– Даже очень.

– Копы?

– Нет… конечно, нет.

– Я осе понял. Вешай трубку. Буду у тебя через пять минут.

Я опрометью выскочил из будки и вскочил в машину. В доме Венеры было темно. Я взбежал по ступенькам и толкнул дверь. Она не поддавалась. Тогда я попытался открыть окно, но это удалось не сразу. В первые секунды я ничего не видел в темноте. Потом предметы стали обретать смутные очертания. Я постоял с минуту и, наконец, услышал доносившиеся сверху приглушенные рыдания женщины и злобные мужские голоса. Взлетев одним махом по лестнице, я пинком отворил дверь и сразу же увидел их – Сорво, Пакмана и Венеру.

Она лежала навзничь на кушетке, охватив голову руками, а Эдди пытался повернуть ее лицо к себе, чтобы снова ударить. Сорво наблюдал за этой сценой с гаденькой улыбкой.

Он увидел меня первым и, если бы не замешкался, извлекая что-то из кармана, то, может быть, успел бы отразить мой удар… Он отлетел в угол и растянулся на полу с глухим стоном. Эдди уставился на стекавшую по моим пальцам кровь. Затем, ощерив желтые зубы, бросился на меня. И тут я понял, что он как раз подходит ростом для тех аккуратных отпечатков на крыше здания у библиотеки. В его руке был зажат нож.

Я поступил так, как единственно было возможным поступить в данной ситуации: схватил с кушетки подушку. Лезвие ножа погрузилось в пух. Остальное было парой пустяков. Пакман попытался отскочить, но я выставил ногу, и он растянулся на полу. Я прыгнул ему на спину, завернул руку назад и одним движением сломал ее. Однако в следующее мгновение я услышал хриплый вскрик Венеры, и мой череп в третий раз за последнее время раскололся надвое.

…На этот раз все было намного приятнее, чем в прошлые разы. В воздухе носился аромат цветов, а моя бедная голова покоилась на лучшей в мире подушке – на бедре прекрасной женщины, лицо которой хоть и покраснело от тяжелой мужской руки, но все равно оставалось прекрасным.

Заметив, что я пришел в себя, Венера наклонилась и поцеловала меня.

– Я хотела предупредить тебя, когда увидела, что он схватил пепельницу, но опоздала.

– Ну, и как он выглядит?

– Ты вышиб ему все зубы.

– А Эдди?

– У него сломана рука, и Сорво еле уволок этого гада отсюда. Эдди хотел прикончить тебя сам и проклинал Ленки, думая, что тот сделал это без его помощи.

– А почему же они не тронули тебя?

– А для чего это им? Гораздо удобнее сохранить свидетеля, который мог бы подтвердить суду, что они всего лишь защищались.

– Неужели ты так бы и сказала на суде?

– У меня не было бы выбора.

– Чего же они от тебя хотели?

– Узнать, зачем я связалась с тобой и что рассказала про них.

– А разве тебе есть что рассказать? Она ничего не ответила. Ее пальцы нежно гладили меня.

– Как ты себя чувствуешь?

– Не хуже, чем обычно.

– Не врешь?

– Кто знает…

Венера осторожно приподняла мою голову, подсунула под нее подушку и встала. Она набросила на лампу легкую косынку, так что комната погрузилась в полумрак, и включила проигрыватель.

– Я знаю много такого, чего тебе хотелось бы узнать, – промолвила она.

– А именно?

Закрыв глаза, она покачивалась в такт музыке.

– О Ленки Сорво и его Деловой Группе. Тебе известно, как могущественна эта организация?

– Он финансирует многие предприятия.

– И не только это, – теперь она возилась с молнией платья. – Сорво – хозяин и в нашем квартале. Это он завел в каждом кабаке комнаты, где мужчина может позабавиться с девушкой или принять наркотики. Ему также принадлежат укромные местечки, где делают весьма откровенные фотографии, которые потом предъявляют объектам съемки, чтобы они понимали, что клуб не обязательно строится лишь из дерева и стали.

Теперь платье уже висело у нее на руке, а сама она стояла передо мной в крохотном черном бюстгальтере и трусиках. У меня мгновенно пересохло в глотке, но я все-таки ухитрился спросить:

– Еще что?

– Сорво был гол, когда появился в нашем городе. Кто-то помог ему встать на ноги.

Венера томно потянулась, и я замолчал, любуясь ее шелковистой кожей, а затем с трудом проговорил:

– Кто же ему помог?

– Некоторые считали, что ты. Во всяком случае, больше ни у кого в городе не было таких денег. Ему больше неоткуда было их взять.

Она изогнулась и что-то с легким шорохом скользнуло на пол. Когда я снова взглянул на нее, узенькой черной полоски на груди уже не было.

– В таком случае, я шляпа – вот я кто. Ленки – настоящий босс.

– Возможно. Правда, мне кажется, что шляпа не ты один. Мне говорили, что Ленки приехал в город с какой-то весьма состоятельной женщиной. Но она исчезла задолго до того, как он стал боссом.

– О'кей, малышка, ты молодец. Благодарю за информацию. Венера улыбнулась, и вдруг я увидел, как соскользнули ее трусики. Музыка неожиданно оборвалась, потух свет, и я услышал, как она потихоньку приблизилась к дивану.

– Ты уже проявил себя настоящим мужчиной, – прошептала она, и мурашки побежали по моей спине сверху вниз. – А теперь я покажу тебе все, на что способна настоящая женщина.

И она не обманула моих ожиданий.

Когда я вышел на улицу, было уже половина девятого. Голова моя раскалывалась. Хотелось забраться в какую-нибудь дыру и там отдать богу душу. Любовь Венеры вконец измочалила меня – женщины такого класса я еще не встречал.

Я с трудом забрался на переднее сиденье своего «форда» и тронул машину с места, но только я успел свернуть за угол, как послышался вой полицейской сирены. Сам не пойму, почему я выключил огни и притаился у края тротуара.

Мимо меня промчались три полицейские машины и с визгом затормозили у дома Венеры. Линдсей и Такер поднялись по ступенькам.

– Приехали за моим трупом, – понял я и усмехнулся, представив их разочарование. Затем я нажал на стартер и, не зажигая огней, тихонько поехал к центру города.

Первую остановку я сделал у «Сиркус Бара», но Логана там не оказалось. Бармен сообщил, что Логан был и собирался напиться, но тут позвонили из редакции, и ему пришлось отложить эту акцию на будущее. Куда направился Логан, бармен не знал.

Я позвонил в редакцию. Дежурный редактор сказал, что Логан действительно не так давно приезжал с двумя агентами страховой компании и они отобрали несколько фотографий из архива. Логан был чем-то расстроен. Куда они все направились потом, ему не известно. Ведь Логан никогда никому ничего не сообщает.

Логан был расстроен. «Еще бы, – подумал я, – ведь сейчас он помогает разоблачить девушку, которую по-прежнему любит». Когда я вернулся к стойке, бармен пробормотал: