота, играя с сережкой в пупке, потом переключился на грудь.

– Камерон, я хочу… – выдохнула Джулия.

– Знаю, детка, я тоже этого хочу, – прошептал Камерон, лаская ее грудь, потирая большими пальцами чувствительные соски, когда Джулия застонала, он расстегнул бюстгальтер и отбросил его в сторону. Джулия извивалась в его руках, плотно прижимаясь спиной к его напрягшемуся члену. Камерон развернул ее к себе лицом и, опустившись на колени и стянув с нее трусики, слегка раздвинул ей ноги.

– Ах, – выдохнула Джулия, когда он поцеловал внутреннюю поверхность бедра.

Камерон прикоснулся губами к ее влажной коже, потом языком проник в ее глубину. Когда Джулия уже вся дрожала от желания, Камерон резко остановился и подняла ее на руки.

– Потом поплаваем, – прошептал он, укладывая Джулию на мягкую кушетку. Наблюдая, как Камерон срывает с себя пиджак и рубашку, она вдруг отчетливо ощутила свою женскую силу и с возбуждением ждала, пока он избавится от брюк.

Джулия протянула ему навстречу руки, и Камерон опустился рядом с ней на колени, задержавшись лишь для того, чтобы надеть презерватив. А затем, когда Камерон закинул ее руки за голову и навис над ней, Джулия с готовностью раздвинула ноги, впуская его в себя, чтобы он в очередной раз мог погрузиться в нее и предъявить на нее свои права.

Потом они перебрались в грот, и Камерон еще раз погрузился в ее объятия в сумеречной тишине. После того как они занялись любовью на кушетке, они еще долго плескались в теплой воде, резвились под водопадом, расслаблялись в горячих источниках, а потом опять занялись любовью в уединении лагуны.

– Ты понимаешь, что только что исполнила мою мечту? – улыбнулся Камерон, приподнимая голову и целуя жену.

– Я люблю тебя, – выдохнула Джулия и сразу же испуганно прикрыла рот рукой.

Камерон замер. Ну и что она хочет от него услышать? Не может же он сказать, что любит ее, это все испортит. Пускай он на какое-то время и забыл, что не способен любить, как все нормальные люди, Мартина вовремя ему об этом напомнила. Так что любовь – это не к нему.

– Похоже, я что-то не то сказала, – прошептала Джулия, отстраняясь. Затем схватила ближайшее полотенце и замоталась в него.

– Подожди, не уходи, – попросил Камерон.

– А зачем мне оставаться? Я не хотела этого говорить, но теперь, когда я это уже сказала, я об этом не жалею. Я люблю тебя. Но ты полностью закрыт. Попробуй представить, что я сейчас чувствую. Я иду в отель.

– Джулия, ты мне очень дорога! – воскликнул Камерон, хватая ее за руку.

– Я знаю, но я не уверена, что мне этого достаточно.

– Джулия, я не… – Черт, ну что он может сказать? Он ведь предупреждал, что никогда ее не полюбит, а теперь она пытается изменить правила, но он ей этого не позволит. Она просто не понимает, что ее тогда ждет и это может ее ранить. Камерон рывком поднялся. – Слушай, я с самого начала сказал, что…

– Знаю, знаю, любовь не для тебя.

– Точно, и ты должна этому радоваться, ты…

– Дай угадаю, – тихо прервала его Джулия, – я нарушаю правила? Да?

– Именно, мы же договорились, помнишь?

– Мы ни о чем таком не договаривались, – вздохнула Джулия, отбросила полотенце и медленно вошла в воду.

– Я пойду с тобой.

– Я хотела бы немного побыть одна.

– И не надейся, – заявил Камерон, погружаясь в воду и хватая ее за руку.

– Камерон, по-моему, ты уже все сказал.

– Еще нет.

– Ну и что еще ты хочешь сказать? – обернувшись, спросила Джулия.

– Только одно, – произнес он, глядя ей прямо в глаза, потому что боялся, что если опустит взгляд на эту великолепную грудь, то наговорит много такого, о чем потом придется жалеть, – я рад, что ты меня любишь.

– Что? – удивленно переспросила Джулия. – Почему?

– Потому что так наш брак станет еще лучше.

– И как это понимать?

– А так, что раз ты меня любишь, то не захочешь от меня уходить, а значит, всем нам будет очень хорошо.

– Слушай, ты, заносчивый тупоголовый придурок, – прошептала Джулия, тыкая в его грудь пальцем, – я и не думала от тебя уходить, но ты на это просто напрашиваешься. И даже не думай, что можешь скрыть от меня правду.

– Какую правду?

– А ту, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя. Можешь бороться со своей любовью, отрицать ее, но однажды тебе придется признать, что я права. А мне остается лишь надеяться, что это случится как можно скорее.

А потом Джулия нырнула и уплыла.

Любит. Она его любит.

Камерон не был готов открыто в этом признаться, но эти слова очень много для него значили. Конечно, Джулия слегка разозлилась, но она как-нибудь это переживет, в конце концов, она его любит. Зато теперь их семья станет еще крепче, и, быть может, они даже когда-нибудь сделают Джейку маленького братика или сестричку.

«Может, Джулия и не зря назвала меня заносчивым?» – усмехнувшись, подумал Камерон. Прошло уже два дня с тех пор, как они вернулись из «Королевских дюн», с тех пор, как она призналась ему в любви и обозвала заносчивым придурком за то, что он поступает так, как считает лучше для них всех.

Нет, это не заносчивость, это ум. Он оказался достаточно умен, чтобы понять, что больше всего на свете Джулия хочет иметь семью, и чтобы не влюбиться в нее, ведь именно любовь испоганила жизнь его родителям.