плохо выглядит? Чем тебе не понравился? — Расставляла кружки на столе, Наташа умирала от беспокойства за родного человека.

Маме повезло, она хотя бы смогла на него посмотреть, а Наташа теперь может любоваться только на его аватарку в соцсети.

— Внешне все нормально — подняла ладонь в успокаивающем жесте Марина Владимировна — но вот взгляд у него другой какой — то, — женщина задумалась, подбирая слова, чтобы описать то, что увидела — стеклянный, без искорки, без эмоций. Я же ведь его давно знаю — констатировала факт Марина — Ромка, будто не собой был. Не настоящий.

— Ну, что ты придумываешь — возмутилась Наташа — ему просто было стыдно перед тобой.

— Нет — отрицательно замотала головой Мирошника старшая — стыдливости, как раз и не было. Ты бы тоже сразу поняла, что с ним что-то не так.

— Что может быть с ним не так? Мама?

— Я думаю, на нем что-то есть.

— Ну мамуля — протянула Наташа, коротко усмехнулась, и осуждающе смотря на мать, покачала головой — ты опять за свое? Скажешь, нашу семью прокляли, и из-за этого Рома ушел, а не потому, что в его жизни появилась другая женщина?

— Ну может и не проклятье, а кое-что иное. — Отпила чай Марина Владимировна, одновременно делая большие глаза, для убедительности своих слов — может та, как ты там говорила ее зовут?

— Света.

— Вот эта Света — звезда балета — его приворожила?

— Ты же знаешь не верю я в такое. Перестань мама.

— У тебя есть фотографии мужа после того, как он связался с этой….

— Ну, последние, только с твоего дня рождения.

— Точно — похлопала себя по лбу ладошкой женщина — я сразу не подумала.

Марина Владимировна подскочила со стула и скрылась в дверном проеме кухни. Через минуту вернулась с сотовым в руках.

— Есть — села на место и уже смахивала снимки на экране. — Парочка даже крупным планом. — Сдвинув брови вглядывалась в каждый снимок. — Так, скинь ка мне ту, где вас двоих Настька сфотографировала?

— Зачем тебе?

— Пойду к Дуське, она посмотрит и скажет, её карты все знают.

— Мама — закатив глаза улыбалась Наташа — ты же взрослая, умная женщина…..

— Ты знаешь, Рома же нам с отцом не сразу понравился.

— Знаю — склонив голову на бок Наташа с легкой иронией на лице смотрела на мать.

— Так вот, я тогда, когда вы только начали встречаться, ходила к Евдокии, она сделала расклад на вас.

Глаза Наташи, от заявления матери, полезли на лоб, рот приоткрылся, но звук возмущения застрял в горле.

— Да — утвердительно кивнула головой Марина — я хотела, чтобы моя младшая дочка была счастлива. И вот только Дуське, удалось меня убедить, разрешить вам дружить. Карты сказали, что он твой суженый, у вас любовь одна на миллион, что вы до конца дней будете вместе.

— Ну вот, видишь, обманули карты твою Евдокию.

— Не думаю, — не согласилась с дочерью женщина. — Так скинешь?

— Ох — только и выдохнула Туманова и потянулась за лежащим на столе телефоном.

* * *

Светланка ужином осталась довольна, от ее улыбки, в груди растеклась тягучая, теплая карамель.

Наполненный радостью, Роман смотрит на себя в небольшое зеркало в ванной. Ему хорошо с ней, Туманов хочет ей угождать, делать приятно, дарить ласки.

Мужчина утопал в ее глазах, похоже он правда сильно влюблен, и это чувство окрыляет.

Роман стряхивает последние капли с коротких волос, и спешит в спальню. Его там ждет девушка — мечта.

— Зая, иди ко мне. — Зовет его из-под одеяла, самый мелодичный голос на свете.

— Уже иду — ложится рядом, крепко обнимает и прижимает блондинку к своему телу.

Вибрация телефона заставила открыть глаза, тревога пронзила сознание, Роман сел на кровати. Берет в руки гаджет и смотрит на загоревшийся экран. Полдвенадцатого ночи, зачем ему звонит Вадим в такое время? Сердце заметалось в груди, идиот, он совсем забросил сына, может тот попал в неприятности? Чтобы не тревожить сон рядом спящей женщины, Рома тихонько выскальзывает за дверь.

— Вадим, что случилось? — сон как рукой сняло, волнение только усиливалось.

— Мама не встает, — тревога в голосе сына прошлась электрическим разрядом по нервным окончаниям — она вся горячая, стонет, ни на что не реагирует. Я не знаю, что делать?! Пап — отчаянно зовет Романа — что нужно сделать?

— Давно она так?

— Не знаю, я пришел от одноклассника, а она уже лежала. Я подумал, отдыхает, задремала. Примерно через час заглянул, а она так и лежит, только одеялом еще одним накрылась.

Роман от испуга, чуть не упал на месте, волнение растеребило душу. Наташка, его маленькая девочка страдает, а он тут спит в чужой постели. Сердце так разбежалось в груди, что он не успевал делать вдох, еще немного и задохнется от переживания.

— Сейчас приеду, привезу лекарства — сбиваясь от частого дыхания, заговорил он в трубку — а ты пока температуру ей измерь.

Наташа, Наташа, Наташа. Отбивало в груди, нужно торопится.

Быстрыми шагами возвращается в комнату, аккуратно собирает футболку, штаны, стараясь не шуметь идет за дверь.

Мирошкина, если с ней что-то случится он не переживет. Тогда какого хрена он здесь забыл?

Натягивает джинсы, и напрягается от звука шагов за спиной. Обернувшись, натыкается на возмущенный взгляд Минченко.

— Ты куда? — удивлённые глаза часто моргают. — Кто тебе звонил?

— Света прости — он чувствует вину перед ней, но сейчас об этом думать не будет. — Мне нужно домой.

— Что? — блондинка истерично пищит — почему?

— Нужно срочно. Прости.

— Ты вернешься?

Блядь, он сам не понимает, как ответить на это вопрос.

— Позвоню.

Хватает куртку, засовывает ноги в ботинки, подхватывает на ходу сумку с документами и выбегает из дома. Дышать сразу легче. Почему? Становится ясно, ему нужно бежать подальше от этого места.

17

Туманов, перешагивая через две ступеньки бежал на четвертый этаж, волнение распирало грудь, пальцы не слушались, с первой попытки даже ключ в замочную скважину вставить не смог. Наконец он внутри, только защёлкнул дверь, как перед ним встал Вадим.

— Ну как она? — тихо поинтересовался мужчина, встречая тревожный взгляд сына. — Есть температура?

— Тридцать девять и три. — Подросток беспокойно переминался с ноги на ногу. — Лекарства принес?

— Принес — выдохнул мужчина, протягивая парню пакет с логотипом круглосуточной аптеки.

Роман прошел в спальню, где не был больше двух недель и сердце защемило, затрепетало, он понял, что соскучился.

Завернутая в два одеяла жена, лежала на краю кровати поджав ноги к груди,